Максим Кузнецов - Самый безумный танковый бой в истории

6. «Тридцатьчётверка» горит. Скорее всего, она пыталась таранить стоящие на дороге немецкие машины. Видно, как за ними прячется немец

7. Снятая с близкого расстояния «тридцатьчётверка» после взрыва боекомплекта

После неудачной разведки Гусев бездействовал до наступления темноты. Ночь выдалась холодная и дождливая, на Орлом стояло зарево пожарищ. Внезапно по шоссе на Болхов показалась колонна из десяти танков. Сначала их приняли за возвращающихся своих, но когда луна вышла из-за облаков разглядели, что танки немецкие. Гусев скомандовал «тридцатьчетвёркам» открыть огонь. Два немецких танка вспыхнули сразу, ещё двое загорелись через несколько минут ожесточённой перестрелки в темноте. Остальные немцы, отстреливаясь наугад, отступили.

Утром в Ивановское прибыл Катуков с основными силами бригады. Хотя перед позициями Гусева чернели остатки четырёх немецких «троек», он получил выволочку от комбрига за потери. Вскоре из разведки вернулась группа старшего лейтенанта Бурды, действия которого были более успешными. Замаскировав свои танки на юго-восточной окраине Орла, Бурда провёл пешую разведку и обнаружил укрытый в сараях и стогах сена противотанковый артдивизион немцев. Он не стал лезть на рожон и остался в засаде на шоссе от Орла к Мценску. Утром из Орла вышла крупная колонна немцев – бронетранспортеры с прицепленными противотанковыми орудиями, около двух десятков легких танков и три танка Т-IV, а также несколько грузовиков с пехотой. Бурда подпустил колонну поближе и открыл огонь.

Несколько немецких бронетранспортеров и лёгких танков сразу загорелись. В воздух полетели колёса и обрывки гусениц. Две «тридцатьчетвёрки» выскочили на дорогу и, стреляя из пулеметов, начали давить грузовики с пехотой. Немцы побежали, побросав всю технику. Заместитель политрука Багурский, стоя на танке лейтенанта Кукаркина, на ходу расстреливал бегущих фашистов сначала из винтовки, а потом из пистолета.

Оптуха. Танковая засада

5 октября с самого утра зарядил мелкий дождь. Проселочные дороги превратились в сплошное месиво, разведгруппы на мотоциклах вязли в них, и немцам пришлось выслать впереди себя конные дозоры.

Немецкие мотоциклисты из состава 4-й танковой дивизии буксуют под Мценском

Командир 4-й танковой дивизии фон Лангерман ненавидел эту русскую погоду. Осенью в России слишком много грязи. И разведка в России всегда ошибается: сказали, что у Сталина никого нет, а вечером Орёл атаковали новенькие русские «тридцатьчетвёрки». Проклятая грязь лишала его возможности манёвра, оставалось просто двигаться по шоссе на Мценск, понимая, что где-то впереди его ждёт оборона русских. Но на этот счет фон Лангерман вряд ли волновался. На границе под Дубно он участвовал в бою, когда 500 немецких танков разгромили 3000 советских, многие из которых были новейшими. Тогда Сталин потерял своих лучших танкистов. Понятно, что его уральские заводы продолжают строить новые танки, но кто теперь в них сидит? Вчерашние трактористы, срочно мобилизованные в армию?

Вскоре они обнаружили пехотный батальон русских, окопавшихся на берегу какой-то речушки. Разведка боем выявила всю систему их обороны и сейчас позиции батальона утюжили несколько звеньев германских бомбардировщиков. Когда бомбардировка закончилась, фон Лангерман бросил в атаку 40 легких танков при поддержке пехоты. Он смотрел в бинокль, как танки медленно и осторожно переваливаясь на кочках, идут через низину на позиции русских, и внезапно вспомнил, что Орёл атаковали советские танки, а перед ним – только советская пехота.

«А где же русские танки?» – подумал фон Лангерман.

Катуков отложил бинокль в сторону. Немцы утюжили окопы батальона капитана Кочеткова, расстреливая его бойцов из пулемётов. Комбриг дал приказ своим танкам вступить в бой. «Тридцатьчетвёрки» были замаскированы на опушке леса, чуть южнее села Казнаусеево. Как только они появились из-за пригорка, немецкая атака остановилась, словно наткнувшись на стену.

После войны генерал-лейтенант Эрих Шнейдер писал: «Несмотря на некоторые конструктивные недостатки, немецкие танки вполне оправдали себя в первые годы войны. Даже небольшие танки типов I и II, участие которых в войне не было предусмотрено, показывали себя в боях не хуже других до тех пор, пока в начале октября 1941 года восточнее Орла перед немецкой 4-й танковой дивизией не появились русские танки Т-34 и не показали нашим привыкшим к победам танкистам свое превосходство в вооружении, броне и манёвренности. Танк Т-34 произвел сенсацию. Этот 26-тонный русский танк был вооружен 76,2-мм пушкой (калибр 41.5), снаряды которой пробивали броню немецких танков с 1,5 – 2 тыс. м, тогда как немецкие танки могли поражать русские с расстояния не более 500 м, да и то лишь в том случае, если снаряды попадали в бортовую и кормовую части танка Т-34».

Генерал-майор Буркхарт Мюллер-Гиллебранд считал, что «появление танков Т-34 в корне изменило тактику действий танковых войск. Если до сих пор к конструкции танка и его вооружению предъявлялись определённые требования, в частности подавлять пехоту и поддерживающие пехоту средства, то теперь в качестве главной задачи выдвигалось требование на максимально дальней дистанции поражать вражеские танки, с тем чтобы создавать предпосылки для последующего успеха в бою. В это же время появились новые конструкции танков, на базе которых позже были введены танки типов V («Пантера») и VI («Тигр»)».

Эта внезапно изменившаяся тактика действий танковых войск дорого стоила 4-й дивизии в тот день под Орлом. Танкисты Катукова работали группами по три-пять машин, концентрируя свой огонь на одной цели. Немецкие танки загорались один за другим и вскоре начали отступать без приказа. На раздавленных позициях русского батальона осталось 18 сгоревших танков 4-й дивизии.

Первый воин. Гвардейские миномёты

Получив сообщение о сильном сопротивлении русских на шоссе Орел-Мценск, Гудериан другими частями 2-й танковой группы нанёс отвлекающие удары на Болохов и Новосиль. Бригада Катукова была вынуждена отступить до села Первый воин.

Впрочем, отступать Катукова вынуждала и сама выбранная им тактика. Повторять танковые засады на одном и том же месте было бы глупо. Новая позиция у Первого воина подходила отлично – с высоток открывался хороший обзор в южном направлении, откуда шли немцы, а многочисленные кустарники и рощи позволяли маскировать танки.