Александр Хан-Рязанский - Каждому аз воздам!

– Как вы сказали? – поинтересовался Шульга, – Симпатическими чернилами? – Это что такое? Глебов вытащил из стола листок бумаги и странную чернильницу – непроливайку и придвинул все к Шульге, – Курсант Шульга, напишите заявление о приеме в нашу школу! Шульга взял ручку и макнул перо в плоскую чернильницу, – Я, такой-то, прошу зачислить меня в школу курсантом!

– Написали? – Да! Капитан взял листок и несколько раз махнул им перед лицом Шульги.

– Читайте! – Шульга посмотрел на листок и спросил удивленный, – А что там читать, там нет ничего, но ведь было, я сам писал!

– Вот это и есть симпатические чернила, которые имеют свойство исчезать через несколько минут, но есть и обратный процесс, пишем, текст пропадает, немного колдовства и написанное проявляется, но у меня сейчас здесь нет в наличии соответствующих ингредиентов.

– Так, товарищи курсанты на том нашу политбеседу разрешите закончить, все свободны, а вас молодой человек, я попрошу задержаться, нужно создать вам легенду, ту, которую вы настоятельно и правдиво расскажете своим родителям. Вы приняты в школу «Игла», курсант Шульга! Глебов смотрел на Шульгу и вспомнил себя, когда он, почти десять лет назад, таким же юнцом, но с богатой уже биографией, вел трудный разговор с начальником ОГПУ Ряжского уезда на Рязанщине.

Сережка Глебов родился в 1905 году в Ряжске Рязанской губернии, в семье рабочих, мама трудилась медсестрой в железнодорожной больнице, а отец работал машинистом паровоза в местном ДЭПО, водил поезда до станции Козлов Тамбовской губернии. Ряжск был крупным железнодорожным узлом на пересечении Рязань – Уральской и Сызрань – Вяземской железных дорог, он связывал Центральную Россию и Южное направление Российской Империи. Когда он пошел в школу в первый класс, началась Первая Мировая война и отец на прощание поцеловав маму и Сережку был призван в железнодорожные войска. Через два года он попал в плен, был интернирован и сгинул где-то в концлагере на территории Австрии. Они остались одни. А тут подоспела Февральская революция 1917 года, начались стачки и забастовки железнодорожных рабочих. Город потрясали митинги и шествия с красными флагами. Наступал новый порядок, и он нисколько не мог обещать спокойную и размеренную жизнь. В 1921 году его мама скоропостижно скончалась от тифа, и стал Сережка беспризорником, скитался по подвалам, воровал на привокзальном рынке хлеб и овощи, обирал пьяных, воровал уголь с вагонов, за что бывал нещадно бит много раз. Но решительность и природный ум не дали ему сгинуть в это непростое время. Он сколотил дерзкую банду из таких же обездоленных горемык и держал в страхе полгорода. Крали только золото, еду и одежду. Деньги ничего не стоили, за один миллион рублей можно было купить, разве что пару коробков спичек. Прошло четыре года, Сережа заматерел, вытянулся, налился силой, стал настоящим бандитом – налетчиком, но бедных и обездоленных не трогал, да и что с них взять, когда в стране махровым цветом стал расцветать НЭП. Правительство отпустило цены на товары и всякого рода спекулянты, дельцы и мошенники стали появляться неизвестно из каких злачных мест. Черные рынки предлагали все, что угодно, были бы деньги – здесь не было никаких ограничений. Продавалось и покупалось все, что производилось в подсобных хозяйствах и на государственных производствах или попросту воровалось с государственных фабрик и заводов. От дров и угля, до шоколадных конфет, пирожных, икры и деликатесных видов рыб, до сахара, алкоголя, медикаментов и других товаров. Новая экономическая политика (НЭП) была принята в 1921 году, но до его города она докатилась только к 1923 году. Новая экономическая политика имела целью введение частного предпринимательства и возрождение новых рыночных отношений с восстановлением народного хозяйства. НЭП была мерой вынужденной и во многом импровизированной. Однако за семь лет своего существования НЭП стал одним из самых удачных и выгодных экономических проектов в молодой и новой России, а проведенная денежная реформа в 1922 году, укрепила рубль, он стал конвертируемой валютой. Задачей первого этапа денежной реформы, реализуемой в рамках одного из направлений экономической политики государства, явилась стабилизация валютно-кредитных отношений СССР с другими странами. После проведения двух деноминаций, в результате которых один миллион рублей прежними денежными знаками был приравнен к одному рублю новыми советскими денежными знаками, было введено параллельное обращение обесценивающихся советских дензнаков для обслуживания мелкого товарооборота и твёрдых червонцев, обеспеченных драгоценными металлами, устойчивой иностранной валютой и легко реализуемыми товарами. Червонец приравнивался к старой 10-рублёвой царской золотой монете, содержавшей 7,74 грамма чистого золота.

Вот за этими золотыми червонцами и открыл охоту Сережка Глебов со своей бандой. Разрабатывая необычайно дерзкие и технически грамотные изъятия этих блестящих золотых кружочков, Глебов, никогда сам не принимал участия в этих экспроприациях и зря не светился, а предпочитал руководить операцией со стороны через доверенных лиц. Не знаю, по какому счастливому стечению обстоятельств, но Глебов ни разу не попался с поличным, ОГПУ очень серьезно и довольно жестко относилось к незаконному обороту золота и порой эти золотовалютные операции приводили дельцов на скамью подсудимых и приговоры всегда были крайне жестоки. Вот этих жирных коммерсантов и начал изрядно щипать Глебов, и щипал беспощадно, многие знали, что существует удачливый налетчик, гроза новоявленных коммерсантов, по имени Серж Сельчевский, но в лицо его мало кто знал и тем более никто не знал его настоящей фамилии. Но недолго продолжалась эта торговая вакханалия. НЭП превратился в банальное «купи-продай». Через год, Ленин был вынужден признать, что в известной мере была проведена реставрация капитализма. Ленин также признал: «Что предполагавшийся централизованный товарообмен сорвался, в том смысле, что он вылился в куплю-продажу, частный рынок оказался сильнее нас, и вместо товарооборота получилась обыкновенная купля-продажа, то есть частная торговля». Юридически же, НЭП продержался до 1931 года, пока не было принято постановление о полном запрете частной торговли в СССР, но это было уже после смерти Ленина в 1924 году. Но планы Сергея Глебова нарушило не это, а одно неприятное происшествие, которое круто изменило его дальнейшую жизнь. Проходя вечером, по деревянному мосту через реку Хупту, который соединял центр города и Захуптский район, возле городской бани, на берегу реки, он обратил внимание на симпатичную девчонку, которая отчаянно отбивалась от троих здоровых парней. Они уже разорвали на ней платье и принялись шарить по стройному телу. Один уже начал спускать штаны в предвкушении приятного времяпровождения в обществе незнакомой девчонки. Может быть, Сергей прошел бы мимо, но когда увидел глаза девушки полные мольбы и отчаяния, то решил вмешаться. Зачем он это сделал, не мог себе потом объяснить всю оставшуюся жизнь, но этот поступок в корне изменил всю его дальнейшую жизнь. Он незаметно вынул короткий стилет, который всегда носил с собой в сапоге и сходу хотел всадить стилет в спину, но в последний момент изменил траекторию удара и всадил пониже спины в мягкое место. Насильник с удивлением обернулся, заорал благим матом и осел на землю. Девчонка примолкла и смотрела на Глебова во все глаза. Оставшиеся двое остановились в растерянности, девушка вырвалась и, прикрывая руками белеющую голую грудь, спряталась за спину Глебова. Один их насильников вытащил нож, а другой толстую цепь.