Вилль Бертхольд - Гибель линкора «Бисмарк». Немецкий флагман против британских ВМС. 1940-1941

Он обменялся несколькими словами по-английски с военврачом, стремясь показать своим людям, что может нормально общаться с британцами. Затем Нобис упал в обморок. Два британских моряка уложили его на койку.

Немецкие моряки сразу успокоились. Они были смущены. Возбуждение последних нескольких часов давало о себе знать. Им было стыдно за свое поведение. Они поняли, что вновь стали жертвами пропаганды, которая пичкала их день за днем историями о зверствах противника.

С этого момента все пошло в нормальном русле. Моряки с готовностью принимали успокоительное, благодарно улыбаясь. Лазарет, вместивший 30 человек, спасшихся с «Бисмарка», погрузился в глубокий оздоровительный сон без сновидений, который продолжался десять – четырнадцать часов без перерыва. Проснувшись, они еще не осознавали, что ужас войны отступил от них, что для них она закончилась…

Для англичан, все еще находившихся в зоне досягаемости самолетов люфтваффе и германских подводных лодок, операция «Бисмарк» еще не завершилась. 27 мая 1941 года в 13.00 агентство Рейтер объявило, что германский флагман потоплен. В 1.22 западное командование ВМС Германии попросило командующего флотилией, находившегося на «Бисмарке», уточнить местоположение корабля. «Бисмарк» не ответил…

С британской стороны в операции участвовали 8 линкоров и крейсеров, 2 авианосца, 4 тяжелых крейсера, 7 легких крейсеров, 21 эсминец и 6 подводных лодок. Кроме этого, их поддерживали с воздуха самолеты морской авиации. Эти силы, координируя свои действия, сумели нанести такой урон германскому флагману, что экипажу пришлось затопить его. Это, конечно, не могло компенсировать потерю «Худа», который являлся национальным символом…

После того как «Бисмарк» уже затонул, англичане предприняли последнюю и совершенно бессмысленную атаку на него самолетов-торпедоносцев. Эскадра вице-адмирала Сомервила находилась слишком далеко от «Бисмарка» на заключительном этапе боя, чтобы принять в нем участие, но достаточно хорошо слышала артиллерийскую канонаду. В донесениях сообщалось, что подчиненные ему силы действуют в соответствии с планом. Поэтому вице-адмирала сильно обеспокоили три радиограммы, поступившие одна за другой: «„Бисмарк“ еще на плаву»; «Эскадра сэра Джона Тови не в состоянии потопить корабль артиллерийским огнем»; «Линкоры эскадры прерывают операцию из-за недостатка топлива».

В этих обстоятельствах сэр Джон Сомервил решил вновь задействовать самолеты авианосца «Арк Роял». Вскоре после их вылета «Дорсетшир» радировал: «„Бисмарк“ затонул».

Последовал приказ торпедоносцам – вернуться. Поскольку посадка на палубу авианосца самолетов с торпедами на борту при сильном волнении моря представлялась небезопасной, им пришлось сбросить боезапас в море. Только они сели на палубу «Арк Роял», как авианосец атаковал двухмоторный «Хейнкель», но неудачно.

Теперь отряд Н развернулся и взял курс на Гибралтар.

Морской штаб послал 11 эсминцев для встречи возвращавшихся британских линкоров. Но только через полторы суток эсминцы встретили британские корабли и объединились с ними в эскадру. Особую тревогу вызывал тот факт, что британские корабли из-за недостатка топлива были вынуждены следовать тихим ходом.

28 мая, через день после затопления «Бисмарка», наконец появилось значительное количество германских бомбардировщиков. Их атаке подверглись эсминцы «Машона» и «Тартар». Первый получил прямое попадание и затонул. Погибли офицер и 45 членов экипажа.

Так завершилась операция против «Бисмарка».

Ночью уцелевших людей с «Бисмарка», подобранных «Дорсетширом» и спавших крепким сном, разбудили. Британские моряки языком жестов попросили их подойти к больничным койкам. На одной из них лежал тяжело раненный старшина-механик Хаузер. Он благодаря огромной силе воли после утраты обеих ног доплыл до «Дорсетшира», был поднят на борт корабля и немедленно прооперирован. Хаузер сильно бредил, но военврач был уверен, что тот выздоровеет. Рядом с ним лежал механик машинного отделения Шафер, напоминавший живой труп, потому что проглотил столько топливного масла, что всю оставшуюся жизнь должен был находиться на искусственном питании. В нем еще теплилась жизнь.

Но люди были подняты среди ночи прежде всего из-за третьего пациента – ради механика машинного отделения Люттиха.

– Кто-нибудь говорит по-английски? – обратился к ним британский старшина-санитар. – Ваш товарищ умирает.

Англичане вышли из помещения, оставив немцев наедине с сослуживцем.

– Ну как ты? – поинтересовался старший матрос Ржонка.

Товарищи склонились над смертельно раненным Люттихом.

– Я долго не протяну, – ответил он тихо. Говорить ему было трудно.

– Не падай духом, худшее позади.

Вокруг него стоял десяток матросов, старавшихся скрыть свое волнение. Они отводили глаза и старались не смотреть друг на друга. Скрипели зубами. В бою каждый из них сотни раз сталкивался со смертью. Но тогда она, по крайней мере, была скорой.

– Рад, что вы здесь… Плохо… когда один.

– Мы не оставим тебя, – утешал товарища Флигер. – Через несколько дней ты поправишься. – Он старался казаться уверенным в том, что говорил, но дрожащий голос выдавал его.

– Вы… вернетесь… домой, – шептал умирающий, – расскажите… как это было. – Он попытался сесть, но не смог. В его голосе звучала мольба. – Послушайте, не жалейте их… расскажите им все… расскажите, как все было… расскажите матерям… вы должны рассказать… женам… и… детям.

Его губы продолжали беззвучно шевелиться. На фоне повязки вокруг головы его лицо казалось еще бледнее. Все видели, насколько трудно ему было говорить, как тяжело давалось беззвучное шевеление губами. Он мобилизовал все оставшиеся силы, чтобы высказать товарищам перед смертью все наболевшее.

Некоторые матросы не могли выдержать такое испытание. «Боже, – молились они про себя, – если этому суждено сбыться, то пусть сбудется скорее, избавь его от агонии».

Губы умирающего прошептали последние слова:

– Все… кончено. Будь… оно… проклято.

Механик забился в конвульсиях. Он стонал, закрыв глаза, сжал кулаки, затем замер, замолчал и перестал дышать.

– Он уснул, – сказал Флигер.

– Да, он спит, – согласился Ржонка. – Позовите врача, может, он сделает что-нибудь.

Подошедший военврач склонился над механиком, закрыл ему веки и резко выпрямился.

– Мертв, – произнес он лаконично. Пожимая руки немецким морякам, смотрел в сторону. В его глазах блестели слезы.

После этого военврач быстро покинул помещение…

Каждый из моряков смотрел на мертвого товарища в последний раз, бормотал молитву и молча уходил.

В 10 утра следующего дня состоялись похороны. Британские моряки, свободные от вахты, выстроились квадратом на верхней палубе вокруг мертвого немецкого моряка. Его завернули в белую парусину, которую, в свою очередь, обернули немецким флагом. Флаг на мачте был приспущен.