Сергей Арсеньев - Ленка-пенка

Вой сирен на улице. По висящему внизу подъезда графику, этой ночью на чердаке дежурят Круглов и Смирнов. Последние три раза Сашу заменяла я. Теперь Смирнову придётся отдуваться за двоих. Сегодня я не приду. Не могу.

Как громко воют сирены. А если Валька не успеет? Одному действительно сложно. Но я ведь не могу!

Впрочем… К чему тянуть? Зачем мне лишняя безнадёжная ночь рядом с Сашиным телом? Разве не лучше последние капли сил истратить сейчас? Может быть, я тогда тоже смогу умереть завтра, как Саша. И с Валей хорошо бы попрощаться. Пусть он выживет и чаще вспоминает меня после победы.

Да! Я выпуталась из Сашиных объятий и встала. Ходить я пока могу! И я пошла. На чердак. Была наша очередь дежурить. А ещё хочу пожелать Вале удачи.

Какая высокая лестница у нас. Так много ступенек. Когда же они закончатся? Фух. Пятый этаж. Вот, Валькина квартира. Но он наверняка уже на чердаке, тревогу минут двадцать назад объявили. Нужно спешить. А то Валя там один.

Последние ступени, дверь на чердак, открываю её и… Что такое? Полная темнота. Валька не зажёг керосинку?

Где стоит керосинка, я знаю. Прямо рядом с входом стол. Там она и стоит всегда, чтобы можно было и в темноте найти. Пошарив руками, керосинку быстро нашла. Она заправлена и спички рядом. Так положено.

Чиркнула спичкой, зажгла фитиль. Странно. А Вали тут нет. Никого нет. Я одна. А так всё как обычно. Слуховые окна завешаны светомаскировкой, четыре бочки со льдом, два ящика с песком. Но где Валя? Неужели и ним что-то случилось. Когда я видела его сегодня, он собирался идти за водой на Неву. Выглядел он тогда вполне здоровым, насколько это слово применимо в наших условиях.

Как бы то ни было, теперь мне уж точно нельзя возвращаться в постель. При бомбёжке чердак нельзя оставлять без дежурного. Весь дом сгореть может.

Я взяла со стола спички и горящую керосинку и прошла к специально для неё прибитому крюку. Повесила на крюк лампу, а сама прошла ко второй. Тут две лампы керосиновых всегда зажигаем. Света от одной на весь чердак не хватает. В темноте же ходить по чердаку очень неудобно. Там и столбы и пол неровный. Вполне можно стукнуться обо что-то или упасть.

Холодно. Горят две керосиновых лампы. Зато не страшно. Ночь, холод, вой ветра и сирен, гул самолётов в небе, хлёсткие выстрелы зениток. А мне не страшно. Я почти умерла. Чего мне бояться?

Или это от голода? Какие-то мысли стали тягучие. Как муха в меду. Муха. Мёд. Хочу мёд. С блинами. Или без блинов. Или блины без мёда. А Лёнька со сметаной любит. А я сметану не люблю. Потому что дура. Сметана вкусная. А Лёнька на войне. Он жив ещё?

Действительно, тягучие мысли. Может, я уже умираю? Когда не хватает еды, организм ведь сначала отключает от снабжения наименее важные органы. Самый важный орган — это мозг. Раз давать сбои начал уже и мозг, значит еды не хватает даже ему. А если еды не хватает мозгу, то это может означать лишь одно — этой еды в организме нет совсем.

Пожалуй, я присяду на пол. Или даже прилягу. Нельзя, я знаю. Но я так устала.

БУДУМП!! БАЦ!! Пшшшш…

Зажигалка!!

Толстенные защитные рукавицы я надела уже давно, поверх своих варежек. Подбегаю к сыплющей искрами зажигалке, хватаю её рукавицами и, отворачивая лицо в сторону от неё, тащу к ближайшей бочке.

С осени эту бочку полностью заполнили водой. Но сейчас в ней один лишь лёд, примерно две трети бочки льда. Она давно промёрзла насквозь. Вот туда я зажигалку и бросаю. Неважно, что воды нет. Там только железо бочки и лёд. Поджигать нечего. Пошипит немного зажигалка, да и перестанет.

Вот, только что помирала, а как бомба упала, так и взбодрилась. Даже бежать к ней пыталась. Не зря я сюда поднялась, ой не зря. Ведь пожар был бы! Как хорошо, что я не осталась лежать в постели. Я же не знала, что Вали тут нет. Думала, он подежурит. Да и далеко не каждое дежурство бомба по дому попадает. Даже если и попадает, то чаще по крыше скатывается вниз, на землю. А сегодня фашисты не только попали, но и зажигалка смогла провалиться на чердак. А это самое опасное. Очень велика вероятность пожара.

БУДУМП!!

Ещё бомба? Опять? И где она? Не вижу. Что-то происходит на крыше надо мной. Какое-то шуршание там. А, понятно. Бомба упала, но крышу не пробила. Так там и вертится. А вот… вот она куда-то перемещается. Покатилась вниз и…

Ой!!

Вторая бомба, что катилась по крыше, наткнулась на рваную дыру в кровле, которую только что пробила первая, и провалилась на чердак. Быстрее, схватить её и в бочку!

БУДУМП!!

Опять?!

Как могу быстро ковыляю к бочке и кидаю вторую зажигалку к первой, которая тоже ещё шипит и пытается расплавить лёд. Оборачиваюсь.

Мамочки. Пожар!!

Третья зажигалка упала прямо рядом со слуховым окном. И пока я возилась со второй, успела поджечь там старое одеяло, из которого светомаскировка сделана. Вот почему по двое дежурят на чердаке. Мне же не разорваться!

Одеяло горит уже довольно сильно. А на полу сыплет во все стороны искрами зажигалка. Только ноги у меня бегать отказываются. Ну, пожалуйста, ножки, ну в последний раз. А потом будем отдыхать. Долго-долго отдыхать. Быстрее!

Я всё же дошла. Одеяло всё в огне, но я в защитных рукавицах. Поэтому просто руками отдираю его от гвоздей, которыми оно прибито, и целиком выбрасываю вниз, во двор. Хорошо, что стёкол в слуховых окнах давно не осталось. Не нужно возиться с открыванием. Следом за одеялом во двор полетела и горящая зажигалка. Пусть теперь там попытается снег поджечь.

А у меня тут всё ещё пожар. Одна из подпорок, на которых держится крыша, горит уже довольно сильно и тухнуть не собирается. И воды ни капли. Она вся замёрзла. Что делать?

Или есть вода? Чёрт, конечно есть! Быстро прошаркала до той бочки, куда бросила две первые зажигалки. Так и знала. Они лёд частично растопили. Спасибо. Воды не слишком много, но больше трети пожарного ведра грязной воды со льдом я из бочки зачерпнула. И скорее назад, тушить.

А потом ещё раз. И ещё. Три раза с ведром ходила к бочке. Но залила, успела. Дерево ведь всё проморожено, разгорается не слишком охотно.

И вот я стою около слухового окна в защитных рукавицах и с пустым ведром в руке. Смотрю в морозную декабрьскую ночь. Коленки дрожат. Я понимаю, что этой ночью потратила слишком много энергии, которой и так не было. Организм отдал последние резервы. Пусть. Это был мой последний бой, но это был славный бой. Я не зря поднялась на чердак.

Жалко, что я теперь не смогу зашить Сашу в простыню, как хотела. Теперь ему, как и мне, придётся просто так лежать в кровати, пока весной наши тела не найдут и не вынесут сборщики трупов. Интересно, кто умрёт первый, я или Саша? Наверное, всё-таки он.

И всё равно сегодня я победила. Пусть и в последний раз. И у меня есть даже маленькая награда. Вид на ночной город. Очень красиво. Я и не видела такого. Ведь окна всё время закрыты светомаскировкой. А теперь светомаскировку я выбросила. Она сейчас догорает внизу. Я же могу смотреть в окошко.