Марина Чечнева - «Ласточки» над фронтом

— А ты скажи, что знаешь электричество, нам как раз электрики нужны, подала совет Носаль.

— Ладно, будь что будет, лишь бы приняли…

В кабинет Расковой Голубева и Лаврентьева вошли вместе.

— Мы очень хотим летать! — в один голос выпалили обе.

— Я окончила аэроклуб в Средней Азии, — сообщила Лида.

— Ну а вы кто? — обратилась Раскова к Ольге.

— Я? — смутилась та. — Голубева Ольга, из Тобольска… Училась в Москве, в институте кинематографии, добровольно пошла в армию…

— Ну а с авиацией вы знакомы? — спросила Марина Михайловна. — Что вы умеете делать?

— Ничего, — упавшим голосом призналась Оля. И, боясь, что дальнейший разговор с ней будет коротким, торопливо добавила: — Почти ничего… Вот петь могу, плясать умею, стихи читаю неплохо… И электричество хорошо знаю. В школе по физике пятерки получала!

Марина Михайловна засмеялась:

— Ах, девчонки, девчонки. Ну что ж мне с вами делать?! Ладно…

И нашла выход. Лиду Лаврентьеву зачислили штурманом, а Олю Голубеву назначили мастером по электрооборудованию.

А потом… Ольга окончила курсы, стала штурманом.

Раскова поставила перед Олей нелегкую цель. Не прощала ни единой ошибки. Но и никогда не упускала ее из виду и во всем помогала ей. И хоть штурманом Оля стала уже после гибели Марины Михайловны, именно она помогла Оле добиться своего…

Я сказала: гибели. Но до сих пор не могу примириться со смертью Марины Михайловны.

В день нашего вылета на фронт майор Раскова не пошла к трибуне, а вышла из-за стола, покрытого кумачом, поближе к рампе, к аудитории.

Негромко говорила о беде, нависшей над нашей страной, о том, что наш долг — жестоко отомстить врагу, призывала нас совершенствовать боевую выучку, овладевать техникой боя…

— Свою преданность Родине вы доказали в учебе, — говорила она. — А теперь докажите ее в бою. Это будет потруднее. Но я уверена, вы справитесь с любыми заданиями и со временем обязательно станете гвардейцами…

Мы вылетели на фронт. Но Марина Михайловна ещё не оставила нас. Полетела вместе с нами, чтобы лично познакомиться с воздушной армией, в которую был назначен наш полк.

В письме от 25 мая 1942 года, которое она писала с аэродрома под станцией Морозовской, лидируя наш полк, Марина Михайловна сообщала начальнику штаба авиаполка пикирующих бомбардировщиков Милице Александровне Казариновой:

«…Долетели мы сюда благополучно, все в полном составе. Нужно сказать, что девчатам досталось крепко, но они молодцы — сдали экзамен. Строй провели сквозь узкий коридор между двумя грозовыми башнями. Около 30 минут шли в дожде. Но все девчата справились… В Кумысолечебнице аэродрома никакого нет. Просто поле… Привезли на всех нас всего 700 килограммов бензина… Горючее пришлось ведрами делить поровну. Еле удалось сделать так, чтобы у всех было по 50 килограммов. С этим горючим нужно было „топать“ в Сталинград. Ночью нам приказали входить в Сталинград через входные ворота, а это еще удлиняло путь. Поэтому этот отрезок переживали мы с Дусей (Е. Д. Бершанская — М. Ч.) крепко… Горючего хватило, но в баках осталось по 4–6 килограммов, а у Себровой над аэродромом остановился винт, но села она благополучно.

…Из Сталинграда вылетели под прикрытием „чаек“. Они нас провожали долго, так как „яки“ в это время „играли“ с „мессерами“ за облаками. Пришлось всех тащить бреющим. При этом были встречный ветер и жуткая болтанка. Досталось народу крепко. Даже Амосовой пришлось натереть мозоли. Перед Морозовской нас снова встретили „чайки“ и прикрывали нашу посадку… Здесь мы уже на территории фронта. Народ так утомился, что не пошли ужинать, спали как убитые… Вообще девчат не узнать. Все вдруг стали военными, чего нельзя было о них сказать ранее. Такие стали быстрые, серьезные, дружные. Хороший народ. Провожу их до самого места, а тогда полечу в Москву…»

Когда мы получили приказ о зачислении нашего комсомольского полка в состав авиадивизии, Раскова приказала выстроить личный состав.

Зачитав приказ, она пошла вдоль строя, вглядываясь в наши лица, и негромко говорила на ходу:

— Счастливого неба, девчата! Счастливого неба!..

Это были последние слова Марины Расковой, которые мне довелось услышать…

Она улетела назад, ее ждали там еще два женских полка: истребительный и пикирующих бомбардировщиков.

Мы больше ее не видели, но она не забывала о нас.

Однажды после полетов нас выстроили на плацу.

— К нам поступило письмо от личного состава женского полка пикирующих бомбардировщиков, — заговорила, волнуясь, Бершанская. — Подписано командиром полка Расковой…

«Наконец-то весточка от нее», — подумала я.

«Дорогие боевые подруги!

Поздравляем вас с 25-й годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции, которую вы встречаете в героической борьбе с озверелым фашизмом, теми победами, которые вы ежедневно, наши родные героини, приносите на легких крыльях своих самолетов, возвращаясь с боевого задания…

…Рады мы бесконечно вашим успехам и стараемся приумножить их. С огромным интересом мы читали фронтовую газету. Она гордостью наполнила наши сердца.

Сестры, ведь не только вас наградили. Вместе с вами наградили и нас, всех советских девушек — патриоток нашей Родины.

Сегодня и мы еще раз обещаем нашему народу и большевистской партии не омрачать светлого знамени наших полков. Боевых успехов, дорогие подруги, скорой встречи в родной Москве!

Принято на торжественном заседании 7 ноября 1942 года.

Раскова, Елисеева, Казаринова и другие».

Еще раньше мы узнали, что женский полк пикирующих бомбардировщиков Пе-2 во главе с командиром полка Героем Советского Союза Мариной Михайловной Расковой готовился к отправке на фронт. Это был третий полк, который она подготовила. Уже храбро дрались с фашистами девушки летчики-истребители и мы — ночные бомбардировщики. Уже немало к этому времени было подвигов на счету этих женских полков. Марина Раскова могла радоваться за своих воспитанниц. Теперь она сама собиралась на фронт.

Позднее я прочла письмо Марины Михайловны, которое она написала в то время своей маме:

«…Вот уже пять дней, как мы начали новую жизнь, расстались со своим насиженным местом и двинулись в путь. Живем по-походному. Все те маленькие удобства, которые мы себе создали там, уже забыты. Теперь каждый из нас воин: и по духу, и по знаниям, и по умению мужественно переносить трудности походной жизни. Народ у меня молодой, смелый, веселый и преданный. Никогда не унывают. Очень люблю я их. Суровая у них молодость! Не задумываясь, они готовы отдать жизнь за Родину, и все это горячо, от сердца, по-молодому.

Мамочка, я счастлива сейчас, как никогда. Прихожу утром на стоянку своих машин. Красивые они, мощные, много их — прямо сила!.. По взмаху моей руки одновременно запускаются моторы, и по моей воле все это мгновенно поднимается в воздух, собирается в боевой строй и летит за мной туда, куда я поведу. Это большое счастье, которого я никогда еще не испытывала. А самое большое счастье — это видеть мощное наше оружие, которое таит в себе смерть врагам…»