Вольфганг Отт - Стальная акула. Немецкая субмарина и ее команда в годы войны. 1939-1945

— Должно быть, это были очень тихоходные эсминцы, — заметил Тайхман.

— Скажешь тоже. Приходилось давать полный ход. Один из эсминцев открыл по нас огонь, но не попал.

— Ваше корыто, должно быть, слишком маленькое, чтобы в него можно было попасть, — усмехнулся Тайхман.

— Заткни свою глотку. Судно большое, но тоннаж засекречен.

— Небось какая-нибудь шлюпка, — гнул свое Тайхман. — Такая малюсенькая, что англичане ее даже не заметили, а стреляли просто так, чтобы проверить свои пушки.

— Ты называешь танкер в 12 ООО тонн шлюпкой?

— Ого. А ты говорил, что тоннаж засекречен.

Не дожидаясь начала драки, Тайхман и Штолленберг двинулись дальше.

— Если ты будешь нарываться на драку с каждым встречным, — заметил Штолленберг, — то мы никогда не закончим свое дело.

В следующем доме они уселись за маленький столик. Девушки работали наверху, и, когда одна из них спускалась, ее тут же перехватывал кто-нибудь из посетителей. Штолленберг заказал два стаканчика шнапса. Когда их подали, оказалось, что это двойные порции.

— Дороговато будет, — заметил Тайхман.

— Я плачу.

— Только за выпивку?

— Нет, за все.

Немолодая женщина без двух передних зубов переходила от столика к столику, убеждая господ немного потерпеть — с минуты на минуту должны появиться две очень интересные девушки.

Чтобы посетители не скучали, в зале появилась обнаженная танцовщица. Но она была недоступна. Женщина без передних зубов с извинениями пояснила, что контракт с этой девушкой предусматривает только танцы, что она состоит в законном браке и довольно обеспечена.

Штолленберг заказал еще шнапса.

И снова им подали двойные порции.

— Я не заказывал двойные.

— А у нас здесь только такие, — ответил официант.

— Я не против, — сказал Тайхман.

Штолленберг опрокинул рюмку.

— Я думаю, с выпивкой дело пойдет легче, — ухмыльнулся Тайхман.

Мимо их столика прошла миленькая девушка и улыбнулась им, но ее заграбастал посетитель средних лет, который пришел раньше.

— А они ничего, — заметил Штолленберг.

— Эта девушка улыбнулась не тебе, а мне. — Тайхман проглотил свой шнапс. — У тебя, должно быть, плохо с глазами.

— А вот и профессионалки…

Прибыло подкрепление. У одной из девушек было расплывшееся тело, похожее на губку, огромные ляжки и торчащие колени. Ее напарница — сплошные кожа да кости.

— Я беру блондина, — сказала толстуха и уселась на колени к Штолленбергу.

Настоящая бочка, подумал Тайхман и не смог удержаться от смеха, увидев выражение лица Штолленберга. Тот неподвижно сидел на своем стуле.

— Я думаю, у тебя давно уже никого не было, — сказал Тайхман.

— Разве так приветствуют даму? — спросила губка.

— Это возмутительно, просто возмутительно, — завопил один из посетителей. — Я пришел раньше этих молокососов.

— Евгений, не ори так громко, — одернула его губка. — А то у тебя будут проблемы с Луняшкой.

Из-за бара появился гигант с огромным пузом, лысой головой и крохотными ушками, торчащими как ручки у кастрюли.

— Эй, Луняшка, ты там полегче, он уже поддатый, — произнесла губка.

— Господин, — принялся увещевать беспокойного клиента Луняшка. — Это уважаемое заведение, и на нас никогда не жаловались, поэтому попрошу вас вести себя прилично.

— З-заткнись! — взревел Евгений. — Ты, жопа с ушами!

— Я, пожалуй, проигнорирую это замечание, — сказал Луняшка.

— Евгений, спокойно, — вмешалась губка, а Луняшке добавила: — Он потом перед тобой извинится.

Луняшка скрылся за стойкой.

Евгений еще раз назвал это возмутительным.

— Успокойся, Евгений. Мы с этими мальчиками мигом закончим, и тогда настанет твоя очередь, — пообещала худышка.

Они запросили десять марок.

— Да вы спятили, — заявил Тайхман.

— Сегодня большой наплыв посетителей, поэтому цены соответствующие.

— Да у нас и денег-то таких нет, — поддержал приятеля Штолленберг.

— Ну ладно, так уж и быть, девять.

— Пятерка, и ни пфеннигом больше, — отрезал Тайхман.

— Мы так дешево не обслуживаем.

— Пять марок — это куча денег.

— Ладно, пойдет. Вы хорошие мальчики. Да и для начала неплохо. Как ты считаешь, Мариан?

— Сюда входит и стоимость выпивки, — произнес Тайхман.

— Бог ты мой! Может, ты хочешь, чтобы мы заплатили еще и за то, чтобы вы пошли с нами наверх? — завопила худышка.

— Девчонки, не шумите. Это же новобранцы, у них денег-то почти нет, — сказал пожилой моряк с торгового флота.

— Мы с флотилии тральщиков, — уточнил Тайхман.

— Это хорошо, ребята. Сейчас война, так что не важничайте, берите то, что можете взять. Я заплачу за вашу выпивку. Так что все в порядке.

— Спасибо, дружище, — сказал Тайхман. — У нас действительно с деньгами туго. Мы еще не были…

— Забудьте об этом.

Тайхман и Штолленберг встали. Тайхман подумал, что ему было бы гораздо лучше без подарка профессора, и попытался запихнуть пакет в карман.

— Чего это у тебя там?

— Это подарок тебе, — сказал Штолленберг, которому тоже надоело таскать с собой пакет.

Девицы развернули сверток.

— Послушай, что это такое? «Свет и сила для побед!» Ха-ха!

— Вы что, пришли сюда прямо из воскресной школы?

— Полегче.

— Да они извращенцы, — завопил Евгений. — Это же надо додуматься — притащить в бордель Библию.

Через секунду он валялся под столом — Тайхман вмазал ему в челюсть.

Луняшка живо выскочил из-за стойки бара. Тайхман подумал, что сможет вырубить его, если врежет в подходящее место. А пока Луняшка будет в отрубе, они смоются. Он нанес Луняшке удар коленом в бедро, тот вскрикнул и упал. Еще один малый, которого Тайхман до этого не видел, получил удар в подбородок и рухнул рядом с Луняшкой. Тайхман вовремя заметил официанта, заходящего сзади, чтобы накинуть грязную салфетку на шею Штолленбергу. Тайхман врезал ему ногой по самому чувствительному месту. Официант схватил себя руками между ног, слегка наклонившись вперед и открыв подбородок, и Тайхман успел нанести ему в челюсть увесистый свинг, который полностью вывел официанта из строя. Луняшка пришел в себя и запустил бутылкой в Штолленберга, но тот успел пригнуться, и бутылка угодила в только что вошедшего посетителя. Тот свалился на пол, а Луняшка, получив от Штолленберга удар ребром ладони по шее, снова вырубился. Штолленберг потащил Тайхмана к выходу.

— Классная драка!

Он заправил галстук в рубашку и сунул свои часы в карман. Затем швырнул в центр зала несколько стульев, а вслед за ними запустил маленький столик. Штолленберг без разбора обрабатывал ножкой стола любого, кто к нему приближался. И вдруг Тайхман увидел ту миловидную девушку, которая недавно бросала на них обнадеживающие взгляды. Она спускалась по лестнице, одетая лишь в короткий жакет и туфли на деревянной подошве. Она крикнула: «Полиция!», но, похоже, остальные ее не услышали.