Ганс Шерфиг - Замок Фрюденхольм

— Я тоже, — ответил Мартин.

— Ну да, правда. Но я, как ты знаешь, давно уж лишился работы.

Мартин снял Антона с учета. Он понимал, что никогда не дождется от него денег. Собственно говоря, даже хорошо, что длинный Антон пришел к нему сам и заявил о своем выходе. Недавно было принято решение освобождаться от менее стойких членов, по мере того как партийные группы будут разбиваться на меньшие. Необходимо приспособиться к новой обстановке.

— Конечно, я по-прежнему думаю, что правда за коммунизмом, — сказал Антон, — И выхожу из партии вовсе не потому, что не согласен с вами, ты ведь это знаешь. Но раз в мире происходит такое!…

А в мире происходило следующее: при Дюнкерке английские войска были разбиты и оставили европейский материк. Франция капитулировала. В Париже Адольф Гитлер устроил парад победы, флаг со свастикой развевался над Триумфальной аркой.

Самолеты Геринга каждую ночь бомбардировали Лондон и другие английские города. Как писала «Амтсависен», в Англии вышло распоряжение снять по всей стране дорожные указатели, чтобы таким образом помешать немецким десантным войскам, появления которых ждали в течение двух недель, найти без всяких затруднений любую дорогу. Слухи о том, что гитлеровцы собираются ежедневно высаживать в Англии двести тысяч десантных войск, военные круги в Берлине опровергли как явно преувеличенные; речь может идти самое большее о ста тысячах парашютистов.

Не один профессор Пилеус, выступавший по радио, предсказывал гибель британского государства. Многие думали, что вскоре немцы высадят войска в Англии. Такую возможность учитывал и доктор Дамсё. Он объяснял своей экономке, что война, возможно, будет тридцатилетней, однако Англия в конце концов все-таки одержит победу. Может случиться, что немцы совершат вторжение на британские острова. Но им там не поздоровится, британские острова — еще не Британская империя. Английский флот переживет это вторжение, Англия же будет продолжать войну со своих баз и из своих владений во всем мире.

В домике Якоба Эневольдсена — он его сам выстроил возле болота — Оскар Поульсен беседовал с товарищами о войне.

— С политической точки зрения — это война империалистическая, — сказал Оскар. — Война между двумя группами капиталистических держав. Одна часть участвующих в войне государств стремится к новому переделу тех территорий на земном шаре, которые подвергаются капиталистической эксплуатации, а другая часть желает помешать такому переделу. Вот из-за чего ведется война. Такова природа империалистических войн. И эта война принципиально ничем не отличается от прежних империалистических войн.

Оратор сидел в качалке и все время следил, как бы не опрокинуться назад и не сломать камедного деревца фру Эневольдсен. Речь свою он написал на нескольких листочках и тщательно подготовился к выступлению.

Аудитория была невелика — в комнатке Якоба собралось всего десять человек. Йоханна взяла с собой Вилли, он скучал, и ему хотелось, чтобы им занимались; оп бродил между стульями, и на него то и дело шикали. И еще две женщины пришли с детьми. Тут же, между Якобом и его женой, сидел на диване маленький толстый щенок-фокстерьер и тоже слушал речь Поульсена. Якоб курил, не вынимая изо рта старой забинтованной трубки, в комнате пахло самодельным табаком из желтоглава.

— И мы, коммунисты, расцениваем эту войну как империалистическую, — продолжал Оскар, — Но это вовсе не означает, что исход войны нам безразличен. Нам не все равно, победит ли Германия или противники Германии. Поскольку обстоятельства сложились так, а не иначе, нам надо желать и стремиться, чтобы Германия потерпела поражение, а группа держав, выступающих против Германии, одержала победу. Не потому, что один империалист сам по себе лучше другого, но потому, что самостоятельности Дании непосредственно угрожает нацистская Германия, и потому, что нацизм покончит у нас в стране с личной и политической свободой.

— А как же «Арбейдербладет» писала, что малые нации не заинтересованы умирать ради империалистических и капиталистических интересов Англии, — прервал докладчика молодой рабочий кирпичного завода Йонни Енсен. — Там еще написано, что Англия будет бороться до последнего норвежца. Я вырезал эту заметку, вот она. И еще там говорилось, что Англия стремится расширить плацдарм и заставить другие народы драться ради денежных мешков лондонского Сити. Но малые народы не заинтересованы воевать за Англию. Все это написано в «Арбейдербладет». А ты говоришь, что мы заинтересованы в победе Англии. Я ничего теперь не понимаю. Мне все это кажется очень странным!

— Подожди немного, — сказал Оскар. — Я скоро дойду до этого. Странного ничего нет. После девятого апреля мы, коммунисты, все время старались противодействовать экономическим мероприятиям, которые правительство проводило к выгоде немцев и датских капиталистов. Мы — единственная партия, голосовавшая в фолькетинге против уменьшения надбавки на дороговизну. Мы голосовали против принудительного арбитража, против налога на заработную плату. Голосовали против преступного нового закона о поставках зерна, из-за которого так подскочили все цены. Мы голосовали даже против перевода часов вперед на летнее время только потому, что этого требовали немцы.

Осуществление оккупации свидетельствует, что у нацистской Германии было в Дании много союзников. Гитлер располагал пятой колонной, состоявшей не только из нацистов. Нам хорошо известно, что некоторые датчане очень довольны пребыванием в нашей стране немецких войск. Это те круги, которым немецкие войска нужны для того, чтобы уничтожить социальные завоевания датского рабочего класса.

Я сам не сомневался, что девятого апреля нашу партию запретят. Помню, я говорил, что наша контора в Престё сразу будет занята. И даже предостерег Мартина, чтобы он не ходил туда.

— А я все же пошел, — сказал Мартин.

— Да. Значит, я ошибся. Наша партия по-прежнему легальна, газета выходит. Однако во всех других странах, оккупированных нацистской Германией, профсоюзные и политические организации рабочего движения парализованы. И прежде всего немцы старались любым способом ликвидировать коммунистические партии, ибо коммунисты составляют передовую часть рабочего движения, они опытные и сознательные классовые борцы.

Датские фашисты и их пособники только из тактических соображений не начали девятого апреля открытых действий против нашей партии. Они хотят, чтобы датчане хотя бы некоторое время верили, будто немцы не будут вмешиваться в датские внутренние дела. И немцы, и наши буржуазные политики хотят внушить нам, что оккупация является своего рода военно-техническим мероприятием и не затрагивает политической свободы народа. Они хотят, чтобы все шло гладко, без всяких помех для производства.