Михаил Федоров - На полях Гражданской…
- Название:На полях Гражданской…
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2019
- Город:Москва
- ISBN:978-5-4484-7945-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Михаил Федоров - На полях Гражданской… краткое содержание
На полях Гражданской… - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Видимо, полковник не думал рассмешить кубанцев. Но рассмешил.
– Все, кто остается со мной верным долгу, становись за меня! А кто нет, езжай до дому…
Из каждой сотни сворачивало к полковнику по пять – десять всадников. Остальные с песнями ехали прямо.
– Не понимают, что рубят под собой сук, – сокрушался Златоустов.
– У нас испокон веков «моя хата с краю». И только тогда, когда уже припрет, славяне бьют в колокола, – сказал Новиков.
– Но когда же в колокола?
Теперь на казаков рассчитывать не приходилось. Имена их командиров, недавних кумиров – Шкуро, Мамонтова, померкли в моих глазах. Я уже не приходила в восторг, вспоминая речь Шкуро на балконе гостиницы «Бристоль», его танец с кубанской шапкой.
Мелким дождем вперемешку со снегом окончательно удалилась глубокая осень, и помела колючая поземка. Степь покрылась снегом и выглядела как-то особенно грустно. Ветер пронизывал до костей. Кони выдохлись и ступали уныло. Они стали мохнатыми, обросли длинной шерстью. Ездовые давно не чистили и не стригли их, разве что Дарьял под Новиковым выглядел более пристойно.
Тянулись ежедневные бои, которые вечером прекращались, и войска откатывались, чтобы снова с утра принять бой и ночью отступить. Новиков с полком метался от села к селу, от переправы к переправе, от станции к станции. Порой от него самого валил пар, как от тройки лошадей. Но несмотря ни на что, белые отходили. Войска словно научились искусству отступать без суеты, будто меняя позицию.
– Удивительные люди мои солдаты и офицеры! – восхищался Новиков. – Немного отдохнули, и наутро словно переродились.
Все печали оставались позади. Звучал громкий говор, ржали кони, полк дружно снимался с места.
В часы привалов Новиков отдыхал только после того, когда были выставлены все посты и он узнавал, что все накормлены. Он не жалел ни своего, ни чьего добра ради смоленцев. Еще до прихода полка высылал в населенные пункты разведчиков раздобыть провиант и приготовить жилье. А ложился спать тогда, когда все легли, лично не раз проверив охранение.
Помню, как остановились в захудалом селе. Смеркалось, накануне прошел странный для декабря дождь, и была гололедица. Я вышла из дома. У колодца Новиков поил Дарьяла – адъютант Уманец свалился после утомительного перехода.
Новиков кутался в шинель.
– Оля! Может, вернетесь домой? Я дам вам надежного провожатого…
Не знаю, что привело его к такой мысли. Может, что накануне несколько смоленцев ушли из полка. Они честно сказали, что воевать устали, и он не стал их удерживать: видел, силы и нервы сдали. Может, посчитал, что мне тяжело и не хотел более подвергать испытаниям.
– Вячеслав Митрофанович! (Я никак не могла заставить себя обращаться к нему только по имени.) Как, как вы могли…
– Извини, я… Мне тяжело видеть, как ты…
– А вы…
Мы ходили вдоль околицы до глубокой ночи, вглядывались в сизую даль и говорили о будущем, когда сбросим путы войны и нам за труды воздастся благодарным отдыхом.
Вернулись и легли спать под утро. Не раздеваясь, а, только сняв верхнюю одежду и сапоги. Этой мерой предосторожности мы не пренебрегали: в любой момент могли нагрянуть конники врага.
Добровольцев пытались очернить. Говорили, что в Харькове действовала банда, которая приезжала в богатые квартиры в форме дроздовцев, предъявляла ордер на обыск и грабила. Это были отъявленные бандиты. Дроздовцы себе такое позволить не могли. Они проливали кровь на полях сражений, а вот грабежами занимались проходимцы.
Не раз нам приходилось возвращаться в оставленые города. Однажды только мы вышли из одного малороссийского населенного пункта, раздался грохот.
– Что там?
– Громят магазины, – доложил Златоустов.
– Стой!
Новиков послал роту Златоустова назад. Рота возвратилась, на площади толпа крушила витрины. Рота дала залп по толпе. Толпа разбежалась. Рота снова покинула городок и догнала полк. Что случилось дальше с хозяевами магазинов, оставалось только догадываться.
Добровольцы на мародерство не были способны. Я знала отношение Новикова к тем, кто хотел поживиться чужим добром. Такой бы сразу, невзирая на заслуги, оказался под трибуналом.
Наше положение осложнялось. Полк, охватываемый с трех сторон, часто отступал напрямую по полям. Чтобы не рисковать ранеными и больными, Новиков отослал хозяйственную часть в Купянск – городок в глубоком тылу. С обозом отправил и меня. Я теперь помогала сестрам милосердия. Я сидела в санях на копне душистого сена, ела черный хлеб с солью, следила за утопавшими в снега лугами, рощами и лесами. И во мне возникало какое-то грустное ощущение: все достанется большевикам!
В лесах прятались «зеленые» – те, кто не признавал ни белых, ни красных, большей частью из дезертиров. Они нападали на обозы, разъезды, отдельных всадников.
Нам повезло, мы без приключений добрались до Купянска – городка на уже знакомой мне реке Оскол. Здесь река оказалась шире, что текла в Старом Осколе. Ее русло напоминало реку Воронеж. Чем-то родным повеяло от поймы.
Мы сгрузили больных в лазарет и наконец почувствовали облегчение: люди попали к врачам, а мы на отдых.
В городском саду я увидела два танка, которые свободно ломали деревья. «Вот бы их на фронт!» – подумала я. Но к мощи двигающихся железных ящиков с некоторых пор относилась без особого доверия: уже была свидетелем бегства танков под Касторной.
В тупике станции Купянск стоял вагон со штабом командира Алексеевского полка. Меня представили командиру полка Бузуну: сухощавому, подтянутому капитану со знаком «Первого Кубанского похода» на мундире. Похода, с которого началось добровольческое движение. По виду ему можно было дать лет двадцать семь. Он был чуть моложе Новикова. Узнав, что у капитана молодая жена, я обрадовалась. В качестве подруг командиров полков я оказалась не одинокой. Ванда Иосифовна – стройная, на вид еще юная дама в черкеске и в погонах ефрейтора – тоже носила знак кубанского похода.
Они обласкали меня, и я каталась на их тройке лошадей с настоящим старорежимным кучером. Он как-то по-особенному лихо пускал тройку вскачь, выкрикивал при этом: «Пошел!», «Посторонись!». Мы устремлялись вперед, под полозьями скрипел наст, а на поворотах нас обдавало снежной крошкой.
«Вот так бы с Новиковым!» – мечталось мне.
Но Вячеслав Митрофанович не покидал полк, а капитан Бузун со штабом предпочитал передвигаться отдельно от алексеевцев.
Вскоре обоз Смоленского полка направили дальше на станцию Лиман. По пути в Лиман нам пришлось понервничать, когда нас обстреляли из лесу. Мы изо всех сил хлестали лошадей, и за нами не погнались. А передохнули в спрятавшемся в глухой степи женском монастыре. Предложили монашкам уходить с нами, но они отказались, а при расставании плакали и, благословляя, крестили нас на дорогу.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: