Исай Лемберик - Капитан Старчак (Год жизни парашютиста-разведчика)
- Название:Капитан Старчак (Год жизни парашютиста-разведчика)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Воениздат
- Год:1960
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Исай Лемберик - Капитан Старчак (Год жизни парашютиста-разведчика) краткое содержание
«Капитан Старчак» — документальная повесть о замечательном советском парашютисте-разведчике, проявившем высокое мужество в боях за Родину. Парашютный отряд И. Г. Старчака, действуя на Западном фронте, стал грозой для немецких захватчиков. Автор, военный корреспондент дивизионной газеты, встречался с капитаном Старчаком и другими героями повести летом, осенью и зимой 1941 года, и записи той поры положены им в основу публикуемой книги.
Капитан Старчак (Год жизни парашютиста-разведчика) - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Немцы подползали к нашим бойцам, укрываясь в густом кустарнике.
Старчак впервые сталкивался с немцами так близко. Он видел их разгоряченные, потные лица.
Один из парашютистов, неловко размахнувшись, бросил гранату на длинной деревянной ручке. Граната упала метрах в десяти от Старчака, он прижался к земле и непроизвольно прикрыл голову согнутой рукой.
Раздался хлопок — донесся запах сгоревшего взрывчатого вещества.
Старчак выстрелил в парашютиста, успевшего подползти совсем близко, и тот уткнулся в землю. Потом поднялся, шатаясь, и упал навзничь.
Первый враг, которого Старчак увидел на этой войне лицом к лицу, был мертв.
Потом, когда атака была отбита, он подошел к убитому.
Немец был молодой, светловолосый, по-видимому, очень сильный. Он лежал, раскинув ноги, обутые в высокие шнурованные ботинки. Его сухие голубые глаза, уже не видя, смотрели на солнце. Из-под комбинезона и свитера выбивался воротник серой гимнастерки. Гладкий шлем с подкладкой из мягкой губчатой резины валялся рядом.
Не пригодилось ему богатое, продуманное до мелочей снаряжение: наколенники и кожаные перчатки с крагами; патронташ, разделенный на кармашки; мешок с упакованными в целлофан продуктами — копченой колбасой, свиным рулетом, флотскими сухарями, свиной тушенкой, пачкой леденцов, плитками сухого спирта… Не выпил он ни глотка воды из своей алюминиевой, обшитой толстым сукном фляги.
И оружие, которым его щедро снабдили, не смогло защитить его: ни кинжал, ни топор в чехле, ни маузер, ни карабин. Не помогли и пулеметы, имевшиеся у его спутников, тоже нашедших смерть на этом клеверном поле.
Машины двинулись по шоссе. Там, где только что шел бой, желтели свежевырытые окопы. А чуточку подальше, в травах, виднелись брошенные парашюты.
Все это было интересно. Но кое-что осталось для меня неясным. И самое главное — вот что.
Примерно через три дня после этих событий я увидел капитана там, в лесу, куда он прилетел нам на выручку. Как же ему удалось так быстро встать на ноги? Ведь хирург сказал, что Старчак пролежит в постели не меньше шести недель.
— Бывает, что и медицина ошибается, — улыбнулся Старчак, — Во всяком случае, нога у меня болела намного меньше, и, подъезжая к городку, где располагался штаб фронта, я смог размотать бинты и выбросить лубок. Когда я доложил начальнику Военно-воздушных сил о своем прибытии, он спросил меня о здоровье. Я ответил, что все в порядке. Ну вот — и попал с корабля на бал…
— Как вы знаете, — продолжал Старчак, — я был до войны начальником парашютно-десантной службы округа. Делопроизводитель штаба выдал мне новое удостоверение. Здесь вместо слова «округа» было написано «фронта». И в первую же ночь пришлось отправиться во вражеский тыл…
Парашютно-десантная служба… Это и обучение летчиков парашютному делу, и выброска и высадка десантов, и снабжение боеприпасами воинских групп в тылу врага, и засылка разведчиков-подрывников за линию фронта… Вот что значат три слова, а чаще три буквы — ПДС.
Старчак должен был создавать парашютно-десантную службу заново. Командование помогало в этом как только могло. Капитану было предоставлено право отзывать из любого полка нужного ему специалиста. В очень трудных условиях, когда наши армии отступали, было налажено снабжение десантников парашютами, оружием, боеприпасами…
И вот слетелись на голос капитана старшины Бедрин, Климов, Корнеев, Гришин, Шкарупо, Васильев — все те, кого он обучал до войны. Да, именно слетелись.
За Бедриным, как он сам говорил мне, Старчак послал самолет. Я попросил Бедрина рассказать об этом подробнее. Он написал:
«Разузнал, где полк, в котором я служу, и прислал. Как сейчас помню, день был ясный, впрочем, в то лето все дни были такими… На опушке нашего аэродрома приземлился самолет У-2. Мы завели его в укрытие. Летчик, заглушив мотор, вылез из кабины. Спросил командира. Тот назвался. Летчик протянул документ. Командир посмотрел на меня, потом — на летчика, потом — снова на меня: «Собирайтесь. Быстро!..»
Узнав, что меня вызывает Старчак, я был беспредельно рад. Чтобы не попасть под обстрел немецких истребителей-охотников, наш самолет, прижимаясь к земле, летел под Юхнов, где создавалась главная база парашютистов, или, как ее называли, «дача Старчака».
Обойдя город стороной, пролетели мы над ничем не приметным леском. Летчик обернулся, кивнул мне. Я понял: здесь.
Через несколько минут я снова со Старчаком. Мы обнялись.
Он спросил, не знаю ли я, где Наталия Петровна.
Я ответил, что последний раз видел ее на Минском вокзале: она усаживала ребятишек в вагон.
Старчак промолчал.
Вскоре я сидел за столом в его землянке. Накормив меня ужином» капитан объяснил, чем я должен заниматься.
— Будешь учить новых десантников, — сказал он. — Люди начнут прибывать завтра» парашюты уже получены…»
О том, как создавался отряд парашютистов, рассказывали и сам Старчак, и Бедрин, и многие другие, с кем мне довелось встретиться.
Первыми, еще в августе, прибыли в Юхнов по путевкам Центрального Комитета комсомола парни из Кольчугина.
Кольчугинцев было шестеро. Заводилой, судя по всему, считался у них высокий, широкобровый, успевший дочерна загореть парень.
Старчак, вызвавший всех к себе в землянку, сразу же приметил его и заговорил с ним:
— Фамилия?
— Демин.
— Имя?
— Руф.
— Сколько лет?
— Вчера бьло восемнадцать.
— А сегодня!
— Девятнадцать…
— У него — день рождения, — вступил в разговор худенький стриженный наголо паренек, сидевший в углу.
Старчак засмеялся:
— А я думал, что это он так быстро стареет… Поздравляю!..
Демин улыбнулся, и среди его белых зубов сверкнуло золото коронки…
— Это что? — строго спросил Старчак. — Для форсу? Демин вызывающе сказал:
— А хотя бы и так…
Паренек, сидевший в углу, объяснил:
— Не верьте ему. Он сам на себя наговаривает. Он по кондитерской части работает, вот и попортил зубы.
— А это тоже по кондитерской части?.. Вся биография здесь: и год рождения, и кто невеста, и какие таланты.
На руке парня были наколоты женское имя и изображение трехструнной лиры.
— Вы нам, товарищ Демин, не подойдете, — сказал капитан. — Придется вас откомандировать. Мы и от кальсон метки отпарываем, а у вас на всю жизнь тавро… Старшина Бедрин, оформите документы! — Не могу я в Кольчугино вернуться, — глухо сказал Демин. — Как я в глаза посмотрю всем, кто меня на вокзале провожал, добрые слова говорил. Да и сам я с речью выступил…
— Может быть, вас возьмут в другой парашютный отряд, а я — не могу, ответил Старчак.
— Не возьмут. Не отсылайте меня, товарищ капитан!
Паренек, сидевший в углу, тоже стал просить:
Шрифт:
Интервал:
Закладка: