Богдан Сушинский - На острие меча

– Разве что очень жестоко, – так же мило одарила его улыбкой Диана. – Хотя учтите: это не официальный прием. Обычная вечеринка людей одного круга. В отсутствие хозяев, которые, как вам известно, отбыли во Львов. Поэтому чувствуйте себя раскованно и… еще несколько минут терпения.

Графиня снова скрылась в соседнем покое. Все переглянулись.

– Однако нас опять заставляют ждать, – все же не удержался Ружицкий. – Графиня Потоцкая, да будет благословен ее путь, не позволяла себе такой вольности.

Остальные предпочли промолчать, но тишину нарушил лакей.

– Простите, господа. Кто из вас – полковник Сирко? – спросил он, войдя из прихожей.

– Очевидно, я, – удивленно взглянул на него казак.

– В прихожей вас ждет офицер. Он просит выйти. Нет-нет, что вы, – упредил полковника лакей. – Я бы не посмел. Речь идет об офицере, доставившем вам письмо. Из Варшавы.

– Мне? Из Варшавы? – вопрошал Сирко, уже следуя за лакеем. – Ничего не понимаю.

– Он ждет.

В двери Сирко чуть не столкнулся со стремительно вошедшим Гяуром.

– Рад приветствовать вас, господа, – резко произнес князь в таком тоне, словно спрашивал: а какого черта вы собрались здесь? – Тотчас же проведите меня к графине, – оглянулся он на стоящего в прихожей лакея.

– Слушаюсь.

– Извините, полковник, – обратился Гяур к Сирко. – Мне срочно нужно видеть графиню.

– Ей тоже нужно видеть вас, – сдержанно заметил Сирко. – Причем настолько спешно, что она даже не скрывает этого.

– Речь не о свидании, – попытался осадить его Гяур. Но доводы его Сирко уже не интересовали.

Посреди прихожей полковника ждал уставший офицер. Похоже, он еле держался на ногах.

– О каком письме идет речь? – спросил его казак. – Дайте офицеру бокал вина, – бросил лакею. – Я – полковник Сирко. Кто там, в столице Речи Посполитой, может помнить о таком?

– Помнят, помнят, – устало пробормотал офицер, доставая из висевшей у него на боку сумки небольшой сверток. – В столице, господин полковник, помнят даже о тех, кому очень хотелось бы, чтобы о них давно забыли. На то она и столица.

– Точно подмечено, – признал Сирко. – Но уж я-то считал себя слишком неприметным.

– Что случилось, князь? – встретила его графиня на пороге зала, в который вот-вот должны были пригласить гостей. – Вы так напористо добивались моей аудиенции, что я просто удивлена.

– Сейчас вы удивитесь еще больше: только что погиб майор де Рошаль.

– Де Рошаль? Тот самый майор-квартирмейстер? – довольно безучастно уточнила графиня, мельком взглянув на служанок. – Прискорбная весть. Ах, какая… прискорбная весть. Но что поделаешь? В этом городе каждый день кто-нибудь гибнет. Почему это вас так встревожило?

– Потому что смерть майора какая-то слишком уж странная.

– Странных смертей не бывает, мой ожесточенный в боях полковник. Как и несвоевременных. Сколь ни горько осознавать это.

– Да, но майор Рошаль погиб от укуса змеи.

– Вот уж действительно: такой бравый майор – и вдруг погибает не в бою, а всего лишь от укуса змеи! А еще говорят, что смерть не бывает презренной, – негромко парировала графиня. – Вот презренной она действительно бывает. Успокойтесь, князь. Неужели из-за этой вести вы настолько опоздали? По вашей милости целая приемная гостей сходит с ума, не зная, как коротать время, оставшееся до первого тоста.

– Готов просить у них прощения.

– А у меня? – сладостно выдохнула Диана, приближаясь лицом к его лицу. И хотя Гяур никак не отреагировал на ее устремление, тем же томным голосом упредила: – Не увлекаться, князь, не увлекаться… Не здесь и не сейчас.

Следуя за графиней, Гяур миновал одну комнату, другую, третью, пока, наконец, не оказался в маленькой комнатушке, окно которой выходило в глухой уголок парка. Туда же выводила узенькая, – через которую и проходить-то нужно было бочком, – дверь.

Полковнику показалось, что графиня сама выбрала себе эту неприметную комнатенку. Потоцкая вряд ли решилась бы предлагать своей парижской гостье столь скромное жилище.

– Так вы говорите, господин полковник, что этот несчастный француз, майор де Рошаль, скончался от укуса змеи? – уже иным, суховатым, почти официальным тоном заговорила графиня, когда двери комнатки закрылись. И, ожидая ответа, неотрывно смотрела в глаза полковнику.

– Так все и было.

– Кто вам сказал об этом? – уперлась рукой о трюмо.

– Какой-то лекарь. Я как раз проезжал мимо дома, в котором квартировал господин де Рошаль.

– Вы были так дружны с майором, что часто гостили у него на квартире? – быстро и как бы между прочим поинтересовалась графиня.

– Нет. Просто мы с ним несколько раз виделись. Я ведь квартирую недалеко от него.

– Я знаю, где вы квартируете, – прервала его графиня. – И что же?…

– Вы о чем? – не понял Гяур.

– Вы как раз проезжали мимо дома, где жил де Рошаль, – медленно, с расстановкой напомнила ему Диана. И полковник почувствовал, что она еле сдерживает раздражение.

– Да… в это время туда прибыл местный лекарь. Чтобы осмотреть тела.

– Тела?!

– Де Рошаля и его слуги.

– И слуга тоже погиб от укуса змеи? Я давно пришла к выводу, что это не город, а позабытый богами змеюшник.

– Нет, графиня. Слуга был убит. Вот этим ножом, – Гяур отвернул камзол и, достав из внутреннего кармана завернутый в платочек нож, развернул его.

Графиня инстинктивно потянулась кончиками пальцев к лезвию, но в последнее мгновение отдернула их.

– Зачем вы привезли сюда это ужасное орудие?

– Слуга был убит уже после того, как змея укусила спящего майора.

– Почему вы решили, что после? Так утверждает лекарь?

– Нет, лекарь был занят осмотром тела де Рошаля. Он даже не заметил, как я подобрал нож. Этот несчастный слуга-солдат успел вырвать его из груди и отшвырнуть. Но помочь ему было некому. Он истек кровью. А нож оказался под столом. Ни служанки, ни лекарь, ни судебный пристав не заметили его.

– Ну и что из этого следует?

– Меня очень заинтересовал этот нож.

Только теперь графиня отважилась двумя пальцами взять в руки нож, поднять его на уровень глаз и внимательно осмотреть.

– Нож как нож. Почему он вдруг так сильно заинтересовал вас, бдительный князь? Кстати, вы показывали его лекарю?

– Нет, конечно.

Графиня удивленно посмотрела на него. Взгляд затянулся ровно настолько, сколько понадобилось Гяуру, чтобы понять, что она удивлена таким поведением и решительно требует объяснений.

– Ведь он знаком вам, правда, графиня?

– Майор Рошаль?

– Нож.

– Ах, нож? Вы так считаете, мой умудренный походами полковник?

– И все же он знаком вам. Нож с рукоятью в виде козьей ножки и с этой надписью, сделанной арабской вязью. Это нож Бохадур-бея. Тот самый, который застрял в моем кожаном кафтане, между кольцами кольчуги, и который вы взяли себе на память.