Аркадий Бабченко - Чечня Червленая

Разведчики спешно берут два гранатомета, набивают хозяйственную сумку патронами.

Саня: — Давай быстрее. Где гранаты?

Боксер: — Вон, ящик за тобой. Может, штык-ножи возьмем?

Саня: — На хрен они нужны.

Боксер с Саней выносят сумку, остается один Тимоха.

Сидельников: — Тимох, распишись за «мухи».

Тимоха: — Ты ничего не видел, понял?

Сидельников: — Да. Распишись за «мухи»?

Тимоха бьет его в лицо, затем коленом в живот.

Тимоха: — Ты че, придурок, не понял? Не было никаких «мух», ясно? Спиши их на выезд.

Он уходит. Сидельников садится за стол, листает журнал и вписывает «мухи» на 22 декабря.

Над столом приклеена памятка: «статья 2.. УК — Хищение оружия, карается сроком до 12 лет».

Вечер, разведка пьет в каптерке. На столе много водки, закуска, Тимоха колет себе героин. Некоторые разведчики уже валяются обдолбанные.

Боксер: — Грек сказал, что возьмет у нас еще три «мухи». И патронов, сколько сможем достать.

Тимоха: — Че их доставать, полна оружейка. Дневальный!

Саня: — У меня в бэтэре есть четыре цинка, пять сорок пять.

Сидельников заходит в каптерку.

Тимоха: — Иди, открывай оружейку.

Саня: — Стой. Иди сюда. Тя как зовут?

Сидельников: — рядовой Сидельников.

Саня: — Зовут тебя как, придурок?

Сидельников: — Рядовой Сидельников!

Саня: — Бля, баран, у тебя имя есть? (бьет его ногой в бедро)

Сидельников: — Аркадий.

Саня: — Райкин что ли? (смех) Слышь, связной, сейчас пойдешь в мой бэтэр, знаешь мой бэтэр? Там под башней сумка лежит, в ней цинки пять сорок пять. Тащи её сюда. Один не справишься, возьми с собой еще кого-нибудь. А, отставить! Семенов! Иди сюда! Пойдете сразу к Греку, знаешь Грека?

Сидельников: — Нет.

В каптерку вбегает Семенов.

Саня: — Отнесешь с ним сумку Греку. Знаешь Грека?

Семенов: — Да, Сань, знаю.

Саня: — Вот ему отдашь.

Семенов: — Че, Сань… Отнести просто и отдать, да?

Саня: — Да. И смотри, без палева. Там из штаба дивизии генерал прилетел. Не дай Бог попалитесь, убью.

Сидельников с Семеновым залезают в бэтэр.

Семенов: — Вон она. Давай сюда.

Седельников тащит сумку.

Семенов бьет его под ребра: — Давай быстрее, черт чумазый! Че ты возишься?

Они вытаскивают сумку и бегом несут её от казармы в степь. Из-за угла столовой выходит Чак.

Семенов: — Блин, Чак!

Чак: — А ну, стоять, охреневшие солдаты! Ко мне! Кто такие?

Сидельников с Семеновым останавливаются.

Чак: — Что в сумке?

Семенов: — Ничего, товарищ полковник. Так, патроны просто, в оружейку несем.

Чак: — Вы че, сука, патроны продаете? Казарма в той стороне, солдаты! А? Сука? Я вас спрашиваю, солдаты!

В штабной бабочке Чак, дежурный по полку, Сидельников и Семенов. Семенов сильно избит, все лицо в крови. У Сидельникова свежеразбитый нос. Они пишут объяснительные. Сумка стоит рядом со столом.

Чак: — Вы че, очарованные! Воровать ни хрена не умеете! Ладно еще это чмо связное, но ты-то разведчик! Элита армии! Хорошо еще мне попались, а если бы вас командарм спалил бы с этой сумкой, а? Расстреляю, придурки! В первой шеренге у меня в атаку пойдете, ясно? В пехоту! Обоих! Сегодня же!

Дежурный офицер: — Что Шаман прилетел?

Чак: — Да. Дисциплину в войсках проверять. Вот был бы ему подарочек.

Дежурный: — В пятьсот шестом караул вырезали, знаешь?

Чак: — Знаю.

Дежурный солдатам: — Вы что, с полной сумкой патронов хотели ночью в Моздок идти? Ну-ну. Как раз бы бошки свои тупорылые назад в сумке и принесли. Просыпаешся, а голова в тумбочке. Смешно, правда? Кто вам приказал?

Сидельников: — Никто.

Чак: — Че ты врешь? Че ты мне врешь? Ты сколько отслужил?

Сидельников: — Семь месяцев.

Чак: — А я четырнадцать лет! Ты что, думаешь я поверю, что ты, слон, тащил патроны чехам и никто тебе не приказывал? Кто у вас там центровой в казарме? Тимохин? Димедрол? Кто? Ты рожу-то свою в зеркало видел, дембель деревянный? Скажи еще, что с лестницы упал!

Сидельников: — Так точно.

Чак, закуривая: — Взяли бы пару стволов да расстреляли бы всю эту шелупонь, а то они вам челюсти ломают, а вы бздите, хвосты поджали. Когда я служил такого не было. На черта вы здесь нужны, какие из вас на хрен солдаты. Я вот еще не слышал чтобы молодых судили за убийство дембелей. Дембелей за молодых — да, бывает. А молодых не судят.

Сидельников с Семеновым молчат.

Дежурный офицер: — Что ты с ними возишься. Сдавай их особистам, лет на пятнадцать они уже наслужили.

Губа, камера. Сидельников стучит в дверь:

Сидельников: — Часовой! Часовой! Открой, мне в туалет надо! Открой, не могу больше! Часовой!

Дверь открывается, входит лейтенант с ведром воды и часовой с миской в руках.

Начкар: — Поори мне еще. Газовую камеру захотел?

Он выплескивает ведро на пол воды, часовой рассыпает из миски хлорку.

Они уходят.

Сидельников накрывает голову кителем, хлорка разъедает глаза, слезы и сопли текут в три ручья, невозможно дышать.

Укутавшись кителем, Сидельников снимает штаны и со стоном пристраивается в углу. Дрищет.

Камера открывается.

Часовой: — Выходи.

Сидельников выходит, становится к стене, руки за спину.

Часовой: — Вперед.

Они идут по коридору, заходят в комнату начкара. Там офицер из полка подписывает бумаги. На столе лежат Сидельниковский ремень, шинель, сидор.

Офицер: — Рядовой Сидельников?

Сидельников: — Так точно.

На улице. Майор с Сидельниковым выходят на крыльцо. Рядом стоит «Урал».

Майор: — Лезь в кузов, опездол. Поехали.

Сидельников: — Куда, товарищ лейтенант?

Офицер: — В полк, куда.

Сидельников: — Суда не будет?

Офицер: — Какой суд? Совсем одурел от хлорки…

Машина едет по городу, Сидельников смотрит из-под брезента на жизнь.

Тренчик дежурит на коммутаторе, на нем наушники, он отвечает на вызовы дежурной фразой «Большак слушает». Рядом на кресле лежит автомат.

В наушниках: — С командиром полка соедини меня.

Тренчик: — Соединяю.

Кэп: — Да.

Голос: — Седьмой, слушай меня. Значит так, Басаев захватил в Грозном две установки «Град». Есть информация, что сейчас он движется на Моздок. Блокпосты усилены, но они могут пройти, у нас мало людей. Усилить караул, казармы на замок, раздай дневальным оружие. А то вырежут вас, как пятьсот шестой во Владике…

Заходит Сидельников.

Сидельников: — Ты че здесь?

Тренчик: — Денег не хватило. Рыжий с Якуниным вдвоем улетели. Ты где был?

Сидельников: — На губе.

Тренчик: — Во Владике?

Сидельников: — Нет, в Прохладном.

Тренчик: — Говорят, там полная жопа?

Сидельников кивает.

Сидельников: — Здесь было че-нибудь?

Тренчик: — Что?

Сидельников: — Ну, там… Патроны, следствие…

Тренчик: — Кому ты тут нужен со своими патронами. Знаешь, че твориться? Иди ствол возьми. Чехи город взяли, Басаев на Моздок идет. Двухсотых хренова тыща. Мы можем хоть сейчас уйти и никто не хватится. Нас могут зарезать или украсть в рабство, и никто даже не узнает об этом, понял?