Фриц Вёсс - Вечно жить захотели, собаки?

— Господин капитан, русские атакуют!

Снаружи раздается свист, разрыв и грохот. Согнувшись, прыгая через кучи мусора и воронки, они вваливаются на наблюдательный пункт. Дежурный радист, не стреляя, поворачивает пулемет слева направо. Куновски и Виссе через смотровую щель обыскивают местность в поисках противника. Через ледяной, плывущий, серый утренний туман свистят сверкающие полосы, вспыхивают разрывы.

Посреди адского шума раздается гул тяжелых танковых моторов. Призрачными рядами стальные колоссы тянутся, изрыгая огонь, по правой стороне улицы.

Куновски внимательно следит.

— Они уже прошли через бетонные развалины. Ты что, уснул? Там Иваны!

Серая размытая масса красноармейцев, сомкнув ряды, идет прямо на бункер, который они еще не обнаружили в тумане и считают грудой развалин. Не доходя менее десяти метров до смотровой щели, передние вдруг бросаются вперед, хватают автоматы, ручные гранаты.

Они уже не успевают выстрелить и бросить гранаты. Пулеметчик обнаруживает противника одновременно с Куновски: хладнокровно подождал секунду и прицеливается. Всем телом сотрясаясь от отдачи, словно работая отбойным молотком, он косит, пока никто уже не шевелится. Виссе целится в передних, которые почти достигли мертвого угла. Справа мимо них прорвались красноармейцы с танками.

— Они ударят нам в спину или закрепятся у нас в тылу. Тогда мы будем отрезаны! — считает Куновски.

— Нужно выбираться и осмотреться! — приказывает Виссе.

— Если не хотите получить заряд от снайпера, который уже нацелился на бункер, то лучше оставайтесь здесь, господин капитан! — советует Куновски.

Виссе без устали ходит, как зверь в клетке.

Долг заставляет его: он слегка приоткрывает дверь. У него появилось ощущение, что русские стоят на крыше бункера. Наверху никого нет. Он ползет, держа автомат в правой руке, указательный палец на спусковом крючке. Лежа, он осторожно поднимает голову, чтобы осмотреться по сторонам.

Прямо напротив него трое русских впрыгивают в отверстие дома, в подъезд которого выходит бункер. «Они взорвут наш подвал», — пронзает его мысль. Его они еще не заметили.

Он лежит, словно на ладони, держит шею поднятой, и каждый момент ожидает выстрела снайпера. Он хотел бы одним прыжком броситься или скатиться в укрытие. Но там товарищи и перед ними — верная смерть, если он спасует: «Господи, дай мне смелости!» Он заставляет себя не думать о своем теле, приковывает взгляд к подвалу: «Их засыпало! Так вот почему они не пришли в блиндаж и вот почему они не стреляли».

Три красноармейца в меховых куртках — тяжелые, громоздкие фигуры. У одного из них на груди висит автомат, тяжелая ручная граната с короткой ручкой в руке. Второй держит автомат на прицеле, а третий держит карабин повернутым наоборот, руками за ствол. Так они ожидают немца, который с трудом выбирается из-под обломков.

Теперь он протискивает, упираясь обеими руками, туловище через отверстие. Это один из пехотинцев. Неслышно в валенках, трое русских подошли к отверстию совсем близко. Пехотинец еще не заметил их. Наверное, он пытается высвободить ноги и отползти. Но именно когда он собирается поднять голову, один из русских поднимает ружье, чтобы с силой опустить приклад вниз.

Тесно прижавшись к земле, поворачивая автомат и прицеливаясь в грудь красноармейцам, чтобы не задеть солдата, выбравшегося из дыры, Виссе опустошает весь магазин. Все трое падают, увлекаемые вниз, словно паря в воздухе. И больше не шевелятся.

Куновски и Виссе ползут в подвал.

Вход был засыпан прямым попаданием гранаты. Люди прорыли извне дыру. Пехотинец, который пытался выбраться наружу, все еще не может выбраться.

Иваны забили бы его и добили бы ручными гранатами тех, кто находился в блиндаже. Они вытягивают его из дыры. Виссе убирает обломки кирпича и передает их вверх Куновски, который осторожно и бесшумно кладет их на землю. Вдруг обломки поддаются, и головой вперед, разбив себе подбородок и нос, Виссе скатывается в подвал, прямо в объятия Кремера, который ловит его.

— Быстро пулемет наверх и на позиции! — рычит Куновски вниз в подвал. — Танки возвращаются!

Виссе вставил в автомат новый магазин и вместе с одним из пехотинцев карабкается вверх и подготавливает к стрельбе легкий пулемет.

Несколько красноармейцев перебегают улицу и исчезают в воронке в поисках укрытия. Еще одна группа на противоположной стороне улицы попадает под сильный огонь немецкого пулеметного гнезда — но ей удается пробраться без потерь.

По улицам, построившись, катятся танки: один Т-34 и бронетранспортер КВ-1. Третьего танка, командирского, не видно.

Под огневой защитой танков перед ними бегут русские автоматчики. Передний танк направляет свою пушку на правую сторону улицы, чтобы расправиться с немецким пулеметом. Вдруг пробегающие мимо красноармейцы обнаруживают Виссе и пехотинца с пулеметом. Пробегая дальше и запрыгивая в укрытие, они дают знак следующему танку.

— Огонь! — командует Виссе и простреливает круговую очередь из автомата. Русские бросаются на землю и теперь попадают под огонь Виссе справа, где появилось несколько немецких пехотинцев.

Танк останавливается. Русские обстреливают пехотинцев во дворе, но Виссе и его пулеметчику тоже достается. Экипаж танка, похоже, еще не может вычислить положение пулемета Виссе, потому что люк башни открывается и танкист осторожно вылезает, чтобы осмотреться.

Пулеметчик рядом с Виссе поднимается, одновременно стреляя. Танкист падает и остается висеть на люке. Танк поворачивает башню, опускает пушку, бьет по двору. Клочья человеческого тела взвиваются вверх: попадание в одного из пехотинцев.

Похоже, один ранен осколком, потому что с воплем падает, его тащат двое товарищей, в то время как танк обстреливает двор из пулемета.

— Эти пятеро относятся к группе напротив нас, откуда стрелял пулемет! — Как только пулеметчик, унтер-офицер, сказал это, пятый пехотинец, отрезанный огнем от своих товарищей, очевидно, потеряв голову, пытается прыжками пересечь улицу. Посреди улицы его достало. Он падает лицом вниз между погибшими русскими.

Танк поворачивает пушку и точно прицеливается на пулемет. Когда снаряд с гулом разрывается в подъезде и весь дом содрогается, Виссе и унтер-офицер с пулеметом уже исчезли в подвале.

— Теперь мы можем ждать фейерверка! — Унтер-офицер опускается на засыпанную лестницу.

И вот уже начинается гул гранатометов и адский концерт артиллерии. Во время всего этого воя, грохота и свиста дом содрогается так, будто каждую минуту готов рухнуть. Унтер-офицер, поставив пулемет в угол, ложится к своим двум товарищам на солому, словно этот грохот действует на него как колыбельная.