Лю Цзяньвэй - Прорыв

Фань Инмин, развернулся, чтобы уйти и бросил:

Полегче. А то злорадствуешь тут, пока лежачего бьют.

Ещё раз скажи. – Чжу Хайпэн не выпускал бинокля из рук. – А то, кажется, я не расслышал.

Фань Инмин, остановившись, развернулся и отчеканил каждое слово:

Сколько же подлецов в командовании.

И правда. – Чжу Хайпэн продолжал следить за вертолётом. – Ради того, чтобы потрясти твоего тестя и распрощаться с подобными учениями, можно и подлецом побыть.

Командир полка Фань, не уходи, – прокричал Цзянь Фань. Фань Инмин остановился.

Ну что ещё?

Цзянь Фань пробежал несколько шагов.

Старина Фань, в командовании дивизии осталась только комендантская рота. Если что-то случится, то будет большая беда. Нашим полкам лучше бы побыстрее вернуться. Дивизия «С» сошла с ума, они же нарочно хотят нас опозорить.

Фань Инмин развернулся всем телом.

Положение противника неизвестно. Лучше на прежнем месте ожидать приказа. Если нарушится построение и общее расположение на фронте, то ущерб будет больше.

Офицер Бай, – крикнул Цзянь Фань и пробежал ещё несколько шагов к Фань Инмину. – Старина Фань, мы с тобой разные песни поём. Я всё-таки признаю, что это учения. Офицер Бай, прикажи замыкающим отрядам передвинуться в авангард, второму батальону форсированным маршем двигаться к командному пункту дивизии. Цель – приспособиться к изменившимся условиями учений. Начальник Чжу, старина Фань, спешу откланяться. Фань Инмин прекрасно знал об эффекте этих действий Цзянь Фаня в мирное время. Он подумал о Фан И, с которой разошлись пути, и очень чётко представил, как решение ожидать приказа в исходном месте пагубно отразится на дивизии «А». В полном смятении он оцепенело смотрел на уверенный силуэт уходящего

Цзянь Фаня.

Нарушение правил «синими» внесло неожиданные изменения. Фань Инмин самовольно поведший первый полк напролом, через несколько дней сам стал мишенью. Это та реальность, с которой был вынужден столкнуться Фань Инмин. Хоть поступок Цзянь Фаня вызывал презрение у него, он признавал, что такое умение позволяет таким людям, как Цзянь Фань, в мирные времена чувствовать себя вольготно в казармах.

Чжу Хайпэн, который не уловил этой разницы между профессиональными военными Фанем и Цзянем, сокрушался:

Неудивительно, что вы занимаетесь такого рода учениями. Дивизия «А» – просто плеяда талантов. Инмин, ты бы изменил своё решение. Даже если командованию дивизии ничего не угрожает, то ты, таким образом, свою провинность смягчишь на три степени.

Фань Инмина раскусили, и его лицо некрасиво исказилось. Он невольно принялся медленно прохаживаться, чтобы утихомирить бурю, поднявшуюся в душе.

Моя слабость в том, что я не разносторонний, – посмеялся над собой Чжу Хайпэн, – Инмин, ты все эти годы круто вырывался вперёд, неплохо бы и задний двор в порядок привести. Если Фан И тебя не понимает, не позволяй себя использовать… Твоя гибкость – это хорошо. На мой взгляд, тебе бы тоже не помешало отправить один батальон, чтобы подлизаться к самодуру Хуан Синъаню.

Фань Инмин повернул багровое лицо и со злостью бросил:

Я не просил тебя учить меня жизни!

Он стремительно отошёл от Чжу Хайпэна и направился к роще у излучины.

Чжу Хайпэн ошарашено замер, коря себя, поскрипел зубами, нахмурился и ударил кулаком по воздуху. Вертолёт с Фан Имином и Чэнь Хаожо на борту медленно удалялся.

Хуан Синъань, который сидел на командном пункте дивизии

«А» и самолично руководил учениями, долгое время пребывал в замешательстве. В отделении поваров уже остыла подогретая пшёнка, а Фан Инда так и не было. В половину восьмого Хуан Синъань наконец получил сведения о том, что Фан Инда отбыл смотреть учения. Он отправил людей следить за небом, но учения уже начались, а в небе никого не показалось. Офицер штаба напомнил, что, возможно, Фан Инда отправился прямо в район учений. Хуан Синъань, будто статуя, в полном молчании восседал перед картой. Только когда пришло сообщение об успешных учениях в первом и втором полку, он почувствовал облегчение.

Когда следом пришло сообщение о том, что местоположение основных сил «синих» неизвестно, Хуан Синъань ошарашенно просидел больше десяти минут. Будучи профессиональным военнослужащим, он сразу понял, что это нехороший знак. Полагаясь на свой опыт, накопленный за десятилетия службы, за те десять с лишним минут он пришёл к такому решению: непременно нужно упирать на то, что дивизия «С» нарушила правила, и заставить штаб остановить учения.

Когда Цзянь Фань привёл второй полк для обороны штаба командования, Хуан Синъань уже четыре раза позвонил Чжао Чжунжуну.

Когда на пятый раз Чжао Чжунжун наконец поднял трубку, Хуан Синъань уже потерял вежливость:

Командир дивизии «А» Хуан Синъань. Начальник штаба Чжао, режиссёр Чжао, если меняете план учений, то нужно заранее предупреждать.

Я тебе сколько раз говорил, что в плане учений ничего не изменилось, – ответил Чжао Чжунжун.

Так значит, это заместитель командующего Фан добавил номер в программу? Объясни мне! – встал Хуан Синъань.

Мне как вчера вечером досталось, так я ни на шаг от оперативного отдела не отходил. Откуда мне что-то знать?

Ты же режиссёр! – хлопнул по столу Хуан Синъань. – Ты разве не должен сообщить нам текущее местоположение «синих»?

Если бы я знал, то не сообщил бы? – Чжао Чжунжун ходил кругами со страдальческим лицом. – Я как получил донесение от Фань Инмина, так их почти час уже ищу, а они не отвечают. Что я могу поделать?

И с кем, по-твоему, воевать моим нескольким тысячам солдат? С деверьями и камнями? – Хуан Синъань уселся на стол. – Штаб должен немедленно остановить учения, а вся ответственность должна лечь на дивизию «С». Это позиция дивизии «А».

А кто мне такое право дал? – вспыхнул Чжао Чжунжун. – Ты дал? – Поняв, что перегнул палку, он сменил тон: – Командир дивизии Хуан, мой брат Хуан, моё место маленькое. Да мне несколько табличек чуть жизни не стоили. А тут остановить такие большие учения. Разве я могу? Заместитель командующего Фан, командующий армией Чэнь и заместитель начальника штаба Цао сейчас на борту вертолёта, я не могу запросить инструкции. Мы пока будем искать потихоньку, не надо нервничать. В конце концов, это всего лишь учения.

Да, это всего лишь учения, – упавшим голосом повторил Хуан Синъань и повесил трубку.

Лю Дунсюй вошёл в оперативный отдел и застыл, увидев одного сидящего на столе Хуан Синъаня.

Выйди! Выйди! – сидя спиной к двери нетерпеливо махнул рукой Хуан Синъань.

Лю Дунсюй, увидев в проёме несколько голов, сделал ещё несколько шагов вперёд. Хуан Синъань с силой хлопнул ладонью по столу и заорал:

Я сказал выйти! А, это ты… – Он спрыгнул со стола и пошёл навстречу. – Комиссар, ты всё-таки вернулся.