Свен Хассель - Дьявольский полк

Лейтенант протяжно свистнул.

— Стало быть, кое-что готовится. Это вы сопровождали все транспорты с евреями. Я ехал с одним в Аушвитц [110] Немецкое название Освенцима. — Прим. пер. , где охрану несли ваши ребята из Первой латышской. Вынести это было не так уж легко, а я повидал поболее, чем большинство людей. Участвовал в том большом расстреле в Киеве, мы положили несколько тысяч за пару часов.

— Рейхсфюрер ценит нас, — с гордостью сказал Хайде. — Мы исполняем то, что приказано, и никаких.

Лейтенант доверительно подался поближе.

— Унтерштурмфюрер, Пий открывает свое истинное лицо? Час настал? Говорят, акция против евреев проводилась только для того, чтобы спровоцировать эту старую лису и его треклятых кардиналов.

Хайде громко засмеялся, смех его можно было истолковать по-разному. Лейтенант кивнул и хлопнул по кобуре.

— В тридцать четвертом году на закрытых партийных собраниях нам обещали, что чума христианства будет искоренена.

— Знаю. Священникам и нам тесно в этом мире, — проворчал Хайде. — И мы не отступим.

— Вот это приятно слышать, — усмехнулся лейтенант, довольно потирая руки.

— Надеюсь, — прошипел Хайде, — иначе мне захотелось бы забрать тебя с собой.

Лейтенант принужденно засмеялся.

— Поймите меня правильно, унтерштурмфюрер. Само собой, ваша перевозка совершенно секретная, но вы направляетесь в Рим?

Хайде выпятил грудь.

— В Рим, конечно.

Лейтенант смущенно провел рукой по крепкому подбородку, потом спросил:

— Знаете, что вам придется проезжать еще два дорожных поста? Мы установили их двадцать минут назад. Приказ с виа Тассо.

Хайде закусил нижнюю губу, затянул подбородочный ремень фуражки.

— Черт возьми, что за ерунда? Если я еще задержусь, этим ребятам придется плохо. Рейхсфюрер сказал мне напоследок: «Унтерштурмфюрер, если возникнут какие-то препятствия, стреляй без колебаний!» Но, может, лучше ты скажешь мне пароль?

— Не знаю… Это большой риск, унтерштурмфюрер. — Гора плоти была заметно взволнована. — Приказы мне с виа Тассо тоже помечены грифом «совершенно секретно»!

Ствол автомата Хайде опустился и смотрел прямо на поясную пряжку лейтенанта.

— Рейхсфюрер приказал стрелять, если меня задержат.

— Ватерлоо, — прошептал лейтенант, глядя на дуло автомата, как зачарованный.

Лицо Хайде расплылось в довольной улыбке.

— А отзыв?

— Блюхер.

Хайде опустил дуло к земле.

— Спасибо, товарищ. Терпеть не могу стрелять в собрата-офицера, если в этом нет крайней необходимости.

Лейтенант внезапно заволновался и бросился к деревянному домику на обочине.

— Что за треклятое сборище недоумков! — Отбросил в сторону унтер-офицера, чтобы побыстрее подойти к полевому телефону. Неистово завертел ручку аппарата, прошипел в трубку несколько кодовых слов и разразился бранью. — Обер-фельд, — проревел он человеку на другом конце провода. — Если колонна, которая сейчас в пути, не проедет без задержки твой пост, ты поплатишься головой! Приказ рейхсфюрера.

Автомобиль-амфибия Хайде стоял с погашенными фарами на обочине.

— Следуйте за мной, — крикнул лейтенант и сел в свой большой «кюбель» [111] Имеется в виду «кюбельваген» — легковой автомобиль в вермахте. — Прим. ред. , стоявший под деревьями. Громко рыча мощным мотором, машина понеслась в направлении к Риму, из-под колес ее летела грязь.

Хайде вскочил в свой автомобиль и ободряюще улыбнулся Грегору Мартину.

— За ним, Грегор! Покажи, на что способен водитель фургона! Лейтенант не должен оторваться от нас. Если он начнет думать, нам конец!

Через пять минут Грегор выругался, резко затормозил и едва не врезался в большой стоявший грузовик. Легкая амфибия проползла на боку вдоль колонны грузовиков, два раза перевернулась и оказалась в поле.

Оба они с бранью вылезли целехонькими из поврежденной машины. Здоровенный лейтенант подбежал к ним с двумя полицейскими. Подобострастно стал отряхивать от пыли шинель Хайде, но тот раздраженно оттолкнул его.

— Что это такое, черт возьми, лейтенант? Ты снова остановил мою колонну? Соедини меня с СД, я поговорю с группенфюрером Мюллером в Берлине [112] Вернее было бы сказать — гестапо, тем более, что оно было более пугающим названием. Однако ни гестапо, ни СД не имели права действовать против чинов вермахта, этим занималась тайная гос. полиции. Только после провала покушения на фюрера гестапо стало арестовывать офицеров. — Прим. ред. . Тебе пора отправляться на Восточный фронт.

— Все в порядке, унтерштурмфюрер. Колонна может беспрепятственно следовать дальше. Я разберусь с наглым обер-фельдфебелем, который командует здесь.

Обер-фельдфебель полиции вермахта, стоявший чуть позади нервничающего лейтенанта, забормотал объяснение.

— Заткнись, обер-фельд! — истерично заорал лейтенант. — Ты гнусный саботажник. И скоро будешь рядовым пехотинцем в России. Вот увидишь. А теперь исчезни! Пошел вон!

Обер-фельдфебель пробормотал что-то неразборчивое.

Лейтенант выхватил пистолет из желтой кобуры.

— Заткнись, никчемная тварь, а то пристрелю за неповиновение!

Хайде широко усмехнулся. Он стоял посреди шоссе, широко расставив ноги, с автоматом на груди. Его поведение одобрил бы даже сам Гиммлер. Хайде играл свою роль превосходно, словно был рожден для нее — в определенном смысле так оно и было.

— Почему бы не сделать этого сейчас, лейтенант? В наших рядах нет места полусолдатам. Я представляю себе этого человека повешенным на суку.

Обер-фельдфебель торопливо скрылся в темноте, мысленно желая всем офицерам СС оказаться на дне самой горячей пропасти ада. За несколько секунд его восхищение немецкой системой перешло в ненависть.

— Мерзкий тип, — прошептал один из его подчиненных.

— Эта скотина поумнеет, когда придут американцы, — проворчал обер-фельдфебель. — Я пойду добровольцем в новую военную полицию, которую создаст в Третьем рейхе наш нынешний противник, и все время посвящу тому, чтобы ловить офицеров СС.

Автомобиль-амфибия весело горел. Лейтенант великодушно предложил Хайде свою большую машину. Хайде снисходительно принял предложение и пообещал вернуть ее на контрольном посту на обратном пути.

Лейтенанта Фрика била нервная дрожь. Он то хвалил, то бранил Хайде. Если б тот лейтенант заподозрил, что его водят за нос, последствия были бы непредсказуемыми.

Порта беззаботно рассмеялся.

— Виновных будут искать в Первой латышской дивизии.

— А когда выяснят, что ее даже нет в Италии? — спросил Фрик, покачивая головой.

— Тогда заподозрят партизан в этих горах, герр лейтенант, — сказал Порта и взвалил на плечо тяжелый ящик. — Никому в голову не придет искать преступников в Двадцать седьмом полку особого назначения. Имейте в виду, в штабе группы армий «Юг» мало кто знает о нас.