Борис Леонов - Солдаты мира
- Название:Солдаты мира
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Советская Россия
- Год:1985
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Борис Леонов - Солдаты мира краткое содержание
Сборник составляют созданные в последние годы повести о современной армии, о солдатах и офицерах 70—80-х годов, несущих службу в различных родах войск: матросах со сторожевого катера и современном пехотинце, разведчиках-десантниках и бойцах, в трудных условиях выполняющих свой интернациональный долг в Афганистане. Вместе с тем произведения эти едины в главном, в своем идейно-художественном пафосе: служба защитников Родины в наши дни является закономерным и органичным продолжением героических традиций нашей армии.
В повестях прослеживается нравственное становление личности, идейное, гражданское возмужание юноши-солдата, а также показано, как в решающих обстоятельствах проверяются служебные и человеческие качества офицера. Адресованный массовому, прежде всего молодому, читателю сборник показывает неразрывную связь нашей армии с народом, формирование у молодого человека наших дней действенного, активного патриотизма.
Солдаты мира - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Большаков с растерянной задумчивостью посмотрел на него и долго молчал, обдумывая вопрос, и, казалось, прислушивался к тому, как бьется его сердце.
— А черт его знает. Может, и любил. Может, и сейчас люблю. Тут всего наворочено… — Он опять задумался и вдруг возбужденно шлепнул себя ладошкой по колену. — В жизни ум всегда приходит потом. Так вот навспоминаешься, и досада берет: до чего бестолково жил! Матери бедной сколько крови попортил… — Большаков неожиданно покосился на Родиона и вспомнил что-то страшное, виновато отвернулся и съежился.
И эта редкая минута, которая всегда приходит к человеку как откровение, внезапно сблизила их настолько, что они почувствовали друг к другу что-то вроде стыдливой нежности.
— Почему так получается, Цветков? Ну что б мне сразу не родиться с таким вот пониманием, как сейчас! И ведь тогда в моем мозгу это понимание было. Ты думаешь, когда я Наталью Алексеевну чертыхнул и водку жрал, я не понимал, что делаю пакость? Понимал! Все понимал. А вот не мог затормозить себя. Дурь из меня как по инерции перла. Остепенюсь на неделю, голубем хожу, а потом опять раскручусь. Теперь даже обидно: ну что я в этом находил? А ведь что-то находил. Да-а… Так вот берешь себя за жабры и спрашиваешь: «Ну что, Иван, крестьянский сын, хватит дурака валять? Пора и честь знать». Армия, брат, как рентген: вот чистая совесть, а эта вот с гнильцой. Эту надо лечить. На гражданке еще можно мозги ближнему запудрить, покуражиться как на «кавээне». Там все куда-то торопятся, в душу соседа больно не вникают. А здесь ты как на ладошке.
— Ладно трепаться. В отпуск за это все равно не отпустят. Лучше дай закурить, — внезапно раздался голос Ларина, в котором сквозило непонятное раздражение. Он сбросил с себя одеяло и спрыгнул в заранее приготовленные возле матраца валенки: это на случай тревоги. — Болтуном ты становишься, Иван. Это тебя Цветков испортил. Возвратишься ты на гражданку, снова друзья, сватья с бутылками обступят, девки глазом подморгнут — и понеслась по новой. Я вот в отпуске был, тоже думал, другим буду, посерьезней, куда там — на следующий же день забыл и казарму, и наряды. Уж если в тебя с детства засел черт, на ангела ты его не переучишь. Армия только силу воли твою закалила и тело. А все остальное прежним оставила.
— Врешь ты все, Глеб! Хочешь оправдаться перед нами? — закипятился Большаков.
— Нужны вы мне, — огрызнулся Ларин и внезапно чего-то смутился. — Ты бы вот лучше приказал Махарадзе в санчасть сходить. Прямо в рот мне кашляет, спать не дает.
— Я уже говорил ему. Не хочет. Положат еще. А заменить его некем. Будем по воробьям стрелять без вычислителя.
— Без радиосвязи тоже, — улыбнулся Родион, и Ларин покосился на него со снисходительной усмешкой.
— Как у тебя с женой? Письма пишет? — спросил Большаков.
— Пишет, — недовольно обрубил Ларин, давая понять, что эта тема у него в печенках застряла.
— А ты не женат, Цветков?
— Нет. Холостой, — буркнул Родион, не успев приготовиться к неизбежным шуткам.
— Он и девчонку-то ни разу в жизни не целовал, а ты его о женитьбе спрашиваешь, — охотно присоединился Ларин, которому понравился такой поворот разговора.
Родион несдержанно покраснел, но багровые блики огня выручили его, затушевали краску на лице.
Большаков с ребяческим любопытством в упор разглядывал Цветкова, словно случайно наткнулся на существо с другой планеты. Поняв, что тот скоро расплавится под его взглядом, он взрывчато рассмеялся и добродушно хлопнул Родиона по плечу.
— Вы с Фоминым две стороны одной медали. О чем же ты, интересно, с девчонкой балаболишь? О звездах, наверно, о диалектике, стихи ей читаешь, на «вы» к ней обращаешься, как гимназист? Сознайся.
— Я о женщинах как-то всерьез не задумывался, — усмехнулся Родион, бросая в огонь поленья. — Девчонки у меня были, но ни одна мне не нравилась. Все они скучные какие-то. Как инкубаторские курицы. Квохчут о всякой чепухе, а на уме одно: женится или не женится?
— Ишь ты. Умен ты, да не везде. О женщине надо судить после того, как она дитенка родит. А в девках все они глупые, шалопутные. Любовь у них книжная. Там не поймешь, кого в дом ведешь. Девчонки, я тебе скажу, как грецкий орех: пока раскусишь, все зубы искрошишь, — засмеялся Большаков и весело поднялся с чурбака. — На сегодня разговоров хватит. Через два часа подъем. Буди Кольку, Цветков. Ты свое откочегарил. Этот суслик вишь как сладко рассопелся. Тоже, наверно, девки снятся.
Он подошел к Фомину и ласково потрепал его по плечу:
— Подъем, Коля. Цветкова заменяй.
Колька испуганно вскочил и бестолково вперился в замкомвзвода, словно увидел его в первый раз. Он потер кулаком глаза и, зевая, потянулся к валенкам. Был он весь всклокоченный и жаркий, с красными вмятинами от шинели на щеках, и, глядя на него, вспоминалось что-то домашнее, беззаботное.
— Тебе что снилось?
— Да я уже забыл, — смущенно проворчал Колька, и Большаков с радостным смехом схватил его за плечи и так затряс, что у Кольки потешно запрыгала голова.
— Ах ты, божья коровка!
Родион лег на Колькино место, уютно нагретое его маленьким телом, и долго не мог заснуть, хотя перед этим ему страшно хотелось спать.
Утром, после развода, Родиона вызвали к старшему лейтенанту Сайманову. Замполит сидел в штабной будке и допивал чай. В будке было тесно и душно. Крепко пахло табаком. Со стены великодушно улыбался маршал Блюхер.
— Такое дело, Цветков. Сержанта Седых срочно отозвали в политотдел дивизии. Мы остались без комсорга. Ты должен его заменить на время боевых стрельб. Парень ты грамотный, учить тебя не надо. Проведешь комсомольское собрание и заседание бюро, выпустишь боевые листки, стенгазету. Задача ясна?
— Смогу ли? — растерялся Родион и недоверчиво покачал головой. — Я никогда комсоргом не был. В шестом классе, помню, председателем отряда избрали — я через месяц всю работу завалил. Никудышный из меня организатор.
— Видишь ли, Цветков, в армии есть железное слово «надо». Я в училище тоже не думал, что стану замполитом. Моя страсть была — пушки и команда «огонь». Но однажды я срочно заменил комсорга полка. У меня что-то получалось, я старался, и меня оставили на политработе. Постепенно втянулся. Комиссарами не рождаются.
— Какой я комсорг! Меня солдаты не любят… — тихо сказал Родион и отвел взгляд.
Он ожидал, что замполит вздрогнет, смешается, но Сайманов только с лукавой улыбкой прищурился, словно давно уже был готов к этой откровенности.
— Ты мнительный, как все лирики. Внушаешь себе то, чего еще нет. Солдаты тебя уважают. Это главное. А любить себя предоставь женщинам. Ясно? Вперед, Цветков!
— Как у вас все просто! — неожиданно рассмеялся Родион, пытаясь упрятать за этим смехом прихлынувшую радость.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: