Андрей Ефремов - Военные пацаны (сборник)

– Мы – чеченский ОМОН, – отвечают гордо и тоже интересуется: – А вы кто такие?

– Я генерал Такой‑то со своей свитой! – Подбоченился, встал в выгодном ракурсе, чтобы шитые погоны получше различимы были. – Не видно разве?!

На что чеченцы и отвечают:

– Ну и пошел на…i, генерал, вместе со свитой, где‑то мы таких уже видали!

Возникла конфликтная ситуация, все же нервные – это дело перед самой сдачей Грозного происходило. Один из свиты только было собрался пистолет вытащить, а пистолет этот уже в руке у одного из омоновцев оказался; второй же всю свиту на автоматный прицел взял. Генерал со свитой – тык-мык, ничего сделать не могут, МВД ведь тоже под охраной этого же самого ОМОНа. Невезучий генерал оказался: при любом удобном случае все обидеть его норовили. Но об этом – в другой раз…

Владиславу пришлось жить в Грозном на казарменном положении – дело привычное. Разве что в убоповской казарме ни одного русского: по вертикали и горизонтали все сплошь чеченцы. Все! Даже завалящего ногайца не имеется. Один Владик – якут. Чего греха таить, поначалу пробивал мандраж. Про особый мандраж в свете известных событий – нужно остановиться и постараться осветить это дело, насколько позволит память, во всех мельчайших подробностях.

Уже в более-менее мирное время мне с группой молодых товарищей пришлось заночевать в моздокском войсковом отстойнике – на военном аэродроме. Сколько раз я там побывал, уже точно и не помню, поэтому, как свечерело, просто лег на кровати в палатке, которую нам выделили, и сладко уснул. Об оружии даже и не думал: то ли повесил на дужку кровати, то ли рядом на стульчик сложил – не столь важно. Поутру встал, занялся обычными утренними делами – помыться-побриться и прочее. Но тут заметил что‑то неладное, долго не могло дойти. Оказалось, вся молодежь – те, кто в первый раз здесь, на Кавказе, причем на земле Северной Осетии – ходит кто в майке, кто в трусах (это нормально), но с пистолетами на поясных ремнях. Зачем, думаю, с оружием‑то ходить? В палатке вроде наряд находится, войсковые по нескольким периметрам охраняют неизвестно от кого: не то что бандит – мышь полевая не проскочет.

Стал невольно прислушиваться: «Жесть, – говорят меж собой, – всю ночь не спал, пистолет под подушку, и это, товой‑то – жду злого чеченца…» В общем, адреналина с впечатлениями даже там, в мирной обстановке, хватает. Если вспомнить свою первую командировку, то понять состояние ребятишек можно: страшно бывает, особенно когда в первый раз на Кавказе. Да если и не в первый, все равно страшно – даже на людных рынках в городах людей до сих пор воруют, ищи их потом, свищи. Так что по городу, если случается там бывать, сотрудники-силовики стараются по одному и без оружия не ходить.

После второй кампании во временные (все, что временно, то – навсегда) органы внутренних дел ЧР и в другие службы стали набирать сотрудников МВД по контракту – на год или на три. То есть личное дело сотрудника передавалось в отдел кадров МВД ЧР, и им на месте выдавались стандартные удостоверения сотрудников чеченской милиции. Да, так и ходили с двумя ксивами. Многим пришлось жить и работать с чеченскими милиционерами. Рассказывали всякое: были среди них нормальные люди (по нашим, среднестатистическим понятиям), находились и откровенные сволочи – в общем, все как у людей, даже до стрельбы доходило. Но ничего, притирались, даже дружбу заводили. Но где‑то в самом глухом закоулке души все‑таки шевелился червячок недоверия, опаски по отношению к хозяевам. По себе прямо скажу, положа руку на сердце, – в моем сердце, когда приходилось работать с чеченскими или ингушскими милиционерами, абсолютного доверия к ним не было. Так что на случай предполагаемой заварушки в виде боевых действий мы с ребятами заранее просчитывали такие варианты, где рассчитывать можно было только на себя, на свои силы и на оружие; в ночное время, к их удовольствию, на посты не ставили. Но надо признать, какие‑то симпатии и даже дружеские чувства я к ним испытывал; уверен, что и с их стороны было так же.

Чечня, и вообще Северный Кавказ, выразил как‑то свое мнение Владислав, страна шиворот-навыворот. А за время войны стало просто откровенным Зазеркальем: сколько было случаев, когда попирались священные, широко «рекламируемые» законы кавказского гостеприимства, и прямо на свадьбе, к примеру, приглашенным русским гостям резали головы; мало того – друг друга убивают, похищают, насилуют. Милиционеры, вместо того чтобы защищать людей, оказывают пособничество бандитам, дерут взятки.

Но и это еще не все – чтоб поступить на службу на должность простого милиционера, нужно заплатить начальнику 1000 долларов как минимум – это не секрет, после чего доплачивать, отдавая ему свою зарплату. А зачем милиционеру зарплата? Простых людей вокруг много – денег на жизнь, даже на красивую, вполне хватит, и с избытком; а с законным табельным оружием и крышевать кого‑нибудь можно, и даже защищаться в случае чего от таких же земляков-«милиционеров». А людей и в самой Чечне, и в соседних республиках похищают все: и менты (ну, это он погорячился – не все, конечно), и банды – это ни для кого не секрет. И при этом и те, и другие говорят про некий чеченский менталитет. «Вам, русским, нас не понять. Пора бы уже давно уяснить, что мы не Россия, мы живем по другим законам и правилам, мы абсолютно разные и ничего общего у нас с вами нет. То, что для вас нормально, для нас и в мыслях непозволительно!» Конечно, не понять, и непозволительно. Хоть в этом какое‑то согласие имеется.

Говорят, до войны Грозный был самым красивым городом союза – город-сказка. Жили там прекрасные, добрые и славящиеся своим гостеприимством люди. И наши земляки в то время туда ездили, а возвращались полные добрых впечатлений. И сейчас ездят… Верно говорят: «Если плюнуть в бочку с водой, то вода испортится, и из нее уже не будут пить». В свете последних событий отношение к этим людям изменилось кардинально и надолго. Как же так получилось, почему они изменились?

А можно ли было вовремя остановить все эти события? Был же некий толчок, отодвинувший камешек, который перекрывал выход тоненькой струйке воды. Но ведь вода и камень точит. Водичка расширила проход, и со временем струйка превратилась в бурный, сметающий все на своем пути, опасный и грозный поток, полноводную реку, которая в любом случае пробьет себе дорогу, невзирая на завалы, пороги и искусственные заграждения.

А теперь представьте состояние нашего героя – Владислава: обладая подобными знаниями, и с избытком, ему пришлось с головой – которой он, кстати, как и все нормальные люди, дорожит – погрузиться в эту мутную зазеркальную жизнь. Хорошо хоть отдельную комнату для него выделили. Ни с кем не общался, жил сам по себе – обособленно от всех. Но за пару дней пообвык, притерся, наладил контакты. С облезлым котом по имени Пират. Кот стал его лучшим другом, а также причиной и следствием некоторых последующих событий, поэтому, считаю, кота для начала обязательно нужно каким‑то образом, хоть и скупым абзацем, но обрисовать. Напомню еще раз: в существующем мироздании все взаимосвязано.