Андрей Пржездомский - Секретные объекты «Вервольфа»

— И это вас не касается, господин доктор! Вы что-то стали не в меру наблюдательным! Это до добра не доведет!

— Вы что, мне угрожаете?

— Нет, не угрожаю. Я вас только предупреждаю: не задавайте глупых вопросов, не суйте свой нос туда, куда не следует. А лучше всего — идите отсюда и больше не показывайтесь здесь. Свое дело вы сделали. Теперь наш черед, черед солдат фюрера…

— Солдат? Солдаты гибнут в окопах, а вы… — Роде с ненавистью посмотрел на Вурца. — Вы думаете только о том, как бы урвать себе…

Альфред Роде не успел закончить фразу, почувствовав цепкие руки оберштурмфюрера на своей шее. От неожиданности и боли он вскрикнул, но изо рта донесся только сдавленный хрип.

Он задыхался, беспомощно махая руками и пытаясь оторвать от своей шеи лапы эсэсовца, но они все сильнее и сильнее сдавливали ее. Разум мутился в голове, и доктор Роде почувствовал, что умирает от удушья. Очки от конвульсий отлетели в сторону. Раздался звон разбитых стекол.

Когда силы уже почти покинули доктора, а душа его была уже готова вырваться из бренной оболочки тела, Вурц вдруг оторвал руки от шеи Роде и, крепко взяв его за воротник куртки, притянул к себе. Доктор, судорожно глотая воздух, схватился за шею. В лицо ему пахнуло винным перегаром. Страшная, искаженная гримасой ненависти морда эсэсовца была совсем близко.

— Ты, вонючая свинья, ублюдок, очкастый недоносок! Мне ничего не стоит превратить тебя в кучу дерьма, тварь! Убирайся отсюда и скажи спасибо, что остался жив! Если ты попадешься мне еще хотя бы раз, я прикончу тебя, как бешеную собаку!

Оберштурмфюрер отцепил руки от воротника доктора Роде, резко повернулся и зашагал в сторону стоявших неподалеку охранников. Сказав что-то одному из них, он скрылся в арке, из которой лился бледный свет. Там, на первом этаже башни Луизы, как известно, был временно расквартирован взвод охраны.

К доктору Роде подошел эсэсовец с автоматом.

— Господин Роде, я выведу вас из замка через посты охраны. До дома вы доберетесь сами. У вас ведь есть пропуск?

Роде молча, все еще не придя в себя, поплелся за охранником. У него очень болела голова, сильно подташнивало, в груди что-то хрипело и клокотало.

Известный искусствовед, выдающийся ученый с мировым именем, директор Художественных собраний Кёнигсберга, доктор Альфред Роде покидал замок в сопровождении эсэсовского охранника. Он был не просто растерян или удручен. Он был раздавлен. Впервые в жизни он почувствовал, что его знания, профессиональные качества, духовный мир, человеческая сущность — все это может быть обращено во прах грубой и примитивной силой, которой нет никакого дела до чаяний его души, ни до его представлений о чести и совести. Причем сделано это может быть просто так, походя, из скотского желания унизить и оскорбить другого человека и тем самым доказать свое превосходство над ним.

Оберштурмфюреру Вурцу пришлось все-таки при докладе оберфюреру Бёме о завершении работ по укрытию «груза» на объектах «Вервольфа» сообщить о случившемся инциденте. Правда, он не сказал, что в припадке ярости чуть было не задушил доктора Роде. Но Бёме, неплохо знающий Вурца, вполне мог представить, что стоит за словами оберштурмфюрера: «Я вынужден был поставить его на место».

— Вурц, вы должны были проявить выдержку и не показывать своего возмущения.

— Но, господин оберфюрер, этот Роде говорил, как враг! А главное, он намекал, что мы, сотрудники службы безопасности, якобы хотим что-то «урвать», выполняя спецзадание по укрытию «груза».

— Урвать? Он так и сказал?

— Так точно, господин оберфюрер.

— Крайхен… — Бёме обратился к другому офицеру СД. — Вы все продумали? Как будем поступать с Роде?

— Господин оберфюрер, я думаю, что лучше всего было бы радикально решить этот вопрос. Тогда у нас не будет проблем…

— Вы рассуждаете не как опытный контрразведчик, а как старший вахмистр из четвертого полицейского ревира на Кайзерштрассе, тридцать восемь!

— Простите, господин оберфюрер!

— Немного пораскиньте мозгами: когда русские окажутся в городе, они, конечно, начнут искать все эти наши объекты. Будут опрашивать пленных немецких солдат, фольксштурмистов, гражданское население. Кроме того, мы с вами еще точно не знаем, попал ли кто к ним в руки из числа бойцов спецподразделений «Вервольфа». Потом ваш прокол с инженерами. Ладно, с Муниром мы решили все как надо. Но Гербах! Вы упустили его! А он, если попадет в русскую контрразведку…

Бёме не успел договорить. Вошедший в кабинет адъютант сообщил, что его срочно просят к телефону.

— Кто там еще? — Бёме не любил прерывать начатую мысль.

— Корветтен-капитан Нойман.

Бёме молча кивнул. Вурц, Крайхен и еще несколько офицеров СД торопливо вышли из кабинета.

— Добрый вечер, Нойман! Слушаю вас.

— Господин оберфюрер, завтра объект будет в условленном месте. Мы нашли там удобную…

— Нойман, давайте не по телефону. Кто у вас там занимается этими делами?

— Обер-лейтенант Принцхорн. Он находится в Пиллау.

— Я поручил проработку всех оргвопросов оберштурмбаннфюреру Готцелю.

— Я его знаю. Пусть он приедет ко мне на Кранцер Аллее. Мы обговорим все детали.

— Хорошо. Он будет у вас через полчаса.

Бёме положил трубку и вызвал адъютанта нажатием кнопки на нижней стороне крышки письменного стола.

— Вызовите срочно Готцеля. Он должен работать рядом в бункере.

Оберштурмбаннфюрер появился через пять минут. Подтянутый, с выправкой строевого офицера, он производил впечатление уверенного в себе человека. Как будто не было совсем недавнего разноса, который сделал ему Бёме за недостатки в обеспечении конспирации групп «Вервольфа».

— Слушаю вас, господин оберфюрер!

— Вот что, Готцель. — Бёме вплотную приблизился к нему, положил руку ему на плечо, испытывающе посмотрел прямо в глаза. — Зигфрид, есть дело, которое я могу доверить только вам. Я уверен в вас. Я знаю, что вы никогда не подводили меня, и, если честно, только на вас могу рассчитывать, как на себя.

— Спасибо, господин оберфюрер. Я готов выполнить любой ваш приказ.

— Зигфрид, между собой мы должны быть честными. И вы и я знаем, что война проиграна…

Готцель попытался что-то сказать, но Бёме остановил его:

— Не надо, дружище. Не будем говорить о преданности фюреру и рейху. Это и так понятно. Но речь идет уже о другом: о том, как мы продолжим борьбу после окончания войны для возрождения Великой Германии и идей национал-социализма. Но об этом мы еще поговорим. А сейчас у нас очень мало времени. Свяжитесь немедленно с Нойманом, командиром «Морской команды донесений М-166». Знаете, где это?

— В Пиллау?

— Нет, сам Нойман сидит здесь, в городе, на Кранцер Аллее. Сейчас поезжайте к нему. Мы договорились с ним о том, что одна из подводных лодок его «флотилии» зайдет в Прегель, чтобы забрать в «час Икс» особо ценного агента. Предварительно мы определили, что место ожидания лодки будет около нового железнодорожного моста. Обсудите с ним и его сотрудниками все, что нужно сделать для того, чтобы лодку не обнаружили раньше времени, чтобы возможен был отход ее во время уличных боев… ну, там, фарватеры резервные… м-м-м… глубины там… всякие еще их морские уловки… Главное, чтобы по команде они могли взять на борт нашего человека и тайно покинуть город. Даже если в нем уже будут русские.