Дмитрий Бочаров - По призванию Офицер, или Как жить нельзя

БСЛ-110 – это то же самое, только масштабней, то есть длиной 110 сантиметров. БСЛ входит в штатный шанцевый инструмент военной техники.

БМП больше дымила, чем горела. Преподаватель явно берег казенную материальную часть, пожалел напалма, помазал в основном гусеницы, и немного бронированные бока машины. Мы расчехлили свои саперные лопатки и приступили к делу.

Вы когда-нибудь застревали на своей машине в песке, в барханах, либо в дюнах? Нет?!

Вы многое потеряли! Острые ощущения, особенно, когда машина садится в песок по оси колес. В такой ситуации все зависит от того, как быстро ты откапаешь колеса. У песка есть свойство осыпаться обратно в ямку, а у машины проседать под своей тяжестью. В общем это все затягивается надолго…

Не соскучишься, рекомендую! Поднимает общий тонус организма.

Мы же всем отделением оказались в противоположной ситуации. Нам необходимо было, как можно быстрей засыпать боевую машину пехоты песком, чтобы сбить пламя и потушить напалм.

Как говорится – глаза боятся, а руки делают!

Самурай превзошел сам себя, взмахи его БСЛ с правого борта БМП напоминали кино про лысых монахов монастыря Шао-Линь. В кино китайские монахи также порхали, виртуозно размахивая деревянными шестами.

Мы, в меру скудных своих и МПЛ возможностей, как могли старались засыпать пламя песком, пытаясь не попасть ему под замес.

Все окружающее померкло. В сознании осталась только горящая БМП, лопатка, песок и чувство локтя товарища в печени…

Как ни странно, управились быстро. Да! Мы сделали ЭТО…

А в голове крутилась фраза из старого анекдота про бунт зеков:

“… Правильно, правильно, Вася! Не будем больше песок ломами грузить!..”

С того дня у меня родилась острая неприязнь к напалму. Я до глубины души разделил стойкую нелюбовь трудолюбивого вьетнамского народа к этой горячительной жидкости, придуманной подлыми буржуинами для выкуривания и уничтожения рабоче-крестьянских человечков, копошащихся на грешной земле.

Для себя я однозначно решил, если вдруг уволюсь из армии, точно буду каскадером, ведь самый сложный трюк – горение живого человека, я уже освоил! Даже горение человека в БМП.

Жаль, что тогда не было с собой фотоаппарата. С каким удовольствием посмотрел бы я сегодня на свое фото и фото всей нашей банды.

Лицо в черной саже и серой грязи, с дорожками и разводами от стекающего пота. И беспечная ослепительная улыбка во все тридцать два зуба, контрастирующих своей белизной со всем окружающим.

Тогда мы еще не понимали до конца отцов-командиров, они-то готовили нас к настоящей войне.

И у каждого она будет своя…

написано февраль 2008

Посвящается всем преподавателям

Огневой подготовки

Высшего Пограничного Командного

Ордена Октябрьской Революции

Краснознаменного Училища КГБ СССР

им. Ф.Э.Дзержинского

Аннотация: Курсантская быль о специфических особенностях гранатометания

Много курьезных случаев происходило на практических занятиях по огневой подготовке в полевом учебном центре (ПУЦ).

Самые драматичные были связаны с занятиями по метанию боевых ручных гранат.

Пока производилось метание имитационных болванок, все было более-менее терпимо.

Лирическое отступление : Для имитации бросков гранат использовались железные болванки, выполненные в форме противотанковой гранаты с ручкой и расширенным навершием весом 600-700 грамм. Тащить ящик данных боеприпасов до учебного места проведения занятия на городке гранатометания было удовольствием из разряда экстремальных.

Обычно им премировались “залетчики”. Если таковых не находилось, то это чаще всего бывали те, кто в строю ближе всего стоит к заместителю командира учебной пограничной заставы (ПОГЗ).

В первой шеренге за командиром 1-го отделения стоял Женька Старчеус, литовец алматинского разлива в два метра ростом, а рядом с ним ваш покорный слуга. Не знаю, как Женька, но я в силу своей природной наивности мечтал о том, чтобы “залетчики” были всегда!

Говорится же в Библии – не возжелай зла ближнему своему!

Поэтому залеты сыпались на мою голову, как из рога изобилия…

И как следствие, Женьке приходилось таскать ящик с боеприпасами и меня в придачу. Что с учетом его богатырских габаритов было не очень уж обременительно.

Обычно выдвижение на учебное место совмещалось с пробежкой строя в колонну по три. Что при наличии штатного вооружения, комплекта ОЗК и шанцевого инструмента, малой пехотной (саперной) лопатки – МПЛ было упражнение воспитывающее выносливость в будущих командирах Пограничных войск.

По мерам безопасности, метающий гранаты должен быть в стальном шлеме – каске.

Поэтому мы получили в оружейке (Комнате хранения оружия) ещё и каски в придачу ко всему прочему снаряжению.

Наш с Женькой удел был бежать с ящиком боеприпасов позади строя в клубах пыли поднимаемой нашим подразделением. Это реально напрягало.

С учетом немилосердного южного солнышка, которое стабильно поддерживало температуру более 30ºС в тени.

А по дороге на стрельбище с тенью была напряжёнка, так как к концу лета выгорала вся возможная растительность пустыни Мойынкум.

После пятнадцати минут бега в таких условиях, мозг под кепкой цвета хаки, отяжеленной каской, перегревался и включался автопилот, позволяющий тупо переставлять ноги.

Последним усилием воли выбрасываешь ногу в кирзовом сапоге вперед, пока она летит – отдыхаешь.

Потом следующий бросок. Ощущения нереальные, полнейшая нирвана.

Женька пер вперед, как двухжильный мул. На его левой руке болтался ящик с гранатами и я, как балласт. Он не понимал, что чем дальше мы бежим от строя, тем меньше пыли в наших легких.

Однако объяснить эму это в таком темпе бега было невозможно, поэтому я тормозил его продвижение, как мог.

По прибытии на учебное место, преподаватель объяснял тему практического занятия по успешно пройденным и моментально забытым теоретическим разделам Огневой подготовки.

Показывал, как правильно выполнять необходимые приемы и упражнения. И мы приступали к тренировкам, так сказать, для закрепления теоретических знаний и получения практического опыта.

Зная феноменальную способность курсантского организма к систематическому выветриванию любых знаний, преподаватели пытались довести наши действия до автоматизма.

Чтобы мы не пытались напрягать извилины серого вещества в наших черепных коробках, а работали, как механизмы, направленные на выполнение военных или боевых задач.

Спинной мозг, благодаря своей рефлекторной функции, усваивает механические движения практически моментально, максимум после трех повторений. Тем не менее, отцы-командиры перестраховывались и мы, раз за разом, ещё и ещё, всё повторяли и повторяли нудные упражнения.