Василий Смирнов - Саша Чекалин

Обратно к дому машину, издали похожую на огромную зеленую черепаху, ребята волокут на себе.

Прикатив автомобиль на двор к Саше, они гурьбой устремляются вниз, на берег сверкающей в солнечных бликах Вырки. Все-таки лучше Вырки ничего нет на свете! Но особенно весело на реке теперь, когда там на причале дожидается хозяев недавно построенный первоклассный боевой флот.

У Саши была сколоченная из досок и обильно просмоленная изнутри и снаружи лодка. Эту лодку соорудил отец. Теперь лодка переоборудована под крейсер. Добавочными досками Саша и Витюшка укрепили борта, установили мачту, вместо якоря на носу повесили кошку, которой ловят в колодцах затонувшие ведра. На борту крейсера зеленой краской выведено название: «Грозный». Вооружить крейсер Саша предполагал деревянными орудиями.

— А не потонет? — сомневался курносый, измазанный в смоле боцман Витюшка.

— Не должен тонуть, — говорил капитан, смахивая с потного лба черную прядь волос.

Друзья командира крейсера «Грозный» тоже имели капитанские звания и сами командовали боевыми кораблями. Серега плавал на сторой колоде, переоборудованной под миноносец. У Егорушки со Степком были транспортные суда — плоты из досок и бревен.

Хотя флот был еще не совсем достроен, но уже в боевом порядке плавал по Вырке на зависть иноземным врагам — завыркицам. Впереди гордо шел «Грозный» с красным флагом на мачте, за ним тащился миноносец. По бокам плыли транспортные суда.

Остальные друзья Саши, не имевшие в своем подчинении боевых единиц, тоже плыли вслед кораблям — саженками или другим способом. В случае необходимости они брали боевые суда на буксир и проталкивали их на более глубокий фарватер.

— Мазай поплыл! — кричали завыркинцы. — Эй вы, моряки, выходите на берег! Мы вам покажем…

— Толстопузики! Завыркинцы! Сперва нос утрите! — неслось в ответ.

Далеко от своих берегов эскадра не уплывала. Чуть что, завыркинцы обстреливали ее и стремились потопить.

На ночь боевые корабли эскадры надежно укрывались в кустарнике.

— Завыркинцы тоже строят свой флот, — докладывали Саше добровольные лазутчики.

— Пускай строят, — говорил Саша, презрительно сплевывая в сторону. Это означало, что он не верит в боеспособность вражеской эскадры, состоявшей из жалких, кое-как сколоченных плотов да полусгнившей колоды.

А когда после очередного боевого похода моряки возвращались на сушу — домой, отважного капитана и его неразлучного боцмана встречали тревожные вести.

— Опять сегодня соседи жаловались на галку, — говорила Саше мать. — Посадили бы ее в клетку.

Галя озорничала с малышами. Стоило кому-нибудь из ребятишек побежать, как немедленно вдогонку устремлялась Галя, норовя клюнуть беглеца в голую пятку.

Саша видел это неоднократно своими глазами и теперь понимал, что дела плохи. Нужно успокоить и мать и соседей.

Братья прятали Галю в избе. В наказание ее долго не выпускали на улицу, надеясь, что она образумится.

Начались летние каникулы.

В первое же воскресное утро ребята снова собрались у школы. Предстоял поход километров за восемнадцать от села на шахту. Давно хотелось ребятам посмотреть, как добывается каменный уголь. В плане работы пионерской организации об этом походе было записано еще с осени.

С ребятами пошел учитель Петр Иванович, большой любитель всяких походов и экскурсий.

Солнечное июньское утро встретило ребят звонкими голосами жаворонков, невидимо заливавшихся в бездонной голубизне. Пахло молодой травой, полевыми цветами. Извилистая проселочная дорога то терялась в березовых перелесках, то снова выбегала в поле.

Ребята, позвякивая кружками и фляжками, шли гуськом по мягкой обочине дороги. Впереди маячила высокая худая фигура учителя в сером холстинном костюме и белой кепке. Рядом с ним в голубой майке, простоволосая, шла пионервожатая Варя. За ними шагал Филька Сыч в своей солдатской гимнастерке и в пилотке из газеты. Он, то и дело оборачиваясь, начальственно покрикивал на остальных, хотя командиром его никто не выбирал.

Позади всех тянулись девочки, заметно отставая от передних, занятые своими разговорами, и среди них — неразлучные Тоня и Зина.

— Недружные наши ребята, — жаловался Саша Егорушке и Сереге. — Собирались все, а пошли… — он быстро пересчитал, — двенадцать человек.

— И то хорошо! — возражал юркий и легкий в ходьбе Егорушка, перебегая с места на место. Рыжеватый хохолок у него на голове стоял дыбом, придавая остроносому лицу задорный вид.

Саша шел налегке, в одной майке, шлепая босыми ногами по мягкой как пух дорожной пыли. На плече у него висели связанные бечевкой ботинки, сбоку — отцовская охотничья сумка.

На полпути, у березовой рощи, в овраге остановились на привал. Ребята выкупались в зеркально-чистом глубоком бочажке, разбрасывая тучи брызг. Девочки вместе с Варей разбрелись по луговине, собирали цветы и плели венки.

Они притащили учителю большую охапку цветов. Петр Иванович, как обычно, увлекся, рассказывая пионерами о растениях. Его худые, жилистые руки быстро перебирали цветы.

— Это зверобой… — говорил он, — а это ветреница. В свежем виде она для скотины ядовита, а высушенная теряет свои вредные качества…

Саша внимательно смотрел на бледно-розовый, с шестью лепестками цветок ветреницы и думал, что, по примеру Петра Ивановича, в избе у которого висели гербарии и коллекции насекомых, он тоже будет собирать гербарий. И обязательно теперь же, летом.

К обеду они добрались до шахты. На изрытой оврагами равнине среди мелкого кустарника чернели штабеля угля, возвышались серые голые отвалы вынутой породы. В шахтных постройках скрипели лебедки, пыхтел компрессор. К огорчению ребят, им не разрешили спуститься под землю. Пришлось довольствоваться осмотром стволовой. Оттуда можно было наблюдать, как поднимается и опускается клеть. Сменный инженер дал школьникам посмотреть альбом с фотографиями подземного хозяйства шахты. Уходя, ребята благодарили его и захватили с собой на память кусочки угля. На обратном пути ни жаркое солнце, ни мучившая жажда не помешали им вести оживленный разговор обо всем, что они увидели. Все теперь отчетливо представляли, как залегают угольные пласты, то уходя глубоко вниз, то подымаясь на поверхность.

— Интересно, а что под нашим Песковатским находятся? — размышляли они. В этот день каждый камешек на пути, каждый размытый склон оврага привлекал внимание ребят.

Вдруг обнаружат они железную руду или какие редкие минералы?

— Вернемся домой — всем отрядом начнем поиски производить, — шутила вожатая. Она стерла ногу, заметно прихрамывала, но всячески старалась подбодрить ребят.