Вальтер Флегель - Командир полка

— Ты обо всем судишь по-своему.

— А ты разве не так поступаешь?

— Сегодня ты задал мне слишком много вопросов.

— А ты на них ответил?

— Фрау Камски передала мне бумагу незадолго до конца совещания, и я, естественно, не мог сразу ответить на все вопросы.

— Ну, они-то для тебя не новы! — громко произнес Харкус.

— Не говори так громко, — попросил его Вебер, — а то завтра на твоем столе появится еще несколько рапортов с просьбой о переводе в другую часть.

Харкус тихо засмеялся. Некоторое время они шли молча. Еще не совсем стемнело, но в некоторых домах уже зажегся свет. На перекрестке улицы стояло несколько женщин, среди них — и та молодая женщина, которая утром была у Харкуса.

Майор поздоровался с ней, Вебер — сразу со всеми женщинами.

— Зачем тебе звонил Венцель? — спросил Вебер.

— Утром я должен быть в Бургенау.

— Для чего?

— Венцель сказал, что мной недовольны. Думаю, что среди нас есть человек, который регулярно информирует штаб дивизии обо всех наших делах.

— Да ну?! — удивился Вебер и с сомнением взглянул на майора.

— Венцель за последние дни дважды звонил мне и оба раза показал знание того, что у нас только что произошло.

— А ты не хочешь, чтобы дивизионное начальство было в курсе наших дел?

— Нет, я не против этого, но мне не нравится неизвестный источник информации.

— Может, солдатские разговоры…

— Нет, информатор находится среди нас, в командном составе. Ты не предполагаешь, кто это может быть?

— Откуда я могу это знать?! — воскликнул Курт. — И почему ты спрашиваешь об этом меня? — В голосе Курта послышался оттенок злости. — Я ничего не знаю, как не знаю, где ты был в воскресенье, как не знаю, что ты решил переводить боевую технику на обслуживание в зимний период по какой-то новой системе. Я обо всем узнаю всегда позже всех и из уст других лиц. Так откуда же я могу знать, кто именно информирует Венцеля о наших делах? Не знаю я и того, почему мы завтра должны собраться в штабе без четверти четыре утра.

— Этого никто не знает, кроме меня одного. Естественно, и тот, кто обо всем сообщает Венцелю, пока не знает, что завтра в четыре часа утра весь полк будет поднят по тревоге.

— Вот как! — удивился Курт.

Тем временем они подошли к дому Курта. Окна в доме Кристы были открыты, но шторы задернуты наглухо.

Остановившись у калитки своего дома, Курт пожелал:

— Приятного вечера…

— Какого еще вечера?!

— И приятного аппетита. Кое-что, однако, все же знаю и я. — И Курт по-доброму рассмеялся.

— Просто она пригласила меня на ужин…

— Знаю. У нее не было лука, а без него, как известно, хорошее жаркое не сготовишь, пенял?..

— Но я решил не идти к ней, я хотел поговорить с тобой…

— Со мной в другой раз поговоришь, — махнул рукой Вебер.

В этот момент из-за угла выехал «вартбург». Машина проехала мимо офицеров и, затормозив, остановилась у ворот дома Кристы.

Водитель «вартбурга» несколько раз посигналил, а затем вылез из машины. Это был обер-лейтенант Экснер, одетый в темно-синюю куртку и светлые брюки в обтяжку. Подойдя к дому Кристы, Экснер взглянул на открытое окно.

— Что, и он мясца захотел отведать? — усмехнулся Вебер.

— Я его не приглашал.

В окне показалась Криста.

— Добрый вечер, красавица! — поздоровался обер-лейтенант. — Как насчет прогулочки?

— Шутите, — ответила ему Криста. — Я жду гостей. — И она скрылась в комнате.

Однако Экснера такой отказ, казалось, нисколько не обескуражил. Он сел в машину и еще раз посигналил.

— Прекратите гудеть, я же вам ясно сказала! — сердито крикнула ему Криста из окошка.

Харкус вслед за Вебером вошел во двор его дома. Однако Курт дернул Берта за рукав и добродушно сказал:

— Не глупи, иди к ней…

— Сейчас? Но ведь…

— Иди, пока она не уехала.

— Ну нет! — Берт отстранил руку Курта и решительными шагами направился к крыльцу дома Веберов.

Однако войти в дом он не успел: навстречу ему вышла Ильзе и остановила Берта как раз перед окнами дома Кристы. Не успела Ильзе поздороваться с Бертом, как Курт нарочито громко крикнул в окно Кристе:

— Он сейчас придет! Мы его не задержим.

Криста, не отходя от окна, приветственно помахала им рукой.

Видя все это, Экснер в нерешительности застыл в своей машине, раздумывая, что ему теперь делать.

— Подожди минутку, — сказала Ильзе Берту почти с нежностью. — Я тебе сейчас хороший букет цветов нарежу. — И, взяв Берта под руку, она повела его к цветочным клумбам.

В саду пахло яблоками и цветами. Харкус сорвал с дерева спелое яблоко и, вытерев его о рукав, откусил.

Через несколько минут Ильзе вынырнула из-за кустов с букетом великолепных астр, которых вполне хватило бы на несколько ваз.

— Ну, желаю успеха, — сказала она дружеским, теплым тоном, и Берт сразу понял, что она придает этому его ужину с Кристой особый смысл.

Так думала не только Ильзе, но и женщины из соседних домов, которые стояли у открытых окон своих квартир и, не отодвигая занавесок, смотрели во двор Вебера.

Часы показывали семь, но было еще совсем светло.

Берт подумал, что ему для свидания нужно было выбрать более позднее время или своевременно вообще отказаться от него. Теперь весь поселок будет знать, как он, держа огромный букет цветов, вошел в дом к Кристе. Вот уж когда посудачат кумушки: «Библиотекарша и командир полка! Кто бы мог подумать!»

Берт чувствовал, что должен как можно скорее уйти отсюда, и почти бегом бросился к калитке. Цветы мешали ему. Как давно он никому не дарил цветов!

На противоположной стороне улицы Харкус увидел женщину, которая вытирала стекла, а в соседнем дворе другая женщина делала вид, что подметает дорожку в саду. Остальные, оставаясь невидимыми, притаились за гардинами окон.

Экснер все еще сидел в машине. Отъехал он только тогда, когда увидел, как майор поднялся на крыльцо дома Кристы и нажал кнопку звонка.

— Вот мы с вами и дали пищу для разговоров всему поселку, — сказала Криста Берту, закрывая за ним дверь.

Однако, как только дверь захлопнулась, Криста почувствовала себя совершенно спокойной, какой она была и в лесу.

— Наверное, мне следовало бы прийти в восемь, — словно оправдываясь, сказал Харкус.

— Вас это пугает?

Берт покачал головой и протянул Кристе цветы со словами:

— Я уже в том возрасте, когда пугаться нечего.

Он радовался тому, что, как и вчера, не чувствовал себя скованным рядом с Кристой.

Она провела его в комнату. На Кристе было коричневое платье без воротника, волосы она уложила венцом, От нее приятно пахло духами.

Берт посмотрел на свои не очень хорошо вычищенные ботинки и смутился. Из казармы ему следовало бы сначала зайти в общежитие, чтобы привести себя в порядок, по крайней мере, брюки он должен был отутюжить, но на это у него не осталось времени. Более шести часов провел он с Гауптом, обходя мастерские, подвалы и прочие подсобные помещения полка. После обхода едва успел только вымыть лицо и руки.