Андрей Колганов - Йот Эр. Том 2

За спиной Нине почудился едва уловимый шорох. Острое чувство опасности заставило ее резко развернуться, вскидывая руку с пистолетом (ставший к вечеру неподъемно тяжеленным ППШ она оставила на месте ночевки). Это движение спасло девушке жизнь. Массивный нож, брошенный сзади сильной рукой и нацеленный ей в шею, вместо этого ударил в подбородок, глубоко вонзившись в кость аккурат под нижней губой. От боли и неожиданности Нина шлепнулась задом на землю, но успела нажать на спусковой крючок. Вслед за ее выстрелом почти мгновенно вспыхнула перестрелка, казалось, по всему лесу.

Попытка кучки бандитов застать боевку врасплох и вырезать спящих сорвалась. Противники стреляли друг друга почти в упор, и бой потому оказался настолько скоротечным, что девушка даже не успела толком прийти в себя, так и оставшись сидеть на земле с ножом в подбородке. Когда бой затих, Роман обратил внимание на ее отсутствие. После недолгих поисков товарищи окружили ее, не сразу разглядев в темноте, что с ней приключилось. В глухой черной ночи уже забрезжили первые признаки серых предрассветных сумерек, и стало, наконец, ясно, почему Янка не встает с холодной земли.

Первым среагировал Михась. Облапив своей ручищей рукоять ножа, он, недолго думая, с присущей ему недюжинной силой рванул его на себя, с первого же раза выдернув из подбородочной кости. Девушка вскрикнула от сильной боли, но тут же стало немного легче. Ей помогли подняться, и она сама обработала небольшую рану на подбородке, после которой у нее на всю жизнь остался памятный шрам.

Вечорек тем временем отозвал в сторону своего самого крепкого бойца и тихонько шепнул ему:

— Михась, это моя личная просьба. Постарайся приглядывать за Янкой в бою. Очень хочется ее сберечь.

— Понял, командир. Сделаю, не беспокойся, — Михась, несмотря на свою простоватость, успел, как и остальные ребята из боевки, заметить, что командир бросает на Янку неравнодушные взгляды и старается почаще проводить время в ее обществе. Роман был для него непререкаемым авторитетом, он почти боготворил своего командира и готов был в лепешку расшибиться, чтобы исполнить его просьбу.

Чувствуя приближение осени, а затем и зимы, когда укрываться в лесу будет значительно сложнее, вооруженные подпольные группы и просто бандиты заметно активизировались. Не раз и не два телефонный звонок заставлял Нину срываться из дома, на ходу проверяя оружие.

Но на этот раз звонили не с дельницы.

— Пани Речницка? — голос был смутно знакомый, и через несколько мгновений девушка догадалась. Секретарь. Тот самый, что торчал на пикнике за плечом леди Дианы.

— Да, это я. С кем имею честь?

— С вами хочет поговорить леди Гэйнер.

Стоит заметить, что «леди» в данном случае было лишь учтивым обращением, ибо муж леди Дианы был всего-навсего офицером Ордена Британской Империи, что не давало прав на рыцарство. Лишь в 1950 году он станет Рыцарем-Командором Королевского Викторианского Ордена, и тогда его жена сможет с полным правом носить наименование «леди» перед фамилией уже в качестве титула.

— Здравствуйте, панна Янина, — произнес гораздо более знакомый спокойный учтивый голос.

— Здравствуйте, леди Диана, — польстила собеседнице Нина, сочетая обращение «леди» с именем, на что имелось право только у дочерей титулованных родителей. — Очень рада вас слышать.

— Я так скучаю по вашему обществу, — голос дамы был по-прежнему ровным и спокойным.

«Врет ведь, зараза!» — подумала Нина, но затем ее мысли приняли несколько иное направление. — «А может, и не врет. Может, и вправду скучает. Не из-за моего отсутствия, конечно, но круг общения у нее, за некоторым исключением приемов или, скажем, посещения театров, очень узок. Одни и те же лица — можно и заскучать».

— Не могли бы мы встретиться сегодня у меня в резиденции? — продолжала жена британского посла.

Нина бросила взгляд на часы:

— Да, разумеется! В 16:00 вас устроит?

— О, благодарю, вы очень любезны. Я могу прислать за вами машину к 15:30, — похоже, инициатива в установлении более тесного знакомства переходила уже к леди Диане.

— Большое спасибо, не откажусь. Не могли бы вы записать адрес?..

Диана Гэйнер приняла девушку в своих личных апартаментах. Вышколенная прислуга моментально подала чай на две персоны, и потихоньку зажурчал разговор. Разумеется, польским языком леди владела еще довольно слабо. Хотя выяснилось, что Диана немного знает немецкий, который Нина урывками изучала в школе, это оказалось не слишком большим подспорьем.

Однако, как ни странно, именно языковые сложности способствовали несколько большей, чем это обычно допускается светским этикетом, открытости в их взаимном общении. Ведь не владея как следует языком, не сумеешь при его помощи выстраивать конструкции, в которых за светской учтивостью скрывается пустота и нежелание откровенности. При слабом владении языком не придашь своим фразам изысканную дипломатическую уклончивость. Самые простые фразы, выстроенные с весьма ограниченным словарным запасом, просто вынуждают собеседников раскрываться, хотя бы и помимо их желания.

Допив чай, леди Диана, испросив разрешения у своей новой приятельницы и, разумеется, получив его, закурила тонкую длинную сигарету, вставленную в длинный мундштук эбенового дерева. Нине пришлось предпринимать героические усилия, чтобы на ее лице не отобразилось то отвращение, которое она питает к табачному дыму…

Сегодня отец был в Варшаве, и вечером Нина отправилась к нему отчитываться о проделанной работе. Доложив в подробностях обо всех обстоятельствах сегодняшней встречи и о содержании их разговоров, девушка не утерпела и пожаловалась:

— Все бы ничего, но эта жердь постоянно обкуривала меня табачным дымом!

— А ты сама что, не куришь? — поинтересовался отец.

— Разумеется, нет! — с возмущением отвергла такую возможность девушка. — Ты же знаешь! Иногда закуриваю сигаретку, чтобы показать, что зажигалка-пистолетик у меня не просто так, а потом где-нибудь в пепельнице забываю.

— Напрасно, — буднично бросил Якуб. — Пора тебе становиться настоящей светской дамой. А у них принято курить. Так что тебе придется исправлять этот свой недостаток! — тон, которым были сказаны последние слова, не оставлял сомнений, что речь идет не о пожелании, а скорее о приказе. — Сейчас к нам должен прийти гость, — Речницкий немного оттянул рукав мундира, чтобы взглянуть на часы, — у него ты получишь кое-что необходимое для настоящего курильщика.

— Зажигалка у меня и так есть, пачку сигарет я давно уже на всякий случай в сумочке таскаю, чтобы при случае и закурить можно было, а что еще нужно? — удивилась Нина.