Валерий Соловьев - Лекарство от блицкрига

Проехав 3 остановки, молодой командир вышел из автобуса вместе со своим баулом, в котором лежал «реквизит» для запугивания Юрия Петровича Кошелева. Павел решил не поступать по русской поговорке: «Не откладывай на завтра, что можно сделать послезавтра» и решил нанести визит к забуревшему товарищу Кошелеву сегодня, а не через несколько дней.

Подъехав по нужному адресу, лейтенант РККА осмотрел местность, где будет проводиться планируемая операция. Затем, прикрываясь кустами и кронами деревьев, Дроздов подошел к дому, выбранному для наблюдения. Этот дом находился на капитальном ремонте и был покрыт строительными лесами. Осторожно передвигаясь, поднялся там на несколько этажей выше и распаковав пакет с «реквизитом» облачился в одежду гопников и хулиганов. Нахлобучил на себя парик, приклеил густую бороду, усы и накладной нос. Для изменения внешности под губы засунул капу – пластиковые вставки. Павел посмотрел в зеркальце, продекламировав строки из сказки Пушкина: «Свет мой, зеркальце скажи, да всю правду доложи, я ль на свете всех милее, всех румяней и белее…». В зеркальце отразилось какое-то чудовище, которым вполне можно пугать расшалившихся детей. – Это явный перебор, какой-то Карабас-Барабас получился – слишком гротескно выгляжу, – пробормотал мастер перевоплощения и наклеил более скромные усы и бородку по-испански. – Вот это уже лучше – не так нарочито, а уголовную кепку и капу в свой рот я засуну непосредственно перед визитом к Минотавру – главному инженеру, – подумалось Дроздову, когда он прятал баул с вещами в кучу старых досок.

Место наблюдения с ремонтируемого дома оказалось неудачным – до объекта наблюдения было довольно далеко, и мешали строительные леса. Поэтому Павел решил сменить наблюдательный пункт, выбрав для этой цели капитальный пятиэтажный дом, стоящий рядом с домом, в котором было место жительства Кошелева. Дроздов поднялся на чердак и открыл слуховое окно, из которого была хорошо видна квартира главного инженера. В 8-кратный бинокль был отлично виден кандидат в женихи для Юлии, который с большим энтузиазмом и усердием занимался у открытого окна своей квартиры гимнастикой с гантелями. По всему выходило, что этот «плейбой» хотел встретить новую подругу жизни в хорошей физической форме. Кошелев обладал внушительной комплекцией и, судя по всему, немалой физической силой. Такой вывод подтверждало то, что он в бодром темпе отжал двухпудовую гирю по 15 раз каждой рукой. Затем последовали упражнения на расслабление, бег на месте, прыжки со скакалкой. В завершение всего любитель здорового образа жизни принял душ и включил патефон. Далее под музыку эротического танго новоявленный «плейбой» стал танцевать со стулом. При этом Кошелев периодически сверялся с книгой – самоучителем по танцам – наверное, этот эстет хочет поразить Юлю изысканностью своих манер и заодно романтически овладеть ею под музыку аргентинского танго.

– Пора этому «нарушителю безобразий», как сказал бы товарищ Копытин, сделать «козью морду» – принял решение отважный командир РККА, выбравшись из чердака и быстро спускаясь по лестнице.

Павел, в одежде гопника, зашел в парадный подъезд дома, поднялся на 4-й этаж и приложил ухо к замочной скважине квартиры № 125, где находился товарищ Кошелев. Из этой квартиры доносилась приятная и популярная музыка по мотивам стихов Северянина. «Измазанной в котлете губой похотливо напевал Северянина…», – Павел вспомнил строку из стихотворения своего любимого поэта Владимира Маяковского, открывая пассатижами дверцу распределительного щита, установленного внизу парадной. Вынуть электрический предохранитель, привести его в негодность, вставить обратно в свое гнездо и закрыть электрощит, было делом нескольких секунд.

Вся парадная погрузилась в темноту. Через несколько минут стали открываться двери квартир и раздаваться возмущенные голоса жильцов. Чтобы сойти за соседа, Павел присоединился к коллективному возмущению рассерженных граждан. При этом, как бы, между прочим, Павел напомнил, что в квартире № 125 проживает технически очень грамотный человек, являющейся главным инженером завода. А это значит, что он наверняка разбирается в электрооборудовании. В крайнем случае, он может легко вызвать электриков со своего завода, которые наверняка приедут гораздо быстрее, чем, откуда бы то ни было.

Лейтенант Дроздов, отойдя в сторону, увидел, как Кошелев открывает электрощит.

– Перегорели предохранители, – сделав однозначный вывод, заявил главный инженер и добавил: – надо вызывать ремонтников. Поставив такой диагноз, Кошелев стал обратно подниматься на 4-й этаж, а хитроумный Дроздов под личиной деклассированного элемента с надвинутой на глаза «уголовной» кепкой, с каппой за щеками, наклеенными усами и носом пошел за ним по пятам в темноте. Затем вместе с хозяином незаметно вошел в квартиру, захлопнув дверь.

Кошелев вздрогнул, увидев в полумраке силуэт незнакомого человека.

– Вы кто?

– Конь в пальто! – последовал лаконичный ответ.

– Что вам надо?

– Шоколада, пудов этак 5 или 6 – больше мне не съесть – я еще маленький! – остроумно прозвучало из темной прихожей.

– Слушай сюда, гнида! – подскочив, хрипло произнес загримированный Павел, грубо схватив хозяина квартиры за горло левой рукой, одновременно в правой руке хищно щелкнуло выскочившее лезвие складной финки совсем рядом с широко раскрытым левым глазом Кошелева.

– Дёрнешься – я проткну тебе глаз, и лезвие легко войдет в твой гнилой мозг. Ты должен немедленно прекратить всяческие отношения с Юлией Карасевой – это моя девушка – ты понял??? Не слышу ответа, сын свиньи и шакала! Или мне нужно тебе что-нибудь отрезать? – хрипел страшный гость прямо в лицо Кошелеву.

– Я понял, понял, понял! – зачастил хозяин квартиры, которого стало колотить как в лихорадке.

– Мое погоняло – «Хрипатый» – я авторитет, братва за меня горой, меня скоро должны короновать, после чего, скорее всего, я буду смотрящим по Минску – его ночным губернатором. И я не советую тебе на меня жаловаться – у меня везде свои люди. Я очень хотел и сейчас хочу тебя зарезать, но Юлия – добрая душа взяла с меня слово, что если ты будешь паинькой – то останешься в живых. Но для этого ты:

– во-первых – не должен подходить к Юлии ближе, чем на 10 метров;

– во-вторых – прекратишь, гнида, подлые интриги против моего друга Константина Карасева, которого ты, тварь, подло подставил. Если ты, вошь тифозная накрапаешь на моего кореша Костю еще какую-либо маляву, то тебя будут очень долго и страшно пытать, а потом очень больно зарежут. А если ему все же продлят срок не по твоей вине – то тебя тоже зарежут, но уже совсем не больно.