Карел Рихтер - Совсем другое небо (сборник)

— Говорит Ясло, — послышалось на другом конце провода. Капитан выпрямился: он узнал голос командира дивизии. — Говорит Ясло, вы меня слышите? Говорит Ясло.

— Я — Соколово, слушаю… — быстро и четко ответил капитан и провел ладонью по осунувшемуся лицу, ставшему предельно внимательным. На лбу его резко выступили морщины.

Голос в телефонной трубке объявил боевую готовность всех частей дивизии. Командир сообщил также, почему она объявлена и каким приказом должно руководствоваться Соколово…

— Вы меня поняли? — спросил в заключение генерал.

— Разрешите вопрос?

— Спрашивайте.

— Мне следует связаться со своей частью?

— Не требуется. Исполняйте все согласно указаниям, изложенным в приказе о боевой тревоге, который я вам назвал.

— Есть, товарищ генерал!

— Выполняйте! Вы капитан Кутнар?

— Да.

На другом конце раздался стук аппарата. Капитан дал отбой и положил трубку. После всего этого он сгреб бумаги, отодвинул их в сторону, открыл ящик стола и стал искать в нем связку ключей. Вспомнив, что она у него в кармане, он вытащил ключи и заковылял к сейфу, спрятанному за шкафом в углу комнаты. Дежурный молча наблюдал за действиями этого тридцатилетнего офицера. Он чувствовал: что-то случилось, но ничего не спрашивал. Он понимал, что капитан во всем должен разобраться сам, как любой другой начальник, получивший сложное задание.

Кутнар вставил один из ключей в замок, набрал шифр и, когда сейф открылся, вынул из ящика конверт с надписью: «На фабриках гудят сирены». Убедился, в порядке ли печать, разломил ее, разорвал конверт и развернул белый лист бумаги… Дежурный, вынужденный неподвижно стоять в ожидании, переступил с ноги на ногу… Капитан Кутнар устремил на него колючий взгляд серых глаз и отчеканил:

— Товарищ сержант, объявлена боевая готовность всех частей дивизии. Немедленно отправляйтесь в роту и объявите боевую тревогу. Весь личный состав, за исключением караула, должен быть не позднее чем через десять минут готов к действиям. Дальнейшие указания я дам сам. Повторите приказ…

— Объявить тревогу в роте. Не позднее чем через десять минут личный состав должен быть готов к действиям…

— За исключением караула…

— За исключением караула…

— Выполняйте!

— Есть, товарищ капитан!

Сержант запаса отдал честь, повернулся и вылетел из комнаты, чуть не сорвав дверь с петель. Капитан Кутнар удовлетворенно улыбнулся: наконец-то здесь немного запахло воинской службой. «Успевай только поворачиваться, доктор!» Капитан посмотрел в окно. Вольнонаемных следует вывести из расположения части. Значит, работы будут прерваны? Смирившись с этим, он взял в руки палку и вернулся назад к столу. Открыл ящик, положил туда все бумаги и засмеялся. «Ничего не поделаешь, будем воевать с палкой! А ты, Мария, все хотела, чтобы я сидел дома и разыгрывал из себя гражданского!..» Капитан вернулся к сейфу, закрыл его, потом достал из шкафа подготовленный полевой планшет, плащ и противогаз и повесил все это на вешалку. Затем проверил пистолет, надел пилотку и, опираясь на палку, пошел исполнять свои обязанности.

— Ребята, взяли вещи? — крикнул в соседнюю комнату начальник караула и, не дожидаясь ответа, стал кричать в телефон. Через минуту он положил трубку и сказал разводящему: — Франта, надень каску. Хоть это и не обязательно, но лучше водрузи на себя эту консервную банку. Боевая готовность! Пусть будут начеку. Придется тебе обежать посты, потому что телефон, как всегда, тю-тю… — И опять крикнул в соседнюю комнату: — Ну, как там у вас? — Потом обратился к Йозефу, который стягивал ремешком плащ-палатку: — Как будешь готов, пойдешь сменить Книрача… — И, наконец, опять повернулся к разводящему: — К Книрачу, Франта, тогда не ходи. А ты, толстяк, шевелись, шевелись…

— Ну, Гонза, ты стал совсем на себя не похож… Боевая готовность! Ну и что? Зачем с ума сходить? — Толстяк не спеша складывал домино в коробку.

— Ты меня не зли. Лучше натяни себе на голову эту посудину, иначе получишь пинка в зад.

— Да ведь есть еще время…

Какое время? С минуты на минуту сюда явится старик. Ты ведь его знаешь… Боевая готовность, а ты в таком виде!

— Давай шевелись, толстяк! Действуй так, как если бы ты снова оказался за прилавком… — поддел толстяка солдат с бульдожьим лицом, у которого, единственного из всех, не было никакой лычки. Он закреплял на поясном ремне каску и саперную лопатку. Подсумок уже висел на нем. Все это он уместил вокруг своей тонкой талии. За спиной уже висел вещевой мешок, а на плече — противогаз. Оскалившись, он сказал разводящему: — Итак, попили мы пивка…

— Ребята, не видели мой котелок? — крикнул Йозеф.

— Вон он, в нем кофе…

Толстяк, увидев, как все быстро приводят себя в порядок, занялся тем же.

— Можно идти? — спросил разводящий, падевая каску на голову.

— Погоди, младший сержант, попробую еще раз… — сказал сержант и, закрутив ручкой, неожиданно дозвонился. — Один момент, Франта, никуда не ходи! Отведешь только Йозефа сменить Кпирача. Не хочу этого заморыша выпускать из поля зрения… — И начал говорить с часовыми на постах.

Угловатый младший сержант с кривым носом снял с себя каску.

— Не стоит, пожалуй, людей пугать, — проговорил он, надел пилотку и расстегнул ремень, чтобы прикрепить к нему каску. — Помнишь, Йозеф, когда умер Готвальд? Тогда ведь тоже была объявлена боевая готовность…

— Да… Что делается, черт возьми!..

— Ничего не делается. Обычная тревога, и нам повезло, что ее не объявили ночью. — Толстяк стягивал себе живот, пытаясь застегнуть ремень.

Кто-то в другой комнате философствовал:

— Наверно, это опять реваншисты. Несколько лет назад я служил на западной границе. Так они собрались один раз на той стороне и начали кричать ругательства, бросать в нас консервными банками. Потом за ними приехали американцы на джипах. Они туда влезли и уехали… О черт, не могу надеть башмак. — Это говорил тот самый блондин, который некоторое время назад сдирал с ноги лейкопластырь.

— Мы тут ни при чем…

— Какая неженка!..

— А что бы вы делали на моем месте? — отбивался блондин.

— Ну и засвинячили вы мне котелок! — Йозеф помахал полотенцем, положил его в котелок и сунул все в вещевой мешок.

— Ты меня слышишь или нет? Отзовись же… Ну наконец! — кричал сержант в телефонную трубку.

Только солдат с бульдожьим лицом сохранял спокойствие. Он сидел на стуле за столом с плащ-палаткой на коленях. Вздохнув, он проговорил:

— Йозеф, кружку бы пльзеньского или даже лучше три… — Потом добавил: — Когда я был в лагере, мне больше всего не хватало пльзеньского пива. Мне не столько женщин, сколько пива не хватало… — И вдруг сказал: — А у тебя, красавчик, сегодня будет выходной, хе-хе… Сегодня вместо тебя кто-то другой будет хлопать Кармен…