Михаил Водопьянов - Киреевы

Для Наташи здесь вообще открылся новый мир. Впервые она находится одна вдали от родного дома. Немного грустно было расставаться с близкими, и чуть-чуть беспокоила мысль о предстоящей самостоятельной жизни, далекой от привычного семейного уклада.

Перед отъездом она чистосердечно призналась в этом Виктору. Брат поднял ее на смех.

— Советую тебе пригласить тетю Катю. Она тебя там нянчить будет, уют создаст, ватрушек напечет.

Чуть не поссорились на прощанье. Хорошо, что Мария Михайловна услышала и во-время вмешалась.

Обида на брата прошла быстро, простились они сердечно. Сейчас Наташа с заботливой нежностью думает о Викторе:

«Чудесный он парень, добрый, отзывчивый, только очень уж ершистый и резкий. Надо его почаще останавливать. Мне, родной сестре, и то бывает не по себе от его шуток, а посторонним…. Воображаю, каково Сергею Александровичу терпеть постоянные насмешки Виктора. И почему это Виктор так его не взлюбил? Может быть, по молодости лет Витя не сумел разглядеть за костюмом, за галстуком человека? А Сергей Александрович все же хороший. С ним интересно говорить: он столько видел, столько пережил. Жаль, что тогда на прогулке так нехорошо получилось. Я ему простила, но какой-то осадок все же остался. И ничего я с собой поделать не могу. Как верно сказала мама: „Поцелуй без любви пачкает не только губы, но и душу“…

После ухода Валентины девушки принялись готовить обед. Было еще рано, но Наташе хотелось закончить домашние дела до приезда гостя. Несколько раз ей казалось, что она слышит шум мотора.

Солнце взошло высоко, постояло над раскаленной землей, затем начало медленно опускаться по другой стороне неба к темневшему вдали лесу, а Глинский все еще не появлялся.

— Наверно, его задержали на заводе, — огорченно решила Наташа. — Теперь уже на озеро не успеем добраться.

— Долго мы еще будем изображать верных Пенелоп? — насмешливо спросила Лена. — Пойдем-ка лучше в кино, сегодня идет новая картина, а потом навестим Марию Прокофьевну, она нас всех на пирог звала. Праздник ведь сегодня.

— Ты иди, а я отнесу обед Валентине и помогу ей.

— Вечно ты, Наташа, что-нибудь выдумаешь. Я собиралась отнести Валентине обед и быстро вернуться. Но если хочешь — неси ты. Твой знакомый все равно уже не приедет, поздно.

Последнюю фразу Лена произнесла без всякого подчеркивания, но Наташа почувствовала легкий укол.

„Все же обидно, что Сергей Александрович не приехал“. — Наташа вдруг поняла, что эти два дня, после того как было получено письмо от Глинского, она внутренне готовилась к встрече с ним, ждала его…

„И ничего особенного в этом нет. Раз его общество интересно, вполне естественно, что мне хотелось его видеть“, — решила Наташа и успокоилась. Мысли ее переключились на сегодняшнюю операцию, на участие в ней Валентины. „Сейчас узнаю все подробности“, — подумала она.

…Валентина сидела около больного и внимательно следила за его пульсом. Но это был совсем не тот больной, которого собирались сегодня оперировать. Обычно спокойная, даже немного флегматичная, Валентина на этот раз была чем-то возбуждена.

Рано утром произошло событие, из-за которого пришлось временно отложить предполагавшуюся операцию. Валентина только успела поздороваться с хирургом, как ворвалась запыхавшаяся, расстроенная нянечка:

— Федор Алексеевич, объездчика Никиту Финогенова привезли. Несчастье-то какое! Ненароком в него из ружья выстрелили.

Не дослушав до конца, врач стремительно выбежал из комнаты. Валентина поспешила вслед за ним. Сзади причитала нянечка:

— Молодой-то какой! Богатырь! Красавец!

Никита был в полубессознательном состоянии. По его бледному лицу струился пот. Федор Алексеевич быстро осмотрел его и, повернувшись к Валентине, невесело покачал головой:

— Тяжелое ранение живота. Операция предстоит сложная. Необходимо срочно доставить в областную больницу. Вызывайте самолет, — приказал он дежуркой сестре.

— Станция! Станция!.. — тщетно надрывалась у телефона сестра. Ее сменила Валентина:

— Станция! Станция!..

Полная тишина. Ясно, — связь порвана» Под окном неожиданно загудел автомобиль. В кабинет заглянул Федор Алексеевич:

— Ну, как?

— Станция молчит, — сказала Валентина.

— Сестра, пойдите к больному, — я сейчас вернусь.

Он выбежал на крыльцо в тот момент, когда навстречу ему по ступенькам поднимался молодой человек в щегольском дорожном плаще.

— Будьте любезны сказать, где живет студентка Киреева, — обратился приезжий к доктору.

Но тот прервал его:

— Помогите спасти человека.

Приезжий с удивлением взглянул на пожилого, начинающего седеть человека в белом халате:

— Вы ошибаетесь. Я, к сожалению, не врач, и при всем моем желании не сумею вам быть полезным.

— Не спешите с выводами, — сказал Федор Алексеевич. — Помощь нужна очень несложная. Довезите нашу практикантку на телефонную станцию. Необходимо срочно вызвать из области самолет для тяжело больного, а телефон не работает.

— С удовольствием. Я только на одну минуту, — начал было владелец машины.

— Надо немедленно отвезти! — сурово прервал его врач. — Жизнь пациента под угрозой. Дорога каждая секунда… Валентина! — закричал он. — Идите сюда скорее!

Девушка вышла своей обычной плавной походкой. Федор Алексеевич зло блеснул глазами и коротко дал ей указания.

Запыленный автомобиль легко сорвался с места и помчался по зеленой немощеной улице. Несколько минут длилось молчание… Нарушила его Валентина. В сидевшем за рулем человеке она узнала того самого инженера Глинского, который встречал Наташу после экзамена.

— А Киреева вас ждет сегодня.

— Я даже не сумел предупредить Наталью Николаевну о нечаянном опоздании, — взволнованно произнес Глинский.

— Это не страшно, — успокоила его девушка, — сейчас вы довезете меня до телефонной станции и вернетесь. Мы вместе с Наташей живем недалеко от больницы. Я расскажу вам, как ближе проехать. А сейчас поедемте как можно быстрее. Здесь условий для проведения тяжелой операции нет. Раненого надо возможно скорее доставить в областную больницу.

Когда они подъехали к телефонной станции, Валентина попросила:

— Я быстро! Подождите, пожалуйста! Вернулась она сразу же, но очень расстроенная.

— Телефон не работает. Буря оборвала провода. Скоро ли удастся починить, никто не знает. Что же теперь делать? Ведь у нас нельзя Никиту оперировать.

Инженер на минуту задумался, словно взвешивая за и против:

— Я предлагаю… — не совсем уверенно начал он, — Валентина… — Глинский вопросительно посмотрел на девушку, — простите, я не знаю ваше отчество.

— Васильевна! — резко ответила Валентина. — «Тоже нашел время церемонии разводить», — сердито подумала она.