Федор Залата - Он сделал все, что мог

— Вижу. — И молниеносно вспомнил, что не так сказал, как надо было бы. — Предъявите документы, — уточнил он.

— Пожалуйста. Заходите, они у меня там. — Полицай пропустил Романа в узенький, полутемным коридорчик и запер дверь на ключ — Ну, времена-моменты, аусвайс хоть из штанов не вынимай.

у Романа отлегло: кажется, все в порядке.

— Я от Петухова, — сказал он.

— От Петухова?.. Идите туда, прямо. — Роман повернулся, сделал один шаг и тут же услышал за спиной щелчок пистолета, — Тихо. Руки вверх. Оружие есть?

— В кобуре, — Роман поднял вверх руки, давая понять, что он беспрекословно отдается в распоряжение полицая.

Комната была большая, плохо обставлена: стол, несколько стульев, кровать с никелированными шишечками, на столе бутылка, стаканы, тарелка с какой-то едой.

— Подождите здесь. Присаживайтесь, я сейчас, — сказал полицай, и вышел в смежную комнату, прикрыв за собой дверь.

Роман подошел к окну. Ага, так это и есть то самое окно со свастикой. Прыгать высоковато, да и прямо на улицу. Паршивая конспиративка, если это конспиративка. Но делать теперь нечего, будь что будет.

Открылась дверь — и на пороге появился человек в штатском, видать, еще совсем молодой, но с рыжими, по-крестьянски опущенными усиками:

— Роман?!.. — как бы остолбенел он.

Козорог оторопел: что-то уж слишком знакомое почудилось ему в этом невысоком парняге, но он все еще не верил своим глазам.

— Погоди, погоди… Мамочкин?.. Сережа? — сказал он неуверенно.

— Так точно, товарищ майор! Прибыл в твое распоряжение.

— Живой?!

— «Живой», — сказал кролик, оказавшись в чреве удава, — улыбнулся парень и загреб Романа. — Ах, попалась, птичка, стой, не уйдешь из сети.

Ну, теперь уже никаких сомнений не было, что это тот самый младший лейтенант Сергей Мамочкин, с его странными иносказаниями, с его прямо-таки детской, совершенно неожиданной, как луч прорвавшегося сквозь тучи летнего солнца, улыбкой, тот самый Сережа, который когда-то ушел через нейтралку в неизвестность; и была такая радость встречи, словно они вовсе не на войне, а приехали друг к другу в гости, словно бы вовсе не дежурила тут совсем рядом смерть, хлопали тискали один другого, пока она не гаркнула где-то совсем неподалеку, приглушенная стенами, короткой автоматной очередью.

— Ну, Роман, ты в сорочке родился.

— В каком смысле?

— Да если бы это не я тут, ты бы отсюда не вышел.

— Понимаю, ждал другого?

— Ладно, это потом, — нахмурясь, сказал Мамочкин. — Я теперь Иван Егоров, запомнил?.. А это мой сродственник, — показал на стоявшего в сторонке полицая. — Степан Дубов. Я приехал к нему из деревни Боровики, это из-под Орши. Запомнил?.. А теперь, Степан… — Полицай понимающе кивнул, возвратил Роману пистолет и сразу же вышел из квартиры. — Мы с тобой вместе воевали и вот тут случайно повстречались. Подходит?

— А Степан в курсе, кто я?

— Знает, что мы с тобой воевали. С него достаточно. Не беспокойся, человек надежный. Садись, угощайся, для тебя приготовлен пир, — пододвинул Мамочкин Роману тарелку с картошкой. — Наконец-то разыскался. Всю ночь тогда просидел в нейтралке, в воронке. Сразу к своим при том салюте в мою честь было нельзя, схлопотал бы кусочек свинца. Утречком осмотрелся, до нашего передка недалеко, от немцев бугорок прикрывает. Оторвал кусок от сорочки — на автомат, сигналю, заметили, дали очередь — и тихо. Стемнело — вперед по-пластунски, привет, братцы славяне! Рассказал, меня в «Смерш», в штаб фронта, затем — в Москву. Я и про тебя все рассказал — оказывается, тебя там знают. Очень обрадовались. Ну а мне наушники, ключ — тренируйся. С радиоделом я еще раньше был в дружбе, в конкурсах участвовал, потренировался — зер гут. А тебя там здорово ценят, говорят, правильное принял решение.

— Хватит, хватит, — остановил его Роман. — Спасибо, Сережа, за все спасибо.

— Это тебе спасибо. Да, вот что еще! Позволь тебя от имени и по поручению поздравить.

— С чем?

— Во-первых, с орденом Красного Знамени…

— Да ну?

— Не нукай, когда правительственные награды получаешь.

— Служу Советскому Союзу. — Улыбнувшись, Роман поднялся.

— Во-вторых… Ты раньше там в каком звании был? Капитан?

— Капитан.

— Ну вот, а теперь, значит, уже майор. Поздравляю. Как видишь, солдат спит, а служба идет.

Нет, не все еще слезы высушила война у Романа, не разучился еще плакать. Сколько друзей приходилось торопливо хоронить, сколько раз в лагере по его спине гуляла плетка, сколько получал зуботычин, но ни разу, ни одной слезинки, казалось, ко всему привык, а вот тут вдруг…

— Извини, — сказал он, протирая кулаками глаза.

— Обмыть бы все это надо, но подождем. После войны. А теперь к делу. Ты когда сюда шел, ничего подозрительного не заметил?

— Вроде, нет. Но, скажу тебе, место для встречи ты избрал… прямо под самым носом у немцев. И вообще, — Роман кивнул на окно. — Тут уж и правда, как ты говоришь, «не уйдешь из сети» в случае чего. Все может случиться в такой ситуации…

— Все предусмотрено, — сказал Мамочкин, — В том-то и вся штука — под носом, в квартире полицая, тут никому и в голову не придет… И то учли, что тебе, власовцу, сюда проще. А насчет сети… Когда ты сюда входил, в той комнате и духу моего уже не было. Там угол отвалило, ныряй в дыру на первый этаж — и дай бог ноги. Не дураки это место выбрали. В общем, не беспокойся. Скажи мне для начала вот что: почему на явку пришел ты, а не Копица. Моего шефа предупредили, но в чем дело? Что с Копицей?

— Шефа?.. Какого шефа? — Роман насторожился: при слове «шеф» ему сразу чудился Фишер.

— Я же сюда не один… В таких делах я еще зеленый, я только радист-шифровальщик.

— А где же он, этот твой шеф?

— Не торопись. Когда предупредили, что на явку вместо Копицы придешь ты, надо было подстраховаться. Ведь я тебя знаю. Что с Копицей?.. Впрочем, подожди, не будем лишний раз повторяться, — сказал Мамочкин и снова вышел в другую комнату.

Возвратился не сразу и не один. Рука Романа инстинктивно рванулась к кобуре: следом за Мамочкиным в комнату вошел майор немецкой армии, рослый, стройный, с ленточкой в петличке мундира, и Роман подумал, что попал в ловушку, и с ненавистью поглядел на Мамочкина.

— Товарищ Козорог? — тихо спросил «немец». — Кажется, Роман Маркович, не ошибаюсь? — И подал руку. — Давайте знакомиться: подполковник Березин Семен Семенович. Здесь — майор Отто Квапке. Испугались?

Козорог только теперь пришел в себя и встал.

— Очень рад, — сказал он.

— Да вы сидите, сидите. Заждались?

— Еще как. Чего только уже не думал.

— Мы тоже. Совсем было надежду потеряли на вас и вдруг…

— А что случилось? — спросил Козорог.

— К вам направляли двоих, одни погиб при перелете линии фронта, следа другого так и не удалось установить, может быть, тоже при каких-то обстоятельствах… Вы в местах обусловленных встреч бывали?