Владимир Миронов - Первая мировая война. Борьба миров

Показательно, что с именем Николая II стали связывать все беды в России. Такова психология народа — во всех бедах винить царя-батюшку. Царь давно уже выглядел в глазах российской, мировой общественности как позор России, как ее наказание и даже проклятие.

Интересные воспоминания о Николае II оставил А. Ф. Кони: «Перебирая впечатления, оставленные во мне павшим так бесславно Николаем II и, быть может, обреченным на гибель, и воспоминания о его деятельности как человека и царя, я не могу согласиться ни с одним из господствующих о нем мнений. По одним — это неразвитый, воспитанный и укрепившийся в безволии человек, соединявший упрямство с привлекательностью в обращении: ип charmeur (франц. — очарователь). По другим — коварный и лживый византиец, признающий только интересы своей семьи и их эгоистически оберегающий, человек, недалекий по кругозору, неумный и необразованный. Большая часть этих определений неверна… Можно сказать, что из пяти (качеств) мыслительной способности человека: инстинкта, рассудка, ума, разума и гения, он обладал лишь средним и, быть может, бессознательно первым. Мне думается, что искать объяснения многого, приведшего в конце концов Россию к гибели и позору, надо не в умственных способностях Николая II, а в отсутствии у него сердца, бросающемся в глаза в целом ряде его поступков».

Добавим сюда и еще одну характеристику, составлявшую, на мой взгляд, главную суть его натуры. Как сказал один из правых членов Государственного совета о Николае II в 1906 г.: «Это трусость, он — трус!» («Cest un lache, et un lacheur!»). Если мы соединим две эти половинки, мы получим, как мне представляется, и самую точную характеристику последнего царя, Николая Романова — трус и бессердечный эгоист!

Важно то, что Николай стал ассоциироваться в сознании общества как полное ничтожество и «баба». Народ рассуждал просто, обсасывая иные «подвиги» Распутина в кругу Анны Вырубовой и царицы: «Как царь такое похабство у себя в доме терпит?!»

Среди множества причин поражений России заметную роль играл и личностный фактор. Можно сказать, две «особы дамского пола» погубили старую Россию — Европа и Александра Федоровна… Роль царицы оказалась роковой. Всем женщинам свойственно желание повелевать. Если умные ограничиваются чаще лишь сердцем и кошельком мужчин, иным подавай еще и царство. Это была нервная, психически не уравновешенная женщина, склонная к гипнотизму. Как сказала об Александре Федоровне одна из дам, Занотти: «Государыня была больна, как мне кажется, истерией… Чем именно питалась истеричность императрицы, я не могу сказать. Может быть, у нее была какая-либо женская болезнь (вокруг нее все время вились гипнотизеры, целители, шушера)».

Русская царица, что случается с недалекими, но властными женщинами, чувствуя слабость мужа, решила выступить, видимо, в роли то ли Клеопатры, «жены Цезаря», то ли Екатерины Великой. Александра Федоровна решила подчинить себе почти полностью деятельность правительства и монарха.

Современник писал: «В сущности, известно только одно лицо, сумевшее вполне овладеть личностью последнего русского монарха. Это была жена, императрица Александра Федоровна, Алике, как звали ее император Николай и неофициально вся царская семья. Эта полубольная женщина постепенно завладела умом, сердцем, всеми поступками и мыслями мужа, который перед ее волей стушевался окончательно. Впитав в себя преклонение перед самодержавием и веру в какую-то неземную связь русского царя с его народом, она приблизила к своей царственной семье Распутина, простого сибирского мужика, который вследствие своего крайнего невежества и аморальности явился проводником к царскому престолу самых темных влияний, сгубивших в конце концов Россию».

Справедливости ради надо признать, что в вопросах войны и мира влияние Распутина на царя и царицу было скорее благоприятным… тот вел себя куда разумнее, чем вся сановная и околоцарская шушера… О. А. Платонов в своей книге «Терновый венец России», ставшей историко-литературной классикой, отмечал, что Распутина очень тревожила грядущая мировая война и ее возможные последствия для России. Он ее не хотел и был убежден: Россия ни за что не должна влезать в эту войну. Территории ей не нужны — чего-чего, а земли хватает. Нужны руки, чтобы эти просторы поднять и обработать. Война в нравственном смысле — великий грех. «Воевать вообще не стоит: лишать жизни друг друга, отнимать блага жизни, нарушать завет Христа и преждевременно убивать собственную душу, — считал Распутин. К чему России влезать в бойню! Пусть забирают друг друга немцы и турки — это их несчастье и ослепление, а мы любовно и тихо, смотря в самих себя, выше всех станем…» Разумные и мудрые слова… По мнению Витте, такая позиция Распутина отодвинула мировую войну на два с половиной года.

Со временем влияние Распутина все росло. Царь выпустил из рук бразды правления страной. С 1915 г. прослеживается особенно настойчивое вмешательство царицы и Распутина в министерские назначения, и оно «все усиливается в геометрической прогрессии». «Подумай, женушка моя, — писал Николай II Александре Федоровне 25 августа 1915 г. — не прийти ли тебе на помощь муженьку, когда он отсутствует? Какая жалость, что ты не исполнила этой обязанности давно уже или хотя бы во время войны! Я не знаю более приятного чувства, как гордиться тобой, как я гордился все последние месяцы, когда ты неустанно докучала мне, заклиная быть твердым, держаться своего мнения».

Один из эмигрантов, крупный историк, монархист по убеждениям, изучая переписку царицы, отмечал: «Письма царицы в полной мере подтверждают, что Александра играла решающую роль в установлении курса внутренней политики и в деле правительственных назначений». День за днем, сначала неопределенно, но затем «все с большей уверенностью эту роль (т. е. роль преемника самодержца. — Ред.) приняла на себя императрица Александра Федоровна». К тому же Николай II был еще и упрямее мула… С. Мельгунов заметил: «На условные традиции Двора могли оказывать влияние и личные свойства монарха: Как часто бывает у людей слабой воли, Николай хотел царствовать “сам”. Однако во всем и всегда он невольно подчинялся более властной жене».