Михаил Алексеев - Грозное лето

Аким поправил свечу и принялся будить черноволосого.

– Эй, ты, сгоришь!

Тот открыл глаза и, нисколько не удивившись тому, что над ним стоит незнакомый солдат в очках, буркнул:

– Чего надо?

Аким рассердился.

– Сгоришь, говорю, дурья твоя голова! Пощупай свои волосы.

Красноармеец не спеша потеребил волосы, недовольно проворчал:

– Наставили свечей, черти!.. Что тебе нужно? - спросил он Акима.

– Командира или старшину роты, которая тут оборону занимает.

– Командир - не знаю где. А старшину сейчас кликну.

Солдат нехотя поднялся, вышел из конюшни. До Акима долетел его сонный хрипловатый голос:

– Сержант Фетисов! Вас зовут...

"Фетисов! - обрадовался Аким. - Неужели вернулся из госпиталя?"

По каменной стене конюшни, как горох, застучала пулеметная очередь. Ездовой быстро вернулся.

– Фриц... носа высунуть не дает, - простодушно заметил он.

– А ты б еще погромче кричал.

– Так для тебя ж.

– Ну что? Придет старшина?

– Должен прийти... Да вот, кажется, он и идет...

Плащ-палатка поднялась.

– Кто меня звал?

– Это я, товарищ сержант, Аким.

– Аким? Разведчик?! Ты как сюда?.. Ну, пошли ко мне! - тоже обрадовался Фетисов. - Только потише, а то тут постреливают.

Они вошли в небольшую каменную сторожку. На этот раз разведчик увидел на столе Фетисова длинный и тяжелый ствол бронебойного ружья.

– Опять вы что-то тут мудрите? - спросил Аким.

– Опять, - признался сержант, кладя руку на ствол бронебойки.

– Зачем вы ее притащили сюда?

– Как зачем? - удивился сержант. - Надо же найти ей лучшее применение. Вот я и думаю, нельзя ли приспособить к ПТР [11] Противотанковое ружье. оптический прицел, использовать бронебойку как, скажем, снайперскую винтовку: бить по амбразурам вражеских дотов и других укреплений. Ведь скоро мы будем подходить к границе, а там, наверное, доты встретятся. Из винтовки их, конечно, не поразишь. Да и из орудия не всегда попадешь, особенно в амбразуру, а вот из бронебойки, если она будет с оптическим прицелом...

Фетисов замолчал и задумался.

– Вот только одну штуку не могу никак придумать... Надо посоветоваться с генералом. Напишу рапорт на его имя. Подам по команде. У него на этот счет голова хорошо работает. Он, говорят, книгу о войне пишет.

Не художественную, а свои соображения излагает насчет ведения современной войны. Ведь он ученый!.. У него будто какая-то степень имеется...

– Вполне может быть, - согласился Аким, вспомнив генеральский стол, заваленный книгами, и свою последнюю беседу с комдивом.- Солдат, ставший ученым... Ведь здорово!..

– Что ж, может, скоро наступит такое время, и солдаты все наши будут иметь высшее образование. К тому дело идет. А я с этой штукой обязательно обращусь к генералу, - Фетисов снова посмотрел на свою бронебойку.

Аким не стал допытываться, какая это штука тревожит старшину, -разведчику просто было некогда. Однако идея снайперской бронебойки понравилась и ему. Он, как и в тот раз, долго смотрел в простое и вечно озабоченное лицо Фетисова.

"Однако какой беспокойный ум у этого агронома,- подумал он про сержанта. - Будто новые сорта семян выращивает..."

Аким попросил дать проводника до немецкого переднего края.

– Только поскорее. Меня ждут, - добавил он.

– Сейчас дам. Переднего-то края у немцев почти нет. Отдельные узлы только. В случае чего, огоньком вас поддержим.

– Нет, огоньком не надо. У нас дело тихое.

Вышли на улицу. Натолкнулись на какого-то солдата.

– Ануфриенко, ты?

– Я, товарищ сержант!

– Проводи разведчиков. Куда - они тебе сами объяснят, - тихо приказал Фетисов и, пожелав Акиму счастливого пути, вернулся к себе в сторожку.

Боец-проводник указал разведчикам место, где, по его мнению, у немцев никого не было. Часа полтора разведчики еще наблюдали. Затем, ощупав на себе гранаты, автоматы, диски, ножи, поползли.

К селу они пробрались далеко за полночь. Где-то горлопанил еще не съеденный немцами петух, ворчали на грейдере автомашины.

Выбрали безопасное место. Здесь остался один Шахаев, а остальные разведчики поползли к селению.

Акиму досталась центральная часть села.

Он пробирался огородами, то и дело перелезая через плетни. Так он добрался до середины села. Услышал скрип колодезного журавля. Темным и узким переулком он вышел к улице и увидел у колодца женщину; наполнив деревянной бадьей белые цинковые ведра, она приподняла их на коромысле. Аким решительно направился к ней. Заметив его, женщина опустила ведра на землю. Очевидно, она очень испугалась, потому что долго не могла ответить на вопросы разведчика. Наконец, опасливо оглядываясь по сторонам, зашептала:

– Как же ты... милый, попал сюда?

– Потом об этом... Скажите поскорее, много ли в вашей деревне немецких танков?

Женщина приблизила свое лицо к Акиму и ничего не сказала: уж больно похож был на немца стоявший перед ней высокий и худой солдат.

– Что же молчите, мать? - вырвалось у Акима. И по тому, как он сказал это слово "мать", колхозница окончательно убедилась, что перед ней свой. Она ответила:

– Много, деточка...

– Говорите же быстрей - сколько, - нервничал Аким,

– Много их, окаянных, да вот без бензину стояли. Только сейчас цистерна их приехала...

"Должно быть, с соляркой",- подумал Аким.

– Где она? - горячо прошептал он, схватив женщину за рукав. Очки его блестели.

Колхозница рассказала, что бензовоз стоит у нее во дворе, а в хату набилось "видимо-невидимо" немецкой солдатни, они натаскали кур и теперь заставляют ее их жарить.

Аким схватил у женщины ведра и побежал в переулок. Авдотья - так звали колхозницу - поспешила за ним. Аким лихорадочно обдумывал план действий. Сердце разведчика боролось с разумом. Сердце требовало немедленных действий, разум останавливал. Первым желанием Акима было тотчас же побежать во двор Авдотьи и гранатами подорвать бензозаправщик. Но холодный и спокойный ум бывалого разведчика отвергал это намерение: ведь во дворе, наверно, много немцев, они не подпустят его к цистерне. В конце концов родилось одно, может быть самое правильное, решение.

– Где ваша хата? - спросил он Авдотью.

– А вон, через два дома отсюда.

– Ну, спасибо вам, мать!

Через несколько минут Аким находился возле Шахаева и горячо излагал свой план. Сенька, вернувшийся из поиска, попросил Шахаева:

– Я пойду вместе с Акимом.

Но Аким холодно заметил:

– Не нужен мне помощник. Я и один справлюсь.

Решено было повторить вариант, примененный когда-то разведчиками при уничтожении вражеского моста.

Час спустя после встречи с русским солдатом Авдотья услышала в другом конце селения, где-то на его южной окраине, два гранатных взрыва, за которыми последовала бешеная автоматная стрельба. Немцы, сидевшие в ee хате, побросали недоеденных кур, похватали автоматы и выскочили на улицу, направляясь в сторону перестрелки.