Иван Чигринов - Свои и чужие

— А, — махнул рукой кузнец, — было бы болото, а жабы найдутся. Так и с моим хождением.

— Ну, а…— Зазыба не успел кончить, как Андрей подхватил:

— Хотите знать, выходил ли что?

— Да.

— Выходил, — кивнул Андрей.

И Микита Драница тут же подтвердил:

— Ажио целые санки какого-то добра приволок. Небось на целую зиму хватит.

— Ну, а ежели не хватит, так можно снова податься на заработки, — ревниво рассудил вместо Марухина Силка Хрупчик. — Кузнец что лоза, где воткнут, там и расти станет.

— Ага, — поблёскивая глубоко сидящими старческими глазами, поддакнул Хрупчику Титок.

Зазыба знал, что теперь мужики эту тему далеко потянут, как верёвку завьют, и не видать ей конца. И все будут вплетать в неё новые волокна. Без этого уж не обойтись. Но Зазыбе надо было как-то подступиться к кузнецу и со своим делом, со своими заботами, которые не касались пока остальных присутствующих.

Андрей Марухин, видно, почуял нетерпение Зазыбы, тут же подошёл к рейке, что принёс Денис Евменович, прикинул к руке, спросил:

— Значит, засов будем ковать? На ворота?

— Да.

— Ну что ж, зараз и начнём.

— А мне помочь?

— Не надо. Мужики вон поработают молотом.

— Ага, —сказал Титок, —Иван во нагулял уже шею, — и кивнул на Ивана Хохла.

— Когда мне прийти? — спросил Зазыба.

— Зачем приходить? — сказал кузнец. — Как будет готово, сам принесу.

— Скоро?

— Думаю, к вечеру.

— Ну, так я ждать буду.

— Добра.

К вечеру и вправду заказ был готов. Кузнец обмотал засов посередине тряпкой, принёс на Зазыбов двор. Хозяин отворил ему дверь в сенцах, спросил ещё у порога:

— Ну, рассказывай, что выходил?

Андрей сел в передней половине на скамью, улыбнулся широко и легко.

— Много чего, — сказал он наконец. — В Трусаке, в Каничах, в Жабиках встретил знакомых. Никиту Борзова. Помните, я рассказывал, как вместе выходили из окружения после Могилёва. Так их там на целый отряд наберётся.

— Что значит, наберётся? — непонимающе посмотрел на Андрея Марухина Зазыба.

— Ну, обыкновенно… Хоть сейчас ставь в строй и командуй.

— А оружие у них есть?

— Есть и оружие, даже пулемётом у одного местного полицая разжились.

— Откуда у полицая был пулемёт?

— Где-то нашёл.

— И что, так с пулемётом и ходил?

— Нет, — засмеялся Андрей, — держал про запас. На каждый день винтовку имел. Ну, а наши проведали, и…

— Неужели они так открыто действуют?

— Покуда больше тайком. И пулемёт тайком взяли.

— Ты вот что, парень, — поднял Зазыба руку, как будто предупреждая собеседника, — ты давай выкладывай все по порядку. Где, что и как? Я те места добра знаю, так что… Кстати, учителя того, Мурача, в Белынковичах видел?

— О, я и забыл сказать! Он меня и свёл с моими бывшими товарищами по окружению, а потом по плену. Да и с местными тоже познакомил.

— Что он там делает? Школу открыл?

— Кажется, нет. До самой зимы работал сторожем на мосту, который восстанавливали. Теперь живёт так, без дела и, надо сказать, без хлеба. Считай, побирается. Однако человек он и вправду, как вы говорили, надёжный, а главное — у него хорошие связи со всеми подпольными группами.

— А ты все-таки расскажи поподробней.

— В Трусаке теперь находится капитан Скандилов, старший лейтенант Платонов, лейтенант Зерфин, а также Никита Борзов. С ним меня и свёл сперва учитель. А уж через Никиту я познакомился с офицерами. В Жабиках живут лейтенант Тихоновский, сержант Гребенчик. Тихоновский, кажется, местный. Но самая большая группа осела в Каничах — Пётр Багриенко, Федор Лопатин, Евген Орлов. Он — лейтенант инженерных войск. Там же, в Каничах, действуют местные товарищи — коммунисты Павел Кляцко, Захар Миренков. Возглавляет группу депутат Верховного Совета вашей республики Тит Субботин.

— Знаю его.

Зазыба думал, что Марухин будет продолжать свой перечень, но тот не называл больше никого. Тогда Денис Евменович спросил:

— Ну и что они делают?

— Готовятся.

— Их надо предупредить. Где-то в начале января немцы начнут перепись бывших военнопленных и окруженцев, вообще взрослого населения. Им нужны рабочие руки в Германии. Так что… Придётся тебе, Андрей, снова идти туда.

— А мы поступим иначе. Сюда их позовём. Мы с Ганной надумали пожениться.

— Вот так?

— Подумал вот и решился. К чему на женщину всю жизнь напраслину возводить? Раз так вышло, что судьба меня с ней свела, надо поступить по совести.

— Правильно. По-нашему, по-мужски. Но для женитьбы этого мало — одной совести. Нужно ещё что-то, может быть, даже самое главное. Любовь, что ли, или как это зовётся у молодых?

— Так и зовётся. Однако нынче, когда вокруг больше слез и горя, чем радости, об этом вроде стыдно говорить.

— Ну, говорить, может, и не стоит. Во всяком случае, трубить об этом, когда другим больно, действительно ни к чему. Но стыдиться тоже незачем. Дело житейское. Как говорится, богу угодное и в высшей степени от жизни идёт. А то, что нужные люди на свадьбу соберутся, это очень хорошо.

— Вот тогда и посчитаем, сколько нас. Тогда и прикинем, что делать дальше.

— Дак говоришь, целый отряд будет?

— Не меньше.

— Ну что ж, тогда и я тебе открою новость, раз такое дело. Я тут, пока ты ходил, свой партизанский отряд нашёл.

— Неужто?

— Вскорости сведу тебя с командиром, — Зазыба подумал, прошёлся по комнате от одного порога до другого. — Ну, а пока что к чему, надо готовить вашу с Ганной свадьбу. Почему бы и не сыграть её? Хорошо ты придумал, чтобы собрать всех!

— Это не только моё желание. Все на том сошлись.

— Тем лучше. Отсюда можно будет сразу же и в отряд пойти. Тут недалеко. Надо опередить немцев, пока они свою перепись не начали. Видно, облавы тоже будут устраивать.

— Откуда вам известно?

— Да был тут у нас один человек. Бывший Масеев приятель. Теперь работает в Минске, в городской управе. Дак вот и выдал он нам это намерение. Ну, а о том, что немцы прут от Москвы? Об этом наши знают?

— Приблизительно.

— Беда. Все мы теперь знаем только приблизительно, — вздохнул Зазыба. — Но как хорошо, что нашлось вдруг большое пополнение отряду!

— Андрей Марухин поглядел на Зазыбу, немного помолчал.

— Понимаете, Денис Евменович, — решился он наконец, — с этим у нас может и не получиться. Отряд там уже сложился, даром что все ещё по деревням живут. Но в лесу, в семи километрах от Трусака, уже выкопаны землянки.

— И кто у них за командира?

— Сдаётся, будет капитан Скандилов. А комиссаром они наметили Субботина.

— Ну что ж, — сказал Зазыба, — значит, будет два отряда. Но это не здесь решать. И не сегодня. Время покажет, как все сложится. Так что будем оповещать о свадьбе, чтобы и веремейковцы знали?

— Надо.

— А невеста-то согласна?