Тарас Рыбас - Синеглазая

Владислав последовал за ней. Он сожалел обо всем, хотел ей счастья, но хотел и себе награды за долгие годы поисков, за многие часы раздумий, за то, что летел к ней, оставив все, что называлось нынешней жизнью. Она была рядом, красивая, когда-то очень смелая, решительная, а теперь, кажется, обиженная и несчастная женщина. Владислав потянулся к ней и сжал ее руку. Она молчала. Тогда он остановил ее и заглянул в лицо.

— Не надо, прошу вас, — сказала она, и в тоне этих слов уже не было просьбы.

Владислав отступил на шаг, не выдержав сурового взгляда.

Они пошли молча по набережной.

В вестибюле гостиницы ее ждала какая-то женщина.

— Я к вам, — обратилась она сразу к Орише. — В нашем отделении ургентный день. Час тому назад в тяжелом состоянии доставлен брат вашего покойного мужа. Узнав, что вы практикуете у нас, он просит, чтобы вы его посмотрели.

Ориша слушала внимательно, опустив взор.

— Диагноз? — спросила она.

— Острый живот.

— Хорошо, — сказала Ориша и едва заметно улыбнулась, — мы посмотрим его вместе с доктором Тобильским. В случае операции, ассистировать буду я. Вы согласны? — обратилась она к Владиславу, взгляд ее потеплел.

— Конечно, мой долг… — сразу же согласился Владислав.

— Тогда поедем, — не слушая его, предложила Ориша.

Через четверть часа они вдвоем смотрели больного.

Владислав был потрясен возвратом старой обстановки: Ориша и он — у операционного стола! Прошло так много лет. И случай — тот же. Только на столе не Штраух… Не надо волноваться.

— Скальпель, — произнес он и не услышал своего голоса.

Все казалось синим, необыкновенно синим.

Оришина рука передала ему скальпель.

На секунду их глаза встретились. «Да, да, синева от ее глаз…» — подумал Владислав и, успокоившись, начал операцию.

Он не помнил, сколько она продолжалась. Не волновал его и успех. Волновала только добрая улыбка на усталом лице Ориши. Он радовался этому счастливому случаю, радовался, что эта операция дала возможность совершить путешествие в прошлое и вернуть Оришину улыбку.

Встреча Владислава Тобильского и Ориши Гай приближалась к концу. Всходило солнце. Пылали на небе рассветные пожары. Стояла тишь. Пахло росой и днепровскими камышами. Ориша провожала Владислава на аэродром. Они оставили машину и шли в сторонке от шоссе. Владислав молчал. Ориша говорила о его удивительном искусстве хирурга.

— Я ведь тоже потянулась к хирургии из-за вас… И, наверное, многие ваши студенты стараются вам подражать…

Она вдруг остановилась. У ног ее была расцветшая нежно-розовым цветом дикая мальва.

— Глядите, какая красавица!

Услышав ее возглас, Владислав молча опустился на колени, он хотел высказать все, что было у него на душе, что он ее любит, что не может с ней расстаться.

Но она отступила на шаг.

Владислав наклонился ниже, срезал ножичком облепленный цветами стебелек и протянул его Орише.

— Пусть останется память…

Ориша была задумчива.

— Удивительно, — сказала она, пройдя несколько шагов, — мне никто не дарил цветы. Даже мой муж. А он так меня любил… Но мне почему-то показалось, что и вы неожиданно для себя сделали этот подарок.

— Да, это верно…

— Вот и хорошо, что вы сознались, — Ориша засмеялась.

— Что же тут хорошего?

— Не люблю, когда о подарках долго раздумывают… Подарки — от чувства, а не от мысли. Вот так, сразу, и хорошо, и радостно. И не должно быть никаких сожалений. Я рада, что встретила вас.

Владислав вздрогнул и покраснел: она понимала все.

Прощаясь на аэродроме, Владислав пожал ее руку. А потом побежал, прихрамывая, к самолету. Она оставалась на аэродромном поле, поросшем синими цветами, как очень многие необходимые нам люди остаются в стороне от нашего единственного жизненного пути.