Юрий Виноградов - Операция «Б»

Воздушный стрелок — краснофлотец Рачковский

Техник самолета — старшина Шарафутдинов

Самолет № 9

Летчик — капитан Есин

Штурман — капитан Троцко

Стрелок-радист — сержант Никерин

Воздушный стрелок — краснофлотец Нянкин

Техник самолета — воентехник 2 ранга Зубарев

Самолет № 6 ч

Летчик — лейтенант Мильгунов

Штурман — лейтенант Чубатенко

Стрелок-радист — младший сержант Кулешов

Воздушный стрелок — краснофлотец Акимов

Техник самолета — воентехник 2 ранга Герасименя

Самолет № 2 г

Летчик — лейтенант Александров

Штурман — капитан Буланов

Стрелок-радист — младший сержант Диков

Воздушный стрелок — краснофлотец Королев

Техник самолета — воентехник 2 ранга Серебряков

Самолет № 2 ч

Летчик — старший лейтенант Трычков

Штурман — лейтенант Рысенко

Стрелок-радист — сержант Несмелов

Воздушный стрелок — краснофлотец Бондарев

Техник самолета — воентехник 2 ранга Красий

Самолет № 11 ч

Летчик — старший лейтенант Фокин

Штурман — лейтенант Швецов

Стрелок-радист — старшина Лукичев

Воздушный стрелок — младший сержант Белов

Техник самолета — воентехник 2 ранга Солобанов

Самолет № 7 г

Летчик — лейтенант Юрин

Штурман-лейтенант Шевченко

Стрелок-радист — краснофлотец Саранча

Воздушный стрелок — сержант Беляев

Техник самолета — старшина Белуданов

Самолет № 12 ч

Летчик — лейтенант Пятков

Штурман — старший лейтенант Хабибулин

Стрелок-радист — младший сержант Невредов

Воздушный стрелок — краснофлотец Белоусов

Техник самолета — воентехник 2 ранга Павлов

Самолет № 5 ч

Летчик — лейтенант Русаков

Штурман — старший лейтенант Волков

Стрелок-радист — младший сержант Соболь

Воздушный стрелок — краснофлотец Большев

Техник самолета — воентехник 2 ранга Шевченко

Начальник штаба группы — капитан Комаров

Комиссар группы — старший политрук Поляков

Врач — военврач 3 ранга Баладин

Писарь — краснофлотец Баранов

Командир полка (Преображенский)

Военком полка полковник батальонный комиссар (Оганезов)

Начальник штаба полка капитан (Бородавка)

Остальные семь экипажей, возглавляемые летчиками капитанами Гречишниковым, Плоткиным и Беляевым, старшими лейтенантами Финягиным и Семеновым, лейтенантами Дашковским и Леоновым, должны были прилететь на Сааремаа несколько позднее, после завершения ремонта их самолетов.

Предусматривалась замена в составе экипажей в зависимости от готовности каждого человека.

29 июля комендант Береговой обороны Балтийского района генерал-майор Елисеев получил шифровку из штаба Краснознаменного Балтийского флота. В ней командующий вице-адмирал Трибуц приказал немедленно оборудовать аэродром в Кагуле для двадцати дальних бомбардировщиков минно-торпедной авиации, которые должны были в первых числах августа перебазироваться из-под Ленинграда на остров Сааремаа.

Общее руководство по нанесению бомбового удара по Берлину возлагалось на командующего авиацией Военно-Морского Флота генерал-лейтенанта авиации Жаворонкова, а за обеспечение базирования бомбардировщиков и прикрытия их на аэродроме нес ответственность комендант БОБРа — так сокращенно называли соединение, обороняющее острова Моонзундского архипелага.

Елисеев понимал, что остров Сааремаа был выбран не случайно. Отсюда до Берлина самое кратчайшее расстояние: всего 870 километров. Из них почти 700 километров пути пролегало над водами Балтийского моря, где нет никакой противовоздушной обороны. Но куда посадить бомбардировщики? На острове не было ни одного аэродрома, пригодного для такого типа самолетов. А ведь намечалось перебазировать двадцать бомбардировщиков, потом их число может увеличиться. Вот и попробуй разместить такую махину.

Елисеев вызвал машину.

— Едем с начальником штаба и начальником инженерной службы в Кагул, передал он оперативному дежурному.

Из Курессаре выехали в направлении поселка Кихельконна. По накатанной гравийной дороге машина быстро доставила их к деревне Кагул, за которой в лесу, на большой зеленой поляне, находился главный островной аэродром. Строительство его было закончено еще весной, однако он предназначался в основном для легких самолетов. Сейчас здесь базировалась 12-я Краснознаменная отдельная истребительная авиационная эскадрилья майора Кудрявцева, особо отличившаяся в зимней войне с Финляндией. Теперь требовалось разместить на аэродроме тяжелые самолеты ДБ-3 конструкции Ильюшина. Елисеев объехал аэродром на машине. Взлетная грунтовая полоса занимала примерно половину поляны. Вторая половина была неровной. Машину подбрасывало на бугорках и ямах. Наконец шофер остановился:

— Застрянем здесь, товарищ генерал.

Елисеев, начальник штаба БОБРа подполковник Охтинский и начальник инженерной службы майор Навагин вылезли из машины, осмотрелись. С трех сторон огромную зеленую поляну окружали хутора эстонцев. С четвертой, восточной, высился сосновый лес, перед которым были густо разбросаны гранитные валуны. Особое внимание привлекали сравнительно высокая кирха и ветряная мельница. Раньше на этой поляне эстонские крестьяне пасли свой скот, теперь она по всему периметру была огорожена колючей проволокой.

— Будем делать взлетную полосу на всю длину поляны, — распорядился Елисеев. — До самой ветряной мельницы, — показал он на ветряк.

— Успеем ли, товарищ генерал? — усомнился Охтинский.

— Успеем. Обязаны успеть, — отрезал Елисеев. — Сколько вам потребуется дней на удлинение взлетной полосы, начальник инженерной службы? — повернулся он к майору Навагину.

— Недели полторы, минимум, — подумав, ответил Навагин. — Работа трудоемкая, товарищ генерал.

— Недели полторы?! — повторил Елисеев и внимательно поглядел на Навагина, точно видел его впервые. — Три дня. Точнее — трое суток. Работать днем и ночью. Снимайте хоть все свои строительные подразделения.

— А как же строительство оборонительной полосы на восточном побережье острова Муху? — спросил Охтинский. — Ведь немцы вот-вот отрежут нас от Большой земли.

— Аэродром Кагул — задача номер один для нас, — ответил Елисеев и зашагал к машине. Ему надо было еще заехать к председателю Курессарского исполнительного комитета Элламу, чтобы решить вопрос с размещением летного и технического состава авиационной группы особого назначения, а потом зайти и к первому секретарю Курессарского райкома партии Мую с тем, чтобы проинформировать его о предстоящей ответственной операции морской авиации. Оба они, известные в Эстонии революционеры, с юных лет включились в борьбу с эстонской национальной буржуазией, за что дважды были приговорены к длительным каторжным работам. С установлением советской власти в Эстонии летом 1940 года они были направлены эстонской компартией на свой родной остров Сааремаа. Александр Муй и Иохан Эллам ясно осознавали создавшееся тяжелое положение на Моонзундском архипелаге в первые недели войны и помогали островному гарнизону генерала Елисеева укреплять оборонительные полосы в районах возможной высадки немецких морских десантов. Елисеев был уверен, что и сейчас руководители Курессарского района не откажут ему в помощи по размещению личного состава авиагруппы особого назначения.