Евгений Авдиенко - Последние солдаты империи

Юрий Никифорович деликатно подождал, пока Сиротин сделает необходимые пометки в своей записной книжке.

– Что у вас с «Амели»?

– Сегодня на встречу опять не явилась. По моему мнению, совершенно бесперспективна, но отказываться от ее услуг пока рано. Я хочу передать этого агента капитану Апраксину.

– Хорошо. Делайте, как считаете нужным.

Неожиданно зазвонил телефон, и Данилов, проворно вскочив, подошел к своему огромному рабочему столу и взял трубку.

«Государь император», – догадался Сиротин и, сделав вид, что занят своими записями, склонился над блокнотом.

– Да… Мы сейчас как раз готовим докладную записку. Вкратце могу сказать, что наша Саракамышская операция на Кавказском фронте прошла удачно, результат – полный разгромом 3-й турецкой армии… Да, Ваше Величество, обязательно… Потери османов – более 90 тысяч и 60 орудий, мы потеряли 20 тысяч человек… Непременно… Сегодня же, Ваше Величество…

Данилов несколько секунд постоял у стола, глядя на телефон, по которому только что разговаривал с Императором.

С началом войны явственно проступило полное несоответствие генерала Янушкевича должности начальника Российского Генерального штаба. Назначенный по личному желанию Николая II в марте девятьсот четырнадцатого года, Николай Николаевич Янушкевич оказался к ней совершенно не подготовлен. До своего назначения сорокашестилетний генерал не имел боевого опыта и никогда не командовал войсками. К тому же он не был знаком ни с полевой, ни с кабинетной службой Российского Генштаба и, вступив в должность, сделался доверенным лицом государя, к которому ездил с докладами, минуя военного министра Сухомлинова. Генерал Данилов был назначен на должность генерал-квартирмейстера в июле 1914 года в «помощь» Янушкевичу, который с началом мобилизации, чувствуя свою полную несостоятельность, совсем отстранился от дел и был рад передать оперативное управление Генштабом в руки такого способного военачальника, каким был Данилов.

Словно очнувшись от своих мыслей, Юрий Никифорович перевел взгляд на Сиротина.

– Так, на чем мы остановились?

Сиротин поднялся.

– Я подготовил проект создания команды «Z», – Сиротин достал из портфеля и положил на стол коричневую папку и, заметив удивленное молчание генерала, поспешил продолжить.

– В сложившейся ситуации, когда в нашем тылу орудуют целые группы австрийских и немецких шпионов, предлагаю сформировать боевую группу из числа наиболее способных и физически подготовленных офицеров для эффективного противодействия противнику. Основная задача нового подразделения – силовой захват шпионов и диверсантов в нашем тылу и проведение боевых и диверсионных мероприятий в тылу противника. Общая численность группы – не более десяти человек. Подчинение – непосредственно Генеральному штабу.

– Ну, с группами немецких шпионов в нашем тылу вы, наверное, перегнули, – Данилов усмехнулся в усы. – Я на досуге посмотрю проект. Только и в охранном отделении филеров и топтунов хватает, а на фронте толковые и способные офицеры сейчас нужнее.

– Юрий Никифорович! Охранное отделение выполняет функции политической полиции, но и у них с хорошими сотрудниками беда. Штат заполнен меньше, чем на треть. На всю столицу и окрестности только двенадцать офицеров, а остальные – мужики-лапотники, у которых три класса образования.

– Не популярна профессия жандарма у людей благородного происхождения, – Данилов с явным интересом наблюдал за полковником. Внешне всегда безукоризненно спокойный, Сиротин вдруг на глазах преобразился и с жаром стал убеждать своего начальника, и это поневоле, ввиду необычности поведения, заинтересовало генерала.

Данилов вернулся к столику для приватных бесед.

– Да вы присаживайтесь, вижу, давно эту мысль имеете.

– Так точно, ваше высокопревосходительство, еще со времен работы с Редлем. Он ведь много знал и пользу еще мог бы принести немалую, укради мы его тогда у австрийцев…

Вербовка в 1903 году капитана Альфреда Редля, вне всяких сомнений, была самой удачной операцией русской разведки с начала двадцатого века. Будучи штатным сотрудником австрийского разведывательного бюро, капитан Редль словно ждал вербовщиков. Он охотно согласился сотрудничать с русскими, потребовав взамен только материальную компенсацию. Эта кажущаяся легкость в принятии такого ответственного решения легко объяснялась происхождением капитана. Будучи сыном мелкого железнодорожного служащего, Альфред Редль с детства мечтал о блестящей военной карьере. Эта мечта все время подогревалась его родителями, которые мобилизовали и сосредоточили все свои скромные усилия, чтобы дать единственному сыну прекрасное образование. В кадетской школе прилежание в учебе и бесконечное трудолюбие Редля в освоении иностранных языков были замечены представителями австро-венгерского Генерального штаба, и после выпуска лейтенант Редль сразу попал в Генштаб, минуя тяготы обычной армейской службы, которая была уготована большинству выпускников. И в 1900 году, во время стажировки в России в качестве представителя Австрийского Генштаба, Редль впервые попал в поле зрение русской разведки.

В то время Австрия и Россия, несмотря на уже возникшие существенные разногласия, старательно изображали дружбу и для видимости посылали своих офицеров на стажировку к союзникам. Неуемная тяга к роскоши и светским развлечениям выделили Альфреда Редля из числа австрийских стажеров, но тогдашняя незначительность и молодость этого офицера исключили его из числа возможных кандидатов на вербовку, однако в то же время заставили более внимательно следить за дальнейшей карьерой лейтенанта.

А карьера Альфреда Редля стремительно набирала обороты. Вернувшись из России в Вену, он получает назначение на высокую должность в русском бюро австро-венгерской разведки, а по истечении положенного срока – звание капитана. Проанализировав ситуацию, глава австрийского отдела русской разведки полковник Батюшков, находясь в Варшаве, посылает в Петербург секретное донесение, в котором просит разрешение на вербовку новоиспеченного капитана. Петербург дал согласие немедленно. И когда в мае 1903 года агент русской разведки примадонна венского оперного театра Анжелика Бразельи в приватной беседе предложила Редлю сотрудничество, ни она, ни полковник Батюшков не ожидали, что австриец так легко согласится и сразу возьмет деньги. Но Альфред Редль был опытным разведчиком. Он давно предполагал, что попал в поле зрения русских и все это время ждал, когда они себя проявят.

Давно известно, что лучшие агенты – те, кто работают за деньги, и Альфред Редль подтверждал эту истину все последующие годы. Поток секретной информации из тоненького ручейка превратился в стремительную полноводную реку, и уже через год легализация сумм, передаваемых австрийцу в обмен на информацию, стала серьезно беспокоить не только русский Генштаб, но и самого Редля. Но и здесь русской разведке повезло: скончалась какая-то дальняя родственница капитана, чем не замедлили воспользоваться его кураторы, превратив австрийца в богатого и «единственного» наследника покойной троюродной тети.