Семён Данилюк - Остров незрячих. Военная киноповесть

— Ich lasse es an Dankbarkeitsbeweisen nicht fehlen! [83] Я отблагодарю вас! — Она спохватилась. — Sagen Sie bitte, wo ist main… [84] Скажите, а где мой?…

Но Торвальдсон успел отойти.

— Zwanzig Männer mit mir. Die Panzerfauste zum Gefecht! [85] Двадцать человек со мной. Фаустпатронщики, к бою! — донесся голос Ранке. — Wolf, Einladen ist ihre Pflicht! [86] Вольф, погрузка на вас!

— Jawohl! [87] Есть! — услышала баронесса над ухом. Лейтенант Вольф сбежал по трапу. Баронесса ухватила его за рукав:

— Entschuldigen Sie, mit ihnen muss mein Hofmeister sein [88] Простите, но с вами должен быть мой управляющий. .

Она сглотнула:

— Hat er doch geschwommen? Wenn Sie selbst hier sind [89] Он ведь доплыл? Раз вы здесь. .

— Ah, der Alte? [90] Ах, старик? — Вольф, занятый своими мыслями, неохотно отвлекся. — Ja, Sie dürfen kommen. Man hat ihn auf dem Decke gelegt [91] Да, можете пройти. Его положили на палубе. .

Баронесса, шагнувшая к трапу, остановилась:

— Was heißt «gelegt»? Ist er schlecht daran? [92] Как, то есть, положили? Ему плохо?

— Schon nicht. [93] Уже нет. — Вольф наконец разглядел страх на лице старухи. Придал лицу скорбное выражение. — Er ist von der überkühlung gestorben. Das Herz! Gnädige Frau, Entschuldigen Sie, bitte [94] Умер от переохлаждения. Сердце! Извините, фрау. .

Побелевшая баронесса осела на землю.

Арташов, лежа на траве, озабоченно вглядывался вдаль. Ночь — их защитница — начинала преобразовываться в рассвет. Из темноты выскочил Сашка, упал рядом.

— А Будник?! По тяжелому Сашкиному молчанию Арташов всё понял. Чтобы не зарычать, ухватил зубами траву.

— Чуть не в упор подползли, — прохрипел Сашка. — Совсем уж собрались в рост встать, чтоб окликнуть. И тут голос разобрали…

— Ну?! — яростно поторопил Арташов.

— Особист, — ответил на незаданный вопрос Сашка. — Распоряжался, чтоб перестрелять власовских недобитков до одного. Поняли? Власовцы мы для них. Как говорится, — переговоры невозможны!

Арташов, в бессильной ярости, уткнулся лбом в землю: — Сам выпустил, раззява!.. Сашка спохватился:

— Не вините себя, товарищ капитан! Кто ж мог представить, что эта гнида такую подлянку завернет! Это бы и Гитлер не додумался.

Арташов, прикусив губу, приподнялся: — Как с патронами? — Почитай, у всех кончились. — Раздай оставшиеся бутылки. Задача — подползать в темноте к танкам. Кому повезет — жечь! — А вы, товарищ капитан? — Я по Гулькову душу, — Арташов скрежетнул зубами. — Только бы на расстояние броска выйти. А уж там на лету порву. — Обижаете, — Сашка прижал его к земле. — Вернулся бы я пустым. Петро эту гниду прямо из кустов очередью подшил. Следом, правда, самого. Арташов застонал. Невдалеке разорвался очередной пущенный наугад снаряд. Арташов вновь застонал, — уже иначе.

— Что?! — Сашка чутко бросился к командиру. Из темноты подскочил Мухаметшин.

— Товарища капитана! Опять танка ближе ползет! Надо бы еще отойти…Что с капитаной? Убит?!

Сашка облегченно приподнялся над лежащим.

— Кажись, только контузило!.. Эй, кто рядом? — приглушенно позвал он.

Из темноты выскочили двое.

— Оттащите командира в дюны к валуну! Головой отвечаете, — скомандовал Сашка. — Остальные — разобрать бутыли! Укрываясь за малейшими бугорками, разведчики поползли навстречу смерти.

Выстрел справа заставил всех замереть. Один из танков загорелся. Бойцы переглянулись, — все, кто выжил, были на на виду друг у друга. Еще выстрел.

— Видать, в штабе прознали и прислали помощь, — радостно предположил кто-то. — Ишь как складно молотят.

— Грамотно подобрались. Сбоку, со стороны моря, — оценил другой. — Танк сбоку, как голая девка, — бери — не хочу. — Откуда со стороны моря нашим взяться? — Сашка недоверчиво оттопырил нижнюю губу. Вслушался.

— Как будто фаусты, — озадаченно определил он. — Фашист, да? Десант, да? — Мухаметшин поежился.

Новое попадание зажгло еще один танк. На глазах оторопелых разведчиков один за другим разгорались танковые факелы.

Спустя пять минут выстрелы прекратились. Затем— короткие автоматные очереди, и — тишина. Танкового батальона майора Гаврилова больше не существовало.

— И что мы получили на выходе? — Сашка озадаченно оглядел остальных. — Хотя бы живы, — неуверенно ответил Ипатов. — Пока живы! — зло оборвал Сашка. — Потому что во взаимодействии с фашистским десантом положили советский танковый батальон!

— Но они сами напали! — запротестовал перепуганный Ипатов. — И фашистов мы не приглашали. Случайно всё получилось!

Сашка нахмурился. — Это ты у расстрельной стенки объяснишь!.. Черт, туда ж капитана понесли. Не хватало еще, чтоб они к фрицам в зубы угодили. Все за мной!

Разведчики нагнали своих у самого побережья. Арташов лежал на плащ-палатке. Двое сопровождавших, укрывшись за чахлыми кустиками, вглядывались в происходящее на берегу. Дети с баронессой были уже на судне. Лишь Маша металась по берегу возле охраны. По трапу сбежала Невельская. — Маша, ступай на судно, — поторопила она. — Я без него не уеду! — огрызнулась та. — Господи, девочка! Да их там всех наверняка… Прости, родная. Но — что уж теперь? — Без него не уеду, — упрямо повторила Маша.

— Похоже, готовятся к отплытию, — сообщил один из разведчиков. — Эх, патронов малёк! Захватили бы на ура! — Если бы бабушке то, что у дедушки, она б сама была дедушкой, — пробурчал Сашка, прикидывая, как подать знак Маше. Внезапная команда ««Hände hoch!»» подбросила разведчиков с земли. Группа Ранке, вернувшаяся с поля боя, подобралась с тыла. Победители, окруженные побежденными, спина к спине ощетинились бесполезным оружием. — Hände hoch! — нетерпеливо повторил Ранке. — Может, тебе еще и спинку почесать? — Сашка дотянулся до финки в голенище. Бдительный Ранке приготовился дать отмашку. — Nicht schissen! [95] Не стреляйте! — Маша метнулась к ним. Прорвалась через строй немцев, увидела Сашку. — Где?! — Жив! — Сашка отступил. При виде Арташова на плащ-палатке Маша упала на колени. Озадаченный Ранке выставил ладонь. — Meine Herren! Schissen Sie nicht! [96] Господа! Не смейте стрелять! — подоспевшая Невельская кинулась к гауптману. — Sie haben unsere Kinder gerettet… [97] Они спасли ваших детей… Тут же, по-русски: — Не стреляйте! Это они вас выручили. Они сейчас уплывут и больше никогда не вернутся. Вновь умоляюще обратилась к Ранке: — Sie hindern daran nicht, uns davonzufahren! [98] Они не помешают нам уплыть! Ранке, поколебавшись, сделал знак опустить оружие. Опустили бесполезные автоматы и разведчики. С борта сбежал Торвальдсон. — Herr Kapitän! — на ходу закричал он. — Begreifen Sie doch! Wir haben keine Zeit [99] Господин капитан! Поймите наконец! У нас нет ни минуты. — Einschiffen! [100] Грузиться! — по приказу гауптмана солдаты двинулись к траулеру. — Frau, beeilen Sie sich! [101] Поторопитесь, фрау! — Машенька, — Невельская потеребила Машу за плечо. Та подняла залитое слезами лицо: — Я без него не уеду. Невельская вопросительно посмотрела на Торвальдсона. — Schiffet sich ein! Jetzt ist es schon ganz egal. Wenn nur schneller [102] Грузите! Грузите! Теперь уж все едино. Лишь бы скорее. , — замахал тот руками. Показал на разведчиков. — Diese auch? [103] Эти тоже? — В самом деле, — спохватилась Маша. — Вам же нельзя оставаться. Подскочила к Торвальдсону: — Sie dürfen nicht hier bleiben. Man wird sie erschießen [104] Они не могут остаться. После случившегося их здесь расстреляют. . Датчанин усмехнулся — Möchten Sie, daß sovjietische Soldaten bei Alliirten in Gefangenschaft gerieten? Sie werden schon morgen zurück übergegeben [105] Вы хотите, чтоб советские солдаты сдались в плен союзникам? Да их завтра же выдадут назад. . — Kann man wirklich nichts zu tun? [106] Неужели ничего нельзя сделать? — Невельская умоляюще сложила руки. Торвальдсон, все мысли которого крутились вокруг отплытия, готов был на всё, чтоб его ускорить. — Es sei denn, daß sie mit Ihnen zusammen bis zum Spanien fahren. Selbstverstandlich, muß man draufzahlen… [107] Если только вместе с вами посадить до Испании. Конечно, придется доплатить…