Мицос Александропулос - Ночи и рассветы

— Иди, иди сюда! — крикнул он Космасу. — Ты только посмотри, что они про нас пишут!

Космас взял у него газету. Это снова был афинский «Акрополь». Газета писала, что последнее убежище партизан на отдаленной горе Астрас на днях стерто с лица земли. Столь же успешно проводятся карательные экспедиции в других областях Греции. Партизанской армии больше не существует. Только в северных областях еще действуют шайки коммунистических преступников, подкупленных Черчиллем.

— Да ты на фотографии взгляни!

Газета публиковала фотографии пленных и убитых бойцов разбитого партизанского полка на Астрасе. Партизаны были в лохмотьях, небритые и нечесаные. Под ироническим заголовком «Их вождь» фигурировала фотография мужчины с лицом кровопийцы и наркомана. Подпись внизу гласила: «Убитый главарь шайки Керавнос, выдававший себя за полковника».

Одна из старушек, связных Лиаса, принесла из Астипалеи пачку прокламаций. Она прятала их в потайном кармане под платьем. Космас развернул сверток, и перед ним, как маленькие отважные солдатики, выстроились буковки подпольной листовки. «Свобода», нелегальная газета, которую они выпускали в Афинах, печаталась таким же шрифтом. Вдыхая запах типографской краски, Космас подумал: а что, если и здесь, в горах, создать партизанскую газету?

Вечером Космас поделился своей идеей с Лиасом. Они стали прикидывать, что нужно для газеты, и тут перед ними выросла гора больших и малых трудностей, гора величиной с Астрас.

— Увы! Пока нереально! — развел руками Космас. — Подождем лучших дней.

— Считай, что я тебя не слыхал. Садись и пиши, что нужно в первую очередь.

— Радиоприемник!

— Пиши.

— Пишущая машинка, гектограф, бумага… Список получился длинный, но Лиас не отступал:

— Значит, так. Главным редактором, машинисткой и типографщицей будет у нас Элефтерия.

Элефтерия, еле живая от усталости, вернулась на Астрас два дня назад. Перед отступлением дивизии ее с секретным заданием направили в Астипалею. Дважды она попадала в руки шпиков и оба раза сумела их провести. Предложение Космаса и Лиаса привело ее в восторг и подействовало на нее лучше всяких лекарств.

— Ну вот и прекрасно, — сказал Лиас. — Немедленно собирайте материал для первого номера. И подумайте над названием для газеты!

Название подобрали не сразу. Лиас требовал, чтобы оно было многозначительным и отражало все стороны освободительного движения: «Национально-освободительный фронт», «За Грецию свободную, независимую, демократическую и…»

— Хватит, — остановил Космас. — «За Грецию свободную» — и больше ничего. А то получается не название, а итальянская макаронина.

Лиас погрозил пальцем.

— Ради красного словца ты способен пожертвовать существом дела…

Окончить он не успел — в шалаш вихрем влетел Керавнос.

— Придумал! Придумал название для нашей газеты!

— Какое?

— «Астрас»! — крикнул Керавнос, и вместе с этим звучным словом в комнату просочился запах сосен, а перед глазами возникли гордые и неприступные горные вершины.

— Молодец!

Все трое на радостях обняли Керавноса и усадили поближе к огню.

— Керавнос решил самую трудную проблему, — сказал Космас. — Я думаю, он будет постоянным корреспондентом нашей газеты.

— Кто? — растерянно вскочил Керавнос. — Да разве я на это гожусь? Тут нужен человек грамотный, опытный…

— Опыт придет, не бойся! — подбодрил его Лиас.

— Но у меня же взвод…

— Ну и что же? Никто не отнимает у тебя твоего взвода. В свободное время поможешь нашему редактору, будешь писать корреспонденции…

— Ладно, — кивнул Керавнос. — А кто будет редактором? Космас?

— Элефтерия!

Керавнос ничего не сказал. Он взял потухшую головню и начал перемешивать угли.

В первом номере решили напечатать «Декларацию о задачах Коммунистической партии Греции в настоящий период освободительной войны» и маленькую статью, поясняющую ее основные положения. Статью написал Лиас, озаглавил он ее очень щедро: «Манифест о целях движения. Смерть фашистскому чудовищу! Все силы на его уничтожение! Да здравствует свободная, независимая и демократическая Греция!»

— Зачем так много? — спросил Космас. — Почему бы не озаглавить статью коротко?

— Нельзя! — терпеливо пояснял Лиас. — Статья анализирует декларацию, и заголовок такой статьи должен отражать ее основные положения. Этот прием позволяет читателю усвоить композицию статьи и уловить ее суть. Поэтому я строю статью так: сначала общая характеристика, потом конкретные данные, а в конце политическое значение…

«Что же делать со статьей? — ломал голову Космас. — Неужели придется публиковать этот кирпич?»

Однако, видать, сам бог предназначил Керавносу роль ангела-хранителя «Астраса». Элефтерия уже садилась за машинку, когда принесли первую корреспонденцию — боевой репортаж Керавноса и Гермеса: «Шукры-Бали свободно! Тридцать цольясов и четыре немца захвачены в плен! Партизаны сражались геройски!»

— Молодцы! — воскликнул Лиас. — Статью мы, конечно, снимем и поместим репортаж. Какие молодцы! Что скажете?

— Молодцы! — горячо поддержал его Космас.

Пленных держали в церкви. Крики и ругань разносились оттуда по всей деревне, но едва часовой открыл дверь, внутри воцарилась мертвая тишина. Пленные замерли в самых невероятных позах. Космас сразу заметил на их лицах синяки и кровоподтеки.

— Неужели вы их били? — спросил он командира роты.

— Сами себя разукрасили! С той минуты, как мы их заперли, только и делают, что дерутся и ругаются.

В дальнем углу раздался чей-то слабый стон.

— Раненый?

— Немец. Немцев они избили до полусмерти.

— За что?

— За то, что все они отпетые фашисты! — крикнул один из цольясов.

— А ты кто такой?

— Я не фашист!

— Ты хуже! — сказал Лиас. — Ты и фашист, и предатель.

— Предатель — это да! За предательство готов и кару принять. Но фашистом я никогда не был.

— Да хватит тебе, Папаяннопулос! — махнул рукой его сосед. — Все мы здесь фашисты! Нечего из себя богородицу строить…

— Зачем же ты бил немцев, если сам тоже фашист? — спросил его Космас.

— Я и не бил. Били вот эти дураки. Надеялись шкуру свою спасти!

— А ты не хочешь шкуру спасти?

— У меня совесть чиста, как мрамор!

Космас нагнулся, чтобы разглядеть его получше, и увидел рыжую бороду, мясистые, волосатые ноздри и узенькие щелочки глаз.

— Скольких ты застрелил на своем веку?

— Ни одного. Я револьвером не пользуюсь, предпочитаю нож. Да чего ты меня пытаешь? Спускай курок — и делу конец. А хочешь — сперва перережу своих сотоварищей? Если хочешь, дай нож. Будет сделано!

— Ну и сволочь! — сплюнул командир.