Иван Дедюля - Партизанский фронт

Яркое весеннее солнце щедро залило светом опушку соснового леса возле деревни Заречье. Лучи солнца серебром искрились на молодых побегах сосен, окружавших поляну. Густая сочная трава, усыпанная желтыми цветами, дышала ароматом. Здесь, на поляне, подпольный райком партии и командование бригады проводили совещание о ходе весенней посевной кампании. На него прибыло много делегатов — партизанских комендантов ряда деревень и их активных помощников из местных жителей. Вдруг к президиуму на трофейном велосипеде подкатил боец-посыльный. Прижимая к груди автомат, он подбежал к командиру бригады.

— Что случилось? — настороженно спросил тот.

— Начальник штаба и Чуянов приказали срочно передать вам, — протянул опечатанный конверт запыхавшийся партизан.

Комбриг, вскрыв пакет, быстро пробежал донесение. Передал его мне. В работе совещания наступила пауза. Сначала собравшиеся делегаты не спускали встревоженных глаз с президиума. Затем все зашевелились.

— Что-то стряслось? — толкнув в бок Мазура, прошептал бородатый Шемпель, пришедший на совещание из Юрово.

— У нас, дед, такая жизнь, что каждый день чего-либо стрясается. А сейчас весна пришла, фрицам на фронте жарче станет. Они боятся, что наши войска скоро нажмут на них. Вот, наверное, и готовятся к расчистке дорог для бегства.

— Ты думаешь, хлопче, что скоро придут наши? — с искоркой надежды в запавших глазах спросил старик.

— Давно ждем. Если фрицы скоро возьмутся за нас по-настоящему, то, значит, не сегодня-завтра и фронт придет в движение.

Мазур не ошибся. В донесении говорилось, что вокруг борисовской партизанской зоны вновь начали сосредоточиваться гитлеровские фронтовые дивизии.

На этот раз немецким командованием осуществлялась крупнейшая карательная операция, охватывавшая всю Борисовско-Бегомльскую зону, а также часть районов Витебщины. Операция готовилась с марта 1944 года. Как потом стало известно, в период с марта и по двадцатые числа июня против белорусских партизан была задействована большая часть резервов группировки «Центр» и ее армий. До самого начала Белорусской операции Советской Армией «Багратион» на партизан было брошено около 380 тысяч гитлеровцев [26] Партархив ИИП при ЦК КПБ, ф. 3500, оп. 3, св. 11, д. 77, л. 7. , из них более 12 тысяч участвовало в боях с нашей бригадой.

Приведенные цифры и факты подлинные, бесспорные. Несмотря на это, буржуазные фальсификаторы истории и военные мемуаристы Западной Германии тщатся доказать, что будто вермахт не принимал участия в борьбе против партизан и карательных акциях на оккупированной территории.

Первая часть карательной операции, осуществляемой фронтовыми войсками под кодовым названием «Регеншауэр» («Моросящий дождь»), началась 11 апреля вокруг зоны Ушачи силами третьей танковой и шестой армий, а также полицейских частей.

Вторая часть операции «Фрюлингефест» («Праздник весны») ставила перед собой задачу очистить от партизан весь район между Полоцком и Лепелем. Наступающих поддерживали три эскадрильи тяжелых бомбардировщиков. Как свидетельствуют немецкие документы, их войска

«медленно продвигались от одной линии к другой, сдерживаемые минными полями и ожесточенным сопротивлением».

Обе операции проводились под руководством девятого армейского корпуса.

22 мая началась операция «Корморан» («Баклан») против партизан Борисовско-Бегомльской зоны. Боевые действия осуществлялись силами третьей танковой армии, четвертой армии и частями СС и полиции «группы фон Готберга», продвигавшейся из района Минска и Молодечно.

Акция против партизанской зоны проводилась гитлеровцами в соответствии с новым «Руководством по борьбе с партизанами», утвержденным 6 мая 1944 года Йодлем. В одном из 175 параграфов этого «Руководства» говорится:

«Люди, захваченные в плен в немецкой форме или союзников, должны расстреливаться после допроса…»

Перед участниками операции «Корморан» была поставлена задача не только очистить Борисовско-Бегомльскую зону от партизан, но и захватить правобережье Березины, создать здесь тыловой оборонительный рубеж, восстановить коммуникации…

Фашистские полчища занимали исходные позиции. Мы не имели права терять ни одной минуты. Поэтому председательствующий на собрании секретарь райкома партии Григорий Демьянович Довгаленок вынужден был нарушить план работы совещания и преждевременно предоставить слово командиру.

— Товарищи! Мы намеревались быть до конца совещания, но, — Тарунов потряс донесением, — наши планы сорваны. Сейчас партизаны срочно покидают совещание. Однако мы глубоко уверены, что новый урожай вы будете снимать уже на освобожденной земле. Я присоединяюсь к призыву секретаря райкома партии во что бы то ни стало выполнить указание ЦК КП(б) Белоруссии и Штаба партизанского движения, выиграть битву за хлеб. Несмотря на бандитизм пиратов воздушных и прочие происки врага, несмотря на трудности, надо встретить армию-освободительницу обильным урожаем! Встретить, как говорится, по старому доброму обычаю — хлебом-солью!

Командиру дружно зааплодировали.

В штабе мы с головой окунулись в подготовку к предстоящей операции. Ночь была тревожной и беспокойной. Никто не спал. Командиры отрядов уточняли боевые рубежи и координировали совместные действия на ближайшие дни. Начальники боепитания отрядов получали патроны, взрывчатые вещества, мины, запалы, гранаты, доставленные с Большой земли. Хозяйственники хлопотали в лесу, пряча трофейные автомашины и электрогенератор. Связисты снимали телефонную связь. Повара раздавали партизанам скромные пайки НЗ — черные сухари. В типографии спешили закончить печатание листовок. Врачи, отправив раненых на паликовскую базу, распределяли по отрядам имеющиеся самодельные бинты, сделанные из парашютного шелка, и скромные резервы медикаментов. Радисты безуспешно вызывали Москву на внеочередной сеанс связи. Командиры и бойцы штабных подразделений чистили и смазывали оружие. В общем каждый готовился к тяжелым испытаниям.

К полуночи лагеря опустели. Отряды спешили до рассвета занять указанные им рубежи. Первый отряд выдвинулся в сторону Логойска, второй двинулся на шоссе Борисов — Плещеницы с задачей обеспечить отход подразделений бригады, располагавшихся в легко проходимых Логойских лесах. Третий направился в Сутоки и Заречье для прикрытия бригады со стороны Смолевичей и Борисова, а четвертый — к Зембину. Штаб бригады расположился в центре на высотке между деревнями Чемки и Мостище.

Вскоре на востоке зарделось небо. От реки Цна, подернутой утренним туманом, потянуло сыростью. В деревнях, как по команде, началась утренняя перекличка петухов. Все казалось настолько обычным и повседневным, что просто не верилось в надвигающуюся беду.