Михаил Домогацких - Южнее реки Бенхай

— Я, господин президент, тоже был расстроен, познакомившись примерно с такими же посланиями.

Мне жалуются на плохую работу армейской разведки, которая, несмотря на мощное оснащение разной техникой, не может определить, где находится противник, какие у него силы и какие намерения. Это очень влияет на ход той или иной операции. Но плохая разведка в. государственном масштабе наносит уже вред, ни с чем не сравнимый. Часто мы страдаем не от недостатка данных и фактов — этого у нас хватает. Мы страдаем оттого, что наши люди не умеют анализировать их и делать верные, выводы. Сейчас мы как раз — находимся в таком положении; когда нам нужны аналитические выводы, которые могут подсказать правильное решение.

— И что ты предлагаешь? — спросил президент, почувствовав, что не только он обеспокоен состоянием дел.

— Я думаю, надо послать во Вьетнам вашего помощника ifo вопросам национальной безопасностй Мак-джорджи Банди. Это надежный человек. Он будет там вашими глазами и ушами. На его объективность можно положиться.

Банди провел во Вьетнаме продолжительное время и привез, как заявил президент, беспощадный доклад, «Обстановка- во Вьетнаме, — писал Банди, — с каждым месяцем становится все острее, и без дополнительных мер США поражение представляется мне неизбежным. Ставки чрезвычайно высоки, чтобы не учитывать происходящего. Перспективы слишком мрачны, чтобы сохранять на лице улыбку самодовольства. Энергия и упорство Вьетконга поразительны. Партизаны могут появиться всюду — и почти в любое время. Они демонстрируют искусство нападения из засад и яростно сопротивляются, когда их атакуют».

Показав на эту часть доклада, президент не выдержал:

— Если то, что ты пишешь, — правда, то не кажется ли тебе, что мы воюем не на той стороне, Мак?

— К сожалению, господин президент, у‘нас нет выбора, мы заняли место на той стороне, которую отвели нам наши принципы и-наше представление о ценностях в этом мире.

— А если так, то какие меры мы должны. предпринять, чтобы победа склонилась на нашу сторону?

— Сейчас во Вьетнаме находится двести тысяч наших С9лдат. Но, как показывают события, этого недостаточно. Я думаю, что увеличение контингента вдйое, а еще лучше — втрое, может привести к желаемым результатам.

— Информация, которую ты представил, Мак, ставит меня перед трудным выбором. — Банди понимал, что президент сейчас разыгрывает роль, будто он готов уступить критикам, требующим найти невоенные пути решения вьетнамской проблемы. Об этом как раз сегодня говорил в сенате один из старейших противников Джонсона сенатор Брайтсан. — Но если я приму решение, не отвечающее желанию американского народа, то наши принципы и наша способность отстаивать их потерпят моральный урон. Тогда меня будут обвинять в том, что я мало сделал для спасения Америки. Весь конгресс накинется на меня — и каждый будет бросать мне в лицо, как укор: «Вьетнам, Вьетнам, Вьетнам…»

Этот разговор вспомнил Джонсон, просматривая свое обращение к народу, подготовленное многоопытными-советниками. Они хорошо знали его стиль и терминологию, и ему не было необходимости менять что-нибудь кардинально. Хотелось только придать речи побольше теплоты и доверительности, будто он по-дружески беседует с каждым американцем в отдельности. Пусть этот американец почувствует свою причастность к делам, которые он доверил ему, президенту Джонсону, а он, президент, отчитывается за то, как он их делает. В этом сила американской демократии.

Президент взял листочек бумаги и золотой ручкой «Паркер» написал то, что надо обязательно сказать: «Наша страна, все мы вовлечены сейчас в жестокий и мучительный конфликт во Вьетнаме. Этот конфликт должен быть в центре наших забот».

Джонсон подумал: надо ли расшифровывать, как создавался и принимал нынешние размеры этот конфликт, или ограничиться констатацией факта. Отодвинув листки в сторону, он вышел из-за стола, в раздумье прошелся по кабинету, постоял у окна, потом вернулся на место и добавил к написанному: «Я не могу предсказать, как будет развиваться война во Вьетнаме. Возможно, это будет долгая и упорная война. Потребуются новые жертвы от каждого из нас. Но я знаю, что всемогущий бог не оставит нас своим промыслом на пути к — защите великих идеалов Америки».

Поставив точку, президент еще раз прочитал отдельные места. Потом, закрывшись в комнате отдыха, он подошел к большому зеркалу и попробовал найти несколько эффектных поз, которые будут «случайными» перед телевизионными камерами. Президент остался доволен проделанной работой.

Леди Бёрд, супруга президента, сказала, что его выступление по телевидению было просто восхитительным.

— Ты был очаровательно серьезным, Линдон. Думаю, не у меня одной появилась мысль, что более представительного президента Америка еще не имела.

Это было приятно слушать, но на следующий день Джонсон был расстроен, узнав, что пресса самым критическим образом отозвалась о его выступлении. Роберт Макнамара, с которым Джонсон поделился своим огорчением, сказал, что на это не стоит обращать внимание, потому что американская пресса любит изображать из себя самого высшего судью, которому якобы чуть ли не самим богом предписано одобрять или отвергать начинания властей. Пусть пошумит и теперь. Но когда придет время голосовать за статьи бюджета, конгресс уже будет в безвыходном положении: не может же бросить Америка своих парней на произвол судьбы, или, как вы однажды сказали, на съедение желтого карлика с перочинным ножом в руке.

Именно о судьбе американских солдат в широком смысле слова готовился говорить президент на встрече в Гонолулу, намеченной на февраль 1966 года. Поскольку судьба американских солдат неотделима от судьбы Америки, думал он, то в этом свете положение во Вьетнаме представляет серьезную угрозу ее интересам, Амецика не может позволить кому бы то ни было попирать ее священные права стоять на страже идеалов демократии и свободы, в каком бы районе мира им ни грозила опасность. Это надо пресекать во что бы то ни стало. Как президент Соединенных Штатов он скажет своим союзникам, что они могут положиться на Америку, но и сами должны быть более активными. В этой борьбе каждому надо нести свою ношу.

Накануне отъезда на Гавайи у президента была беседа с Макджорджи Банди.

— Объединенный комитет начальников штабов, господин президент, входит с предложением одобрить программу, которая, по его мнению, привела к коренному повороту в развитии событий во Вьетнаме.

— Макнамара уже представил свои соображения, видимо, это и есть та программа, о которой ты говоришь.

— В основных чертах. Только начальники штабов, как это им и положено, разложили все по соответствующим полочкам.