Пётр Поплавский - Под кодовым названием Эдельвейс

— Вчера я печатала приказ о розыске и аресте советского разведчика Лотара Краузе… Мюллер назвал это имя… Что я должна была делать?.. Советоваться с вами, Алексей Васильевич?

— Так, — протянул Владислав, — теперь ясно. — Он кивком показал на «вальтер», к которому словно прикипели белые, тонкие пальцы Кристины: — Ваш табельный?

— Нет, это его пистолет, Мюллера… Он только что подарил мне его, как военный сувенир… В машине, когда ехали…

— Шофер видел?

— Он обходился без шофера…

— Значит, в машине…

— Никого, — закончила за него Кристина.

— Хорошо. От пистолета избавьтесь так, чтобы его невозможно было найти. Труп я заберу с собой, машину тоже, чтобы создать впечатление, что Мюллер возвращается: я не сомневаюсь, что кто‑то вас обоих в машине все же видел и запомнил. Мюллер — птица заметная… Да и вы, Марийка, тоже…

— А как же вы, Алексей Васильевич?

— Обо мне не беспокойтесь. С первой подвернувшейся частью отправлюсь на передовую. Путь недлинный. А там махну к нашим…

Неожиданно в дверях возникла Варвара Ивановна, увидела на полу труп немца, пистолет в руке немки. Хозяйка побледнела, схватилась за сердце, не помня себя, подалась назад.

— Хальт! Стоять! — решительно подняла на нее пистолет Кристина. — Что с ней делать? — спросила Владислава.

Он мягко взял ее за руку, разжал пальцы.

— Отдайте лучше пистолет мне, Кристина. Вы слишком возбуждены. Это нехорошо — еще натворите беды. Нервы надо держать в стальной узде. — Он едва заметно усмехнулся и сказал, обращаясь к обеим женщинам: — Только без лишних эмоций — тут все свои…

— О, господи! — тихим стоном вырвалось у хозяйки.

— Спокойно, Варвара Ивановна, спокойно… Снаружи ничего подозрительного не заметили?

— Тихо, никого не видно. Темно, хоть глаза выколи… — Она проговорила это и невольно прикрыла ладонью рот, взглянув на убитого, лежащего навзничь с открытыми стеклянными глазами.

— Тем лучше, — словно ничего и не заметил, продолжал Владислав. — Утром его хватятся и найдут труп… Вот что, — он поочередно посмотрел на женщин, — если вас будут спрашивать, держитесь при любых обстоятельствах одного: в дом не заходил, поговорил возле калитки и поехал дальше. И запомните время, — он демонстративно подтянул гирьку жестяных ходиков, — только не называйте точно, а говорите приблизительно, чтобы сохранялся определенный промежуток во времени. Может случиться, что разница в минутах станет спасительной. — И добавил сурово: — Может случиться и наоборот — немцы разведку не из дураков комплектуют… Повторяю: не заходил, поговорил, уехал. Время — приблизительно, потому что ни у одной из вас не было необходимости смотреть на часы.

— Понимаю, — ответила Варвара Ивановна.

— Где его шинель и фуражка? — спросил Кристину.

— В машине.

— Поглядим, не осталось ли следов крови.

— На полу, кажется, нет, — Варвара Ивановна склонилась с керосиновой лампой. — Немного на одежде…

— Варвара Ивановна, позаботьтесь, чтобы нигде ни кровинки не осталось, везде после нас поглядите — в комнате, в коридоре, на дворе, на стоянке машины. Не вздумайте вымыть пол — это лишь усилит подозрение, если оно возникнет. Найдете капельку, просто аккуратно снимите ее ножом, а место это замажьте подсолнечным маслом. Кристина! Я очень извиняюсь, но вынужден обратиться к вам с неприятной просьбой — помогите мне донести до машины труп. Поймите меня правильно: мы не можем оставлять никаких следов. Необходимо вынести его осторожно, словно фарфоровую куклу. Еще раз извиняюсь за неприятность…

Марков забеспокоился, когда увидел, как расширились зрачки Кристины, и она потрясенно глядела на него, до глубины души тронутая его человечностью и деликатной чуткостью, которые не изменили ему даже в такой крутой ситуации. Есть множество людей, которым до конца не изменяет мужество. Есть люди, которые, словно святыню, пронесут через всю жизнь свою преданную любовь. Есть люди, которые расстаются со своими жизненными принципами вместе с собственной жизнью. Но мало найдется и среди них таких, которые в самых диких обстоятельствах сохранят в себе целомудренное, благоговейное отношение к женщине, свою мужскую, нежную внимательность. А Марков этого за собой даже не замечал.

— О чем речь, товарищ…

— Стоп! — остановил ее Владислав, потому что почувствовал, что девушка может нарушить конспирацию, — Возьмите его за ноги, так вам будет удобнее.

Труп положили в промежуток между сиденьями. Укрыли шинелью. Владислав сел за баранку. Рядом, опираясь рукой на открытую дверцу, стояла Кристина.

— Докладывайте, только коротко и самое главное, — служебно приказал Марков, — Если возникнет необходимость, спрошу дополнительно.

Но Кристина не способна была уложиться в краткие формулировки, поэтому доложила не так лаконично, но зато быстро, думая лишь о том, чтобы не занять у Маркова лишних минут. Голос ее, глубокий и приглушенный, дрожал от волнения:

— Как и было задумано, я сначала устроилась на работу в бургомистрате. Потом на меня обратили внимание люди из СД. Меня зачислили в штат на должность личной секретарши с обязанностями переводчика. Хейниш пытается вести себя со мной как благородный покровитель. Непонятно ведет себя его помощник Майер. Он расположен ко мне, наедине не очень осторожно подшучивает над собой и победами немцев. Как‑то он обронил, что если мне будет плохо, он поможет. От ответа на вопрос, о какой помощи идет речь и при каких обстоятельствах, уклонился.

— Будьте осторожны, Кристина. Возможно, это — крючок, вы среди врагов, хитрых и коварных, не надейтесь на искренность… Почему до сих пор не отзывались?

— Я утратила связь. На том месте, где закопана рация, построена военная мастерская.

— Какие оперативные данные собрали?

— Из письменных — лишь отрывок, но, кажется, важный, из донесения начальника штаба 1–й танковой армии.

«Отрывок» действительно был необычайно важным. Шла речь о новом плане армии на дальнейшее ведение наступления: через пустынные просторы степной местности вблизи Каспийского моря между Тереком и Манычем, там, где невозможно выставить сильные части. К тому же и вопросы снабжения водой связаны с колоссальными трудностями, поскольку предполагается борьба за отдельные колодцы, которые «русский медведь» оставляет в непригодном состоянии. Поэтому наступление должно вестись с рубежа Баксан — Моздок. В документе было полное перечисление вражеских частей, их дислокация и направления ближайших ударов.

— И вы это носили с собой? — с сочувственным удивлением спросил Марков, — Что еще можете добавить?

— 13–я танковая дивизия под командованием генерал — майора Герра двигается из района Армавира, а из района Нальчика — 3–я танковая дивизия генерал- майора Брайта. Пехотой командуют генерал — майоры Рюкнагель и Клепп. И еще. Для борьбы против партизан и подпольщиков Северного Кавказа прибыл карательный батальон особого назначения «Бергманн» — «Горец», который составлен из изменников Родины и националистических недобитков. Политический руководитель — немец по фамилии Оберлендер.