Михаил Домогацких - Южнее реки Бенхай

нов, контролируемых Вьетконгом, будут принимать все более тотальный характер. И я дал указание нашим военно-воздушным силам ориентироваться при их проведении вполне логичным в этих обстоятельствах соображением: если человек бежит от бомбы, он виновен. Кто прячется во время обстрела, тот принадлежит к Вьет-конгу или сочувствует ему. Если мы пришли сюда, чтобы победить, мы должны забыть слово жалость.

Генерал погладил свои коротко стриженные, с густой проседью волосы, будто смахивая неизвестно откуда попавший на голову мусор, и сел в просторное, с жестким сиденьем вращающееся кресло. Он поворошил стопку бумаг на правой стороне стола и, вынув из середины несколько листков, скрепленных красивым, резным из черного дерева зажимом, бегло просмотрел их и, забыв или вытолкнув из памяти только что сказанные слова, перешел к другой, очень волнующей его в последнее время теме.

— План наступательной операции в последние месяцы сухого сезона нынешнего года, разработанный штабом, по-моему, вполне соответствует нашим целям и возможностям. Подполковник Хамнер, познакомьте, пожалуйста, нас с окончательным вариантом операции.

Подполковник Хамнер, офицер оперативного отдела, подошел к большой карте, висящей в простенке между двумя широкими окнами кабинета Уэстморленда, в котором собирались совещания узкого круга офицеров, взял электрифицированную указку, раздвигающуюся от нажатия кнопки, и стал, не глядя ни в какие записи, докладывать, как складывается обстановка. От 17-й параллели он прошелся вдоль побережья, представляющего наиболее спокойный район, поскольку узкая прибрежная долина, лишенная естественных укрытий, пока не представляла опасности.

— Коммунисты, — ровным голосом докладывал Хамнер, — ведут в этих районах подрывную работу, проводят диверсии, убивают, как они говорят, предателей, но предпринять что-то серьезное им не под силу. Другое дело в районах западной части страны и в дельте Меконга. Нападения на наши базы в конце прошлого и начале нынешнего года показали, что противник, получая большую помощь оружием, способен на проведение акций, не имеющих большого значения для стратегии войны, но влияющих на тактическое ее развитие.

План боевых действий, — продолжал подполков-

ник, — предусматривающий их ведение непосредственно американскими войсками, который мы ассоциируем с прибытием во Вьетнам генерала Уэстморленда, должен привести к решающей перемене в обстановке на вьетнамском театре войны. Массированное применение авиации и вертолетов сил поддержки, включающих в себя более 800 боевых машин, находящихся под командованием генерала Стилуэлла, позволили за предшествующие месяцы нанести колоссальный урон силам Вьетконга, ослабить их, полагаю, до такой степени, что они вряд ли оправятся в скором времени. Однако сообщения агентов, которые подтверждаются данными воздушной разведки, говорят о том, что на отдельных участках скапливаются значительные силы противника, способные представить тактическую опасность нашим гарнизонам. В первую очередь это относится к районам, которые пересекает дорога номер тринадцать. Мы полагаем, что сейчас здесь собраны основные силы так называемого Национального фронта освобождения. По ним и должен быть нанесен наш основной удар, чтобы закрепить успех, достигнутый в ходе воздушной войны. Силы, которые будут участвовать в наступлении на этом, как и на других участках, уже определены, соответствующие приказы будут переданы в подразделения, представители штаба будут командированы в районы наступления для координации действий и оказания оперативной помощи.

Подполковник вопросительно посмотрел на командующего, и тот, разрешив ему садиться, спросил, нет ли у кого вопросов.

— Дорога мне не очень нравится, — как бы между прочим проговорил один из офицеров.

— Чем же она вам не нравится? — спросил Уэстморленд.

— Своим номером, сэр. Как бы не принесла она нам неприятностей.

— Но она и для противника носит тот же номер, — сказал подполковник Хамнер.

— Конечно, — с улыбкой вставил полковник Мэрфи, — номер-то тот же самый, только люди Вьетконга, как истинные коммунисты, не верят в приметы. Поэтому чертова дюжина имеет лишь для нас значение. Но это — шутка. А если говорить всерьез, то надо позаботиться, чтобы день, определенный для наступления, не стал известен нашему противнику заранее.

— Совершенно правильно, — поддержал его Уэстморленд, — службы штаба должны обеспечить строгую секретность, чтобы нам не прийти к пустому месту с еще не остывшими кострами: был Вьетконг — и нет его.

В кабинет без стука вошел дежурный по штабу и, наклонившись к генералу, проговорил что-то в самое ухо.

Генерал резко вскочил с кресла.

— Когда это произошло? — спросил он дежурного.

— Командир третьего крыла с аэродрома в Кантхо только что передал по радио, господин генерал.

— Он был один?

— Нет, вместе с Элиз Грей.

— Значит, опять что-то выкинула эта сумасшедшая Элиз, — ни к кому не обращаясь, сказал полковник Мэрфи.

— А что с ней?

— Ничего, — ответил дежурный.

— Завтра же, нет, сегодня, немедля, затолкнуть ее в первый же самолет, идущий в Бангкок, Гонолулу, в Штаты, хоть в преисподнюю — и чтобы имени я ее не слышал больше! Господа, — обратился к офицерам Уэсморленд, — получено сообщение, что тяжело ранен генерал Стилуэлл, вылетевший на вертолете вместе, как правильно говорят, с сумасшедшей Элиз. Подробности еще неизвестны, мы все выясним, а Элиз чтобы и духу не было в Южном Вьетнаме, — снова вскипел генерал.

— А может, она — агент Вьетконга? Видите, как умело выводит из строя офицерский состав. Теперь даже за генералов взялась.

Шутка, сказанная Мэрфи, вызвала веселое оживление.

Двадцативосьмилетняя Элиз Грей, дочь отставного генерала, добилась назначения во Вьетнам в качестве врача в экспедиционный корпус. На ее счету, как говорили в штабе, уже два офицера — подполковник Вернер и майор Стоун. Ну, с подполковником все ясно. Элиз никому не доверяет свой автомобиль и водит его со скоростью, едва не равной скорости вертолета. «Так, — говорит, — легче спастись от пуль Вьетконга». Подполковник Вернер погиб, вывалившись на бешеной скорости из «форда-констелейш». Комиссия зафиксировала предельную степень его опьянения и слабый замок передней двери, открывшейся на повороте.

С майором Стоуном случилась более загадочная трагедия. Элиз надо было поехать в дельту Меконга проверить состояние одного госпиталя. Она уговорила офицера ЦРУ майора Стоуна сопровождать ее. Но поехали они каждый на своей машине. Возвращаясь поздно, попали под обстрел. Сумасшедшая Элиз, одной рукой держась за баранку, а другой за бьющий очередями автомат, действительно на бешеной скорости рванулась вперед и ушла. Майор остался на дороге, его тело подобрали только утром.