Николай Асташкин - По волчьему следу. Хроники чеченских войн

— При выполнении боевой задачи в первую чеченскую войну получил увечье, — ответил он.

С Александром Красавиным, порученцем командующего, мы спустили коляску на бетонку аэродрома и, откатив ее чуть в сторону, поставили рядом с пожилой женщиной, которая обняла сына Казанцева. Я поинтересовался у Красавина:

— Кто это женщина?

— Мать командующего, — ответил Александр.

Некоторое время спустя мне удалось ближе познакомиться с Надеждой Павловной. По натуре словоохотливая, она многое рассказала мне о сыне.

— В детстве он был непоседой, — вспоминала Надежда Павловна. — Как и все мальчишки любил играть в войну. И уже тогда определился с выбором: «Хочу поступать в суворовское училище». Мы в принципе не были против.

В десять лет Казанцев надел шинель с алыми погонами. В суворовском увлекся спортом — самбо и греко-римской борьбой, стал мастером спорта по обоим видам борьбы.

Надежда Павловна частенько бывала у сына в гостях. Виктор Германович немного смущался такой опеки, хотя и был всегда рад увидеть родное лицо.

Вообще Надежда Павловна Казанцева — удивительный человек. Она может часами рассказывать о своих предках:

— По линии матери в нашем роду было много военных. Мой прадедушка генерал-аншеф Соколов служил Отечеству верой и правдой. Он герой Отечественной войны 1812 года, похоронен в Санкт-Петербурге в Александро-Невской лавре...

Возможно, именно эти рассказы о его предках и пробудили в душе Казанцева, еще подростка, любовь к своему Отечеству, сформировали в нем гордость за свой род, дали и дают ему силы для служения Родине.

...Наша беседа с Казанцевым на ЦБУ продолжалась уже второй час. Командующий рассказывал о том, какая работа проведена в подразделениях и частях группировки, прежде чем войска «перешли Рубикон» — границу Чеченской Республики, что позволило сохранить главное — многие жизни солдат и офицеров.

Неожиданно наш разговор прервал звонок по аппарату «ВЧ». Звонил маршал Сергеев.

— Слушаю, товарищ министр, — спокойно ответил Казанцев.

Я поднялся со стула, чтобы выйти. Казанцев подал мне знак:

мол, оставайся на месте. Таким образом, я стал невольным свидетелем их разговора. Министра обороны тревожил вопрос: почему до сих пор не начинается операция по освобождению Грозного?

— Товарищ министр, войска не совсем еще готовы войти в город, — пытался возразить ему генерал Казанцев. — Мне нужно еще пару недель, что закончить подготовку штурмовых отрядов...

— Нет у нас этой пары недель, — послышалось в ответ.

Положив трубку, Казанцев задумчиво посмотрел на иголку, что торчала в его пальце, потом, переведя взгляд на меня, произнес вслух:

— Кто-то торопит министра. Но кто и зачем?..

В тот же вечер на совещании, которое провел Казанцев с руководителями направлений, было принято решение о преобразовании группировки «Север» в Оперативный штаб особого района город Грозный. Звучит определение как-то непривычно, но термин есть термин. Руководить штабом был назначен генерал-лейтенант Владимир Васильевич Булгаков.

— На Вас, Владимир Васильевич, — сказал Казанцев, — возлагается операция по взятию Грозного.

Булгаков делал короткие пометки в своей рабочей тетради. Наверно, мысленно он был уже в Ханкале, на своем командном пункте. «Грозный так Грозный, — подумал Владимир Васильевич. — Справимся».

Группировку «Север» генерал Булгаков возглавил совсем недавно. С начала контртеррористической операции этим направлением командовал генерал-лейтенант Николай Ткачев, затем генерал-лейтенант Мухредин Ашуров. Булгаков сменил Ашурова, который направлен теперь командовать вновь образованным направлением «Юг».

Булгаков «неудобный» для противника командир. Он прекрасно знал местность, на которой его войска вели боевые действия. Мощную, основательно укрепленную оборону противника он таранил, словно танк, нанося удары там, где боевики меньше всего их ожидали. И постоянно маневрировал, маневрировал...

В начале декабря перед Булгаковым была поставлена задача овладеть железнодорожной станцией и аэродромом Ханкала, где располагалась важная база бандформирований. Изучая аэрофотоснимки, данные разведки, Булгаков понял, что система обороны противника в районе Ханкалы построена в виде буквы «Г», одно из оснований которой упиралось в населенный пункт Пригородное, а второе — в Примыкание.

— Взаимодействуя с группировкой «Восток», — вспоминал позже Владимир Васильевич, — мы создавали видимость, что идем на Аргун, перерезая мосты. Боевики и не предполагали, что наша главная цель — Ханкала.

Вечером 8 декабря генерал Булгаков прибыл в один из передовых мотострелковых полков, который в районе Примыкания вел бой с противником. Командующий побывал на переднем крае, обсудил с командиром полка сложившуюся обстановку. Убедился: боевики здесь укрепились надежно и, видимо, просто так Ханкалу не отдадут — на их переднем крае укрытия, ходы сообщения были перекрыты железобетонными плитами в два-три «наката». Прорываться здесь — значит обрекать себя на верную гибель.

И тогда Булгаков собрал вместе всю артиллерию группировки и ударил на узком участке всей мощью ствольной и реактивной техники. И взломал оборону боевиков. В образовавшуюся брешь войска прорвались на фланг противника и овладели населенным пунктом Примыкание.

Следующий рубеж — Ханкала. Но к ней Булгаков двинул свои войска не сразу. Подходы к станции и аэродрому были заминированы, поэтому в дело вступили разведчики. Ведя наблюдение, они вскрыли тропы, которые вели от Примыкания в сторону Ханкалы, извиваясь словно змеи среди минных полей. По ним-то потом и прошли наши штурмовые группы.

Днем разведчики изучали местность, а в тылу на специально оборудованном поле боевые «тройки» совершенствовали навыки в передвижении по тропам ночью. Причем местность освещалась таким образом, чтобы были видны ориентиры и створы дорожек, а наступающие — прикрыты темнотой.

В ночь с 12 на 13 декабря мотострелки двинулись в сторону Ханкалы. Впереди — разведдозоры, за ними — пехота. С боем взяли первый рубеж. Закрепились. С ходу — второй рубеж, затем третий, четвертый... Вскоре Ханкала была полностью в наших руках.

— Боевики думали, — улыбнувшись, сказал Владимир Васильевич, — что мы будем прорываться в других местах, там, где, обманывая их, мы создавали видимость активности. Здесь же было тихо, поэтому они нас здесь и не ждали, преспокойно отдыхая на дачах, что примыкают к аэродрому.

Боевики уходили, оставляя на поле боя трупы наемников. Рядом с телами двух бандитов остановился и генерал Булгаков.

— Товарищ командующий, — обратились к нему разведчики, — посмотрите, что мы нашли у этих мародеров.