Андрей Пржездомский - Секретные объекты «Вервольфа»

— Андрей! Витя! Где вы ходите?! — Анатолий Михайлович встретил нас недовольными возгласами. — Видите, мы наконец пробили! Там, похоже, большое подземелье.

— Я же говорил, — как-то безразлично, но не без самодовольства сказал Цедрик. — Я же говорил, что отсюда идет ход. Вон туда! — Он указал рукой в сторону Кафедрального собора.

— Подождите, — несколько нервно сказала Мария Ивановна. — Пока еще ничего не ясно. Сейчас саперы нам скажут, можно ли спуститься вниз. А потом будем рассуждать… Может, это вообще не ход, а яма! Игорь, — обратилась она к лейтенанту, — проверь, как там…

— Сейчас сделаем, Мариванна!

Минут двадцать мы ждали, пока осядет кирпичная пыль и из пролома выветрится хотя бы часть едкого порохового дыма. Потом вдруг выяснилось, что Алексей, водитель экспедиционного автобуса, забыл взять аккумуляторные фонари. А без них лезть в подземелье было глупо.

— Эх ты, тюха-матюха! — зло бросил Цедрик. — Я же тебе говорил: «Не забудь инвентарь!»

Алексей нехотя поплелся к автобусу.

— Я с ним. — Витя заторопился вслед за водителем.

— Ну вот… — Мария Ивановна нахмурилась. — Обязательно что-нибудь забудут. Растяпы!

Автобуса мы ждали около получаса. За это время пороховой дым почти развеялся, лишь его тонкие струйки поднимались вверх. Около пролома сгрудились сотрудники экспедиции, солдаты, несколько мальчишек, неизвестно каким образом просочившиеся через кордон оцепления.

При более детальном рассмотрении стало понятно, что взрыв пришелся на один из сводов коридора, уходящего под уклон. Кирпичные стены с обеих сторон его были совершенно черными — видно, давняя копоть и гарь въелись в кирпичи намертво. Пожалуй, это единственное, что можно было разглядеть, всматриваясь со света в темноту провала.

Когда появился Виктор с двумя мощными аккумуляторными фонарями, окружающие пролом люди, до сих пор вяло переговаривающиеся между собой, вдруг заговорили все разом. Каждый предлагал свой вариант действий. Но Мария Ивановна строго обвела всех взглядом и, повернувшись к лейтенанту, сказала голосом, не терпящим возражений:

— Игорь, надо бы проверить.

— Сейчас сделаем, Мариванна, — привычно ответил тот и, обращаясь к сержанту, даже как-то весело произнес: — Резниченко, давай!

Сержант, по-видимому, не разделяющий всеобщего интереса к открывшемуся подземному ходу, сначала присел на корточки, потом сел на край пролома, свесив в него ноги. Он посветил внутрь фонарем, потом взял переносной миноискатель со штангой, похожей на ученический пенал, только очень длинный, надел наушники, покрутил какую-то ручку у основания прибора и, вытянув руку, поводил им перед собой.

— Резниченко, ты спустись немного. Чего здесь смотреть? Надо там… Помогите ему! — Лейтенант посмотрел на солдат, стоящих рядом. Те подхватили сержанта под руки, а он, слегка придерживаясь рукой за край пролома, стал спускаться вниз.

Пол коридора был усеян рухнувшими кирпичами из проломленного взрывом свода. Сержант, придерживаемый солдатами, медленно опустился на кирпичи, затем встал во весь рост. Его голова оказалась несколько ниже пролома. Было видно, как он обшаривает подземное сооружение лучом фонаря.

— Товарищ лейтенант, туннель идет под уклон. Здесь полно кирпичей и больше ничего нет. Вроде… вроде там дальше поворот. Отсюда не видно. — Он наклонился и стал водить миноискателем над обломками. — Да здесь полно железа — арматура всякая, проволока, еще что-то…

— Ты, Резниченко, внимательно посмотри! Пощупай! — сказал лейтенант.

— Ладно, — как-то нехотя произнес сержант.

Он прошел в глубь наклонного коридора. В темноте угадывались блики от света фонаря, слышался шум осыпающихся под ногами кирпичных обломков и камней. Все стояли вокруг пролома и вглядывались в темноту. Вдруг раздался грохот. Было отчетливо слышно, как зло выругался сержант.

— Резниченко, что у тебя там?

— Да ничего, товарищ лейтенант. Оступился просто. Мусора тут… Да нет, здесь ничего опасного нет. Пусть спускаются.

— Ты уверен, что боеприпасов там нет?

— Да я ж говорю. Один мусор тут. Больше ничего.

— Ладно, поднимайся, — разрешил лейтенант и, обращаясь к Марии Ивановне сказал: — Мариванна, можно обследовать. Мин нет.

Мы дождались, когда сержант вылезет на поверхность. В этом ему помогли те же солдаты. Резниченко, жмурясь от яркого солнца, посмотрел на нас и, улыбаясь, сказал:

— Там в углу стоят ящики… Наверное, с Янтарной комнатой. Сам видел!

Все удивленно посмотрели на сержанта. У нас, наверное, были такие лица, что сержант, поняв неуместность своей шутки, тут же поправился:

— А может, мне это показалось. Проверьте!

— Ладно! — недовольно проговорил Анатолий Михайлович, самый опытный и уважаемый участник поисков. — Нечего болтать. Андрей! Витя! Давайте вниз!

Почти таким же образом, как это сделал сержант, мы спустились в пролом. В руках у нас было по фонарю и по лопате. Конечно, копать пока мы ничего еще не собирались и рассчитывали использовать их как средства опоры или в качестве щупов. Кто знает, куда ведет коридор и что нас ждет там впереди. С нами хотел спуститься еще Цедрик, внимательно наблюдавший за всем происходящим, но Мария Ивановна не разрешила ему.

— Вы, Иван Тимофеевич, лучше пока подождите здесь. Сейчас ребята осмотрят подвал, скажут, что там есть и куда ведет ход, а потом уже будем думать, как нам его обследовать.

Мы же в это время уже делали первые шаги по уходящему под уклон коридору с округлыми сводами. Внизу он казался куда более просторным, чем это виделось в пролом. Ширина его достигала не менее двух метров, а наклон был настолько ощутимым, что мы боялись скатиться вниз по кирпичам. Наверное, внизу под кирпичными завалами и каменным крошевом были ступени. Ведь не могли же люди буквально скатываться вниз.

Причем из стен торчали ржавые скобы, на которых, наверное, когда-то крепились деревянные перила.

Из дневника Андрея Пржездомского. 23 июля 1969 года

«Внизу в подземелье (там под углом 20°) было много газа, вызванного взрывом шашечного заряда. Мы с Витей стали спускаться. Так мы спускались по кирпичам. Стены подвала закопчены, по правой стене идут металлические поддержки для проходивших по ним когда-то кабелей, слева — толстая труба. Мы спустились примерно метров на 10, на глубину от поверхности метра на 3. Потом был поворот направо…»

Очень осторожно ступая по нагромождению подвижных кирпичей, мы достигли торца коридора. Посветив налево, увидели арочный проем, сплошь заваленный обрушившимся кирпичным крошевом. Справа точно такой же арочный проем был свободен для дальнейшего движения.

— Андрей! Витя! Ну как там? Не опасно? — услышали мы голос Анатолия Михайловича, доносившийся сзади, со стороны пролома, тусклый свет от которого сюда едва доходил.