Игорь Лощилов - Отчаянный корпус

Затем наступило некоторое затишье. Они не знали, чем это вызвано, ибо даже небольшой боевой опыт не позволял надеяться на столь быстрый разгром сильного врага. А дело объяснялось просто: с выходом на оперативный простор передовые отряды немцев получили приказ не задерживаться у очагов сопротивления. Их предписывалось огибать, оставляя на разгром следующим сзади более мощным группировкам.

Случившееся затишье использовали те, кто оказался в тылу противника, для воссоединения со своими войсками. Красноармейцы выходили израненные, покрытые толстым слоем пыли, с потухшими глазами, еще не верящие в то, что вырвались из ада. С ними удалось отправить раненого старшину, но Лиза сопровождать его решительно отказалась. Отговорилась тем, что она не военнообязанная, присягу не давала и подчиняться приказам не намерена. Спорить с ней не стали, тем более что бой продолжался, и ее помощь еще могла понадобиться.

Где-то около полудня у их дота появилась утомленная женщина, оказавшаяся заведующей детского лагеря. Ей не удалось вывезти часть своих питомцев, и теперь она металась по округе в поисках путей эвакуации. От нее отмахивались, ссылаясь на отсутствие полномочий, советовали обратиться к более высокому начальству. Обезумев от неразберихи и людского безучастия, та была готова упасть в ноги первому встречному.

— Товарищи командиры, помогите, это же дети, — негромко повторяла она, уже не совсем понимая, кто перед ней находится. — У нас нет транспорта, мы не знаем, куда идти. Помогите!

И молодые товарищи командиры решили откликнуться. Приступивший к своим прямым обязанностям Саша попытался связаться с начальством. Попытка оказалась безуспешной. Они не знали, что в ходе очередного авианалета командно-наблюдательный пункт батареи был разрушен, и все его обитатели погибли. Что делать? Решили все-таки помочь ребятишкам и этой измученной женщине. Не станешь же объяснять ей, что сами оказались в неопределенном положении.

— Где ваш личный состав? — спросил у нее Саша. Та недоуменно посмотрела на него, поскольку никак не могла применить это строгое словосочетание к горстке сопливых ребятишек. Потом сообразила, о ком спрашивает юный командир, и пояснила, что дети находятся недалеко, в укрытии. За время ее скитаний это был первый вопрос по существу, и она радостно заговорила, что все, слава богу, живы, но очень устали и хотят пить, потому что жарко, а воду с собой не взяли, да и нести ее было не в чем…

Немного посовещавшись, решили поручить дело спасения детей Лизе, припомнив ее же слова о том, что она присягу не давала и поэтому с позиции может уйти. Пусть, дескать, приведет ребятишек, а мы тем временем свяжемся с командованием и организуем их переправку в тыл.

Не успела Лиза с заведующей отправиться за ребятишками, как с бойцами случилось еще одно происшествие. В окрестностях дота появилась новая группа отступающих, возглавляемая суровым командиром. Увидев юных защитников, тот вдруг напустился на них:

— Это что еще за детский сад? Кто старший?

Саша с достоинством представился.

— Почему здесь?! Недоумки чертовы, немцы вот-вот появятся, а они солнечные ванны принимают…

Саша попытался ему что-то объяснить, но он, измотанный непрерывными боями, постоянным недосыпом, потерей большей части личного состава, не хотел ничего слушать. Это был комок обнаженных нервов, который нуждался в решительной встряске.

— Молчать! Немедленно отходить! Или вы задумали сдаться немцам? Так я вам…

— Это я вам! — громко выкрикнул побелевший от злости Саша и поднес к лицу командира свой наган. Действовал он куда как проворнее, и тому оставалось только метать яростные взгляды. Сашина выходка была поддержана орудийным расчетом, который дружно наставил на командира карабины. Ваня применил более миролюбивую тактику и посоветовал:

— Следуйте далее… Мы выполняем специальное задание…

И у того хватило ума более не пререкаться. В эти часы, на грани жизни и смерти, приходилось иногда действовать исходя из минутной целесообразности, вопреки законам воинской дисциплины, к которой вчерашние школьники еще не имели устойчивой привычки. Кто тут прав, кто виноват? Свой приговор выносила сама жизнь.

Спустя некоторое время появились дети. Они шли в белых панамках, разобравшись по парам и взявшись за руки. Маленькая Лиза, росточком чуть больше своих подопечных, пролагала дорогу, выбирая по возможности безопасный путь. Это оказалось трудновыполнимой задачей. Воронки от бомб, бугорки вздыбленной земли, чадящие машины, вражеские трупы — детские ножки в пыльных сандалиях старательно огибали грозные следы пронесшегося боя. Шествие замыкала заведующая, призывавшая «не вертеться», «не смотреть по сторонам», «не отставать», но на ее команды никто не обращал внимания. Дети шли притихшие, слишком уж много необычного пришлось увидеть им за несколько последних часов.

Гриша на мгновение оторвался от своих обязанностей артиллерийского наблюдателя, чтобы посмотреть на Лизу. Времени для разговора у них не оставалось, только взмахнули на прощанье друг другу рукой. Бойцы грустно проводили детей взглядом — самое время задуматься о собственной судьбе. Но приказа на то, чтобы оставить позицию, у них все еще не было. Да если бы он сейчас и поступил, вряд ли нашлись бы у кого-нибудь силы оставить врагу этот маленький отряд. Однако судьба к детишкам оказалась благосклонной, ибо наступило временное затишье.

Теперь затосковали юные бойцы, сразу вспомнилось, что с утра у них во рту не было ни крошки. Сухой паек им не выдали, поскольку обещали кормить из котла, а где он, этот котел, никто не знал, не иначе как куда-то провалился. Следовало послать за едой, а поскольку в артиллерийском расчете имеются такие специалисты, как подносчик и заряжающий, вопросов с теми, кого направлять за припасами, не возникало.

— Петухов! — строго скомандовал Саша. — Разыскать кухню и доставить сюда обед. В помощь возьми Гаврилова.

Гаврилов — это подносчик снарядов из их расчета, его-то зачем? Саша не стал дожидаться вопроса и пояснил:

— Компотов возьми побольше, по три порции на человека. Скажи, что это нам премия за три подбитых танка.

Оба посланца отправились выполнять приказание. Гриша спешил, помимо голода его гнало желание увидеть Лизу и попрощаться с ней по-человечески.

Добраться до командно-наблюдательного пункта батареи оказалось не просто, поскольку ход сообщения был частично завален. Тогда решили передвигаться по открытой местности, что тоже оказалось не простым делом, ибо вся она была изуродована авиационным налетом и перепахана вражескими снарядами. От командно-наблюдательного пункта батареи ничего не осталось, пришлось углубиться в тыл. Скоро в небольшой рощице им удалось наткнуться на ППП — полевой пункт питания. Его окружала группа красноармейцев. Хорошо, что очередь оказалась небольшой и предъявлять никаких документов не требовалось, ибо наливали всем. Но когда Гриша заикнулся насчет компотов, его подняли на смех. Это, сказали, у мамки спросишь, когда с войны вернешься. Ну, нет так нет.