Анатолий Казаков - Кровавое лето в Бендерах (записки походного атамана)

Из-за того, что на левом берегу окопались приднестровские «коммуняки» — сторонники тоталитарного режима, апологеты распадающейся империи, а на правом — молдовские сторонники демократических преобразований, европейского образа жизни? Да, именно такой простой и удобной формулой некоторые московские газетчики не раз пытались представить дело. Но и эта схема при всей соблазнительной простоте ну никак не срабатывает! Лидеры Приднестровья в своих демократических реформах, кажется, готовы обойти даже Россию… В то же время, как говорили бендерчане, самый большой и помпезный портрет вождя мирового пролетариата висит в кабинете комиссара полиции. Но ведь он, вроде бы, борется с «коммунистическим путчем»…

А руководители Республики Молдова — кто они? — да сплошь бывшие функционеры бодюловского ЦК!.. Госаппарат которых, кстати, скроен по образу и подобию КПСС. На словах-то они категорически «открещиваются» от былой идеологии и методов управления, а на деле? Такой государственно-пропагандистской машине для промывания мозгов, как «Месаджер», позавидовали бы и Суслов, и Геббельс… В одной из передач национального телевидения Молдовы показали возмущенных односельчан «предателя народа» Штефана Кицака, затем его мать и родного брата, публично на всю республику заклеймивших и отрекшихся от самого близкого человека… Кажется, однажды это уже было. Где-то в 37-м…

«Комсомольская правда», 2 июля 1992 года, N 119.

«…Офицер полиции Молдовы тщательно и придирчиво проверял наши документы. Так же долго ругал радио Приднестровья: «Всё неправда». А потом мы вместе сели в тенечке, закурили. У офицера — жена и двое детей. Он ловил жуликов и разнимал пьяные драки. Теперь — воюет.

— Это не моя война, — сказал он. — И не моего народа. Молдаване любят землю и песни, и не любят стрелять. Сегодня идет война между Россией и Румынией. Но руками молдаван. Когда воюют мирные люди, получается кровавая бойня.

Именно бойней, и только бойней, можно назвать то, что произошло в Бендерах 19–22 июня…»

— …Я нисколько не удивлюсь, если через много лет вдруг станет известно, что в этой войне за спиной Румынии в тени стояли Соединенные Штаты, — сказал однажды в беседе с казаками один врач «скорой помощи», пока их машина в укрытии пережидала артобстрел. — Ведь, как пить дать, что к событиям в Тимишоаре в 89-м свою руку ЦРУ приложило. И Чаушеску румыны «завалили» явно не без их помощи…

«…В Приднестровье, как и в Бендерах, тогда сложилось впечатление, что оно воюет не с молдаванами, а с румынами, или с теми, кто желает объединить Молдову с Румынией. А вообще-то, это была гражданская война, одной из причин возникновения которой был вопрос объединения Молдовы с Румынией… Даже, если и говорили, что сегодня этот вопрос не столь важен, трофейные бронетранспортеры, автоматы и патроны с румынским клеймом действовали лучше любого доказательства…»

И эту войну остановить могла только Россия. Одного её движения плечом хватило бы, чтоб это безумие прекратилось. Все надеялись и ждали этого.

На всю жизнь вилимские казаки запомнили первую встречу со своей «соседкой» Петровной — её домик с садом был рядышком с их «базой».

— …При Гитлере — да чтоб ему в аду гореть!.. при румынской оккупации не было такого, — по южно-славянски характерно гх ыкая, причитала старушка, — Людей стреляют ь , хаты жгут ь , взрывают ь !.. У нас снаряд в церкв упопал, тепер ичя и помолиться-то не х де…

Восклицая через слово: «Где ты, Господи!..», старушка нещадно ругала Москву и всех московских начальников, которые отдали её землю на поругание. Понять, что Москва теперь столица совсем другого государства и «начальникам» вроде бы и не с руки лезть сюда, она не могла, как ни объясняй. Она и не хотела знать про то, что огромный материк под названием СССР раскололся ныне на зазубренные куски — она продолжала жить в единой стране…

— …Неужто Господь совесть у неё напрочь забрал? — со всхлипываниями вопрошала Петровна, имея в виду то ли Москву, то ли Россию…

— Москва, бабушка, — с суровым лицом, играя желваками на скулах, ответил тогда ей Лекарев, — Это еще не Россия. Вон нас сколько здесь, вот мы и есть — совесть России!..

Тогда всех кто был рядом, как током, пронзили его слова. Петровна, с округлившимися, вмиг просохшими глазами, моментально прекратив всхлипывания, как-то очень внимательно посмотрела на казаков, и вдруг… поклонилась им до земли.

Да разве такое забудешь?

Вообще, несмотря на странности нейтралитета 14-й российской армии, большинство населения Бендер, да и всего Приднестровья, тяготело к России. Случай, наиболее ярко характеризующий это настроение, рассказал однажды Влад Смолин:

— …Утром проводил ребят, возвращаюсь в штаб. Вдруг вижу — над одной пятиэтажкой развевается трехцветный российский флаг. Огромное полотнище! Тут же большая толпа. И, знаешь, люди, глядя на флаг, плакали. Говорили: «Всё равно с Россией будем!»

А пока шла война. Война на уничтожение. В Бендерах — настоящая бойня. Жестокая до беспредельности. До тупости беспощадная. Изуверская.

…Фотография останков Сергея Величко, венгра по национальности, замученного ОПОНовцами, прошла через многие информационные агентства мира. Вот строки из газеты «Наша Россия», N12: «…Они поехали на своей машине за картошкой. Были задержаны полицией. Поиздевавшись вдоволь над женщиной, изнасиловав, её отпустили. Она была на пятом месяце беременности… Мужу отрезали пальцы, нос, уши, всё, что можно отрезать. Вскрыли грудь и живот, вывернули внутренности наружу…, подожгли труп». Труп удалось получить лишь через месяц после вмешательства венгерского консульства.

…А вот фото милиционера Сердюкова. Его на окраине Бендер подобрали гвардейцы. «…Милиционер лежал совершенно обессиленный, весь в крови. Мы сами задрали ему рубаху. На животе была вырезана звезда, на спине — неприличное слово, на руках и ногах — большие буквы «V»… «V» — Виктория! Победа! Вот она — «их» победа!.. Полицейские остановили его 19 июня в Варнице, куда он заехал за женой. Долго били. Потом ножом вырезали буквы и знаки, раны залили тушью — «тату на память»… Сами пьяные, связали его, бросили в кузов машины и повезли в сторону Новых Анен. Он сумел перегрызть зубами проволоку на запястьях и развязаться. Воспользовавшись темнотой, перевалился через кузов и уполз в Гербовецкий лес. Затем как-то добрался до Бендер.