Евгений Сухов - Горящие камни

Еще в таких случайных встречах всегда присутствовало не только желание, но и что-то сродни жалости. Парень уходил на фронт, возможно, возвратиться ему было не суждено. Жаркая встреча со случайной попутчицей по жизни должна остаться благодарностью за его воинский подвиг. Может быть, солдатик вспомнит эту ночь на смертном одре, прежде чем навсегда смежит очи.

Именно сейчас, когда воспоминания о Полине рассыпались колючими обломками, неожиданно ему повстречалась Вера, удивительным образом напомнившая юношескую и, как выяснилось, единственную любовь.

Женщин у Прохора было немало, но в памяти они не задерживались, куда-то со временем исчезали. А вот Вера, вопреки его желанию, поселилась в ней прочно и, кажется, не собиралась уходить.

Она была шикарной шатенкой. Гимнастерка явно не по размеру, что не давало возможности оценить ее фигуру в полной мере. Лицо усталое, посеревшее. Выглядела она несколько старше, чем была в действительности. В Вере угадывалась искренность, чем никогда не отличалась Полина.

Война приучила его к быстрым и неожиданным расставаниям, но Вера не забывалась. В часы недолгого отдыха он вспоминал старшего лейтенанта медицинской службы, которая на него смотрела так, как ни одна женщина прежде.

Встреча состоялась потому, что он очень этого желал. Почему бы и нет? Ведь не на разных же фронтах они воюют, в одной армии. Не так уж и много в ней эвакуационных госпиталей. Так что если обойти каждый, то можно ее отыскать.

В перерывах между боями, когда полк уходил на переформирование, Прохор тратил все свое время на поиски старшего лейтенанта медицинской службы, женщины, едва ему знакомой.

Это был шестой госпиталь, в который наведался майор Бурмистров. В предыдущих, преодолевая смущение, он направлялся прямиком к начальнику госпиталя, спрашивал, не служит ли здесь старший лейтенант Вера Колесникова, представлялся ее братом.

Докторши посматривали на него с интересом, порой иронично. Случай был из обычных. В госпитале вечно кого-нибудь ищут, а уж если девушку, то каждый второй представляется ее братом.

Но, уважая погоны старшего офицера и три боевых ордена на широкой груди, майору отвечали с пониманием и советовали обратиться в другой госпиталь. В одном из них, где Вера проработала три месяца, ее помнили очень хорошо. Какая-то сестричка не то в шутку, не то всерьез, стараясь сделать ему приятное, сказала, что между ним и Верой имеется заметное внешнее сходство.

Прохор Бурмистров уже отчаялся отыскать Веру. Текучка в госпиталях была едва ли не такой же, как на передовой. Менялись начальники и их замы, бывало, что эвакогоспиталь расформировывался или направлялся на другие участки фронта. Врачи при крайней необходимости попадали в полевые госпитали, откуда подчас не возвращались, получали ранение или погибали.

Так что отыскать нужного человека было нелегко. Радовало то, что находились люди, которые ее встречали, тепло отзывались о ней и говорили с некоторой хитринкой, что повезло ему с сестрой.

Вера увидела Прохора в тот самый момент, когда тот направлялся к начальнику госпиталя подполковнику Борянскому. Он остановил бойцов, проходящих мимо, пытался выяснить, где размещаются больничные корпуса, и был буквально ошарашен, когда услышал рядом ее голос. Ему потребовалось немало усилий, чтобы скрыть свое ликование. Майор сделал вид, что обрадован, не более того. Встреча произошла случайно. Так на фронте бывает. Возможно, потом, когда они будут вместе, он расскажет любимой, каких трудов стоила ему эта случайность.

Заметно волнуясь, Бурмистров подходил к избе, в которой проживала девушка. Надо же такому случиться. Уже далеко не мальчишка, повидал немало, в глаза смерти смотрел не единожды, а тут вдруг сердечко забилось чаще привычного.

Он постучался в дощатую дверь. Дожидаться ему пришлось недолго. В глубине помещения раздались быстрые шаги, через секунду шваркнула щеколда, и в открывавшемся проеме Прохор увидел Веру с сияющим лицом.

– Проходите, – сказала она и слегка отступила в сторону. – Я только что пришла с дежурства.

Прохор вошел в комнату. Тонко скрипнувшие половицы как будто выдали его робость. Потолок низкий, хата небольшая. В стесненном пространстве он в полной мере ощутил неуклюжесть своего большого и сильного тела.

Бурмистров обратил внимание на то, что Вера переоделась, не иначе к его приходу. У здания госпиталя военврач была одета в женскую гимнастерку и юбку. Сейчас на ней было льняное голубое платье. Гибкую талию стягивал узкий кожаный ремень.

Он невольно задержал взгляд на ее ладной фигуре. Это не укрылось от Веры, и она сдержанно улыбнулась. Внимание гостя ей было приятно.

Он приподнял в руке холщовую сумку и произнес:

– Тут бутылка вина. Досталась по случаю. Как знал, что вас встречу. Тушенка, шматок сала, хлеб, сгущенка. Все как полагается.

– А шоколад не позабыли? – спросила Вера, весело улыбнувшись. – Все девушки любят сладкое.

– Как же можно, – охотно откликнулся Прохор, расстегивая полевую сумку. – Вот и шоколад. – Он протянул ей пару плиток.

– Даже две. Меня так никто еще не баловал.

Прохор поймал себя на том, что ему очень легко с Верой. Как-то само собой исчезло напряжение, какое возникает поначалу при общении с малознакомыми людьми. Не было опасения сказать что-то не так, показаться смешным или неуклюжим. Все происходило просто и естественно, как бывает с людьми, которые знают друг друга не один год.

Они прошли в комнату. Посередине ее стоял круглый стол, сооруженный из обыкновенных горбылей. Не до шика. Война на дворе!

На столе в небольшой плетеной вазочке из лыка лежали нарезанные куски белого хлеба, на небольшой дощечке – тонкие кусочки мяса. Вера его ждала. По телу майора прокатилась приятная теплая волна.

Они сели за стол. В платье Вера выглядела особенно привлекательно. Самая обыкновенная, как и большинство женщин. Не холодная королева с надменным взглядом, а простоя девчонка из соседнего двора, своя, очень понятная, с которой легко общаться, приятно знать, что всегда встретишь в ее лице участие и понимание. Именно такие девушки бывают хорошими женами, а полюбив однажды, хранят верность всю жизнь.

Вера смотрела на него не отрываясь. Так разглядывают своих мужчин только любящие женщины.

Прохор едва не застонал.

«Полина!.. Что же со мной такое происходит? Почему все складывается совсем не так, как мечталось в юности? Зачем я все время думаю о женщине, с которой никогда не буду вместе? Что же у меня за судьба такая, вся с изгибами да ухабами? Так накрыло, что и не выбраться».

Вере достаточно было улыбнуться, чтобы показать все свое обаяние, пленяющее всякого мужчину. Сгрести бы ее в объятия, мять, тискать, наслаждаться девичьим теплом, так нет, ему королеву подавай!