Андрей Колганов - Йот Эр. Том 2

— Так тебе жалко денег? Но ты рискуешь только деньгами, и то не своими, а я рискую своей собственной головой! — голос второго сорвался чуть ли не на истерику.

— Не кричи, идиот! Хочешь, чтобы тебя было слышно по всему зданию?! — тут в кабинете послышались шаги, похоже, по направлению к двери, и Нина поспешила юркнуть на расположенную поблизости лестничную площадку. Раздался звук распахиваемой двери, затем она снова захлопнулась, поворот ключа в замочной скважине — и удаляющиеся шаги. Девушка решилась выглянуть с площадки в коридор, но, увы, разглядеть удалось только две спины.

В тот же день Речницкий по своим каналам установил хозяина кабинета, в котором проходила столь занимательная беседа: подполковник Казимеж Буяк. Стал известен и человек, для которого подполковник заказывал пропуск — внештатный переводчик Министерства национальной обороны Вацлав Матысик. За ними обоими было решено установить наблюдение, но по домашнему адресу, указанному в личном деле переводчика, его не оказалось. Почему-то в деле отсутствовал не только правильный адрес, но и фотография. Поэтому внимание пришлось сконцентрировать на подполковнике. В течение четырех дней наблюдение ничего интересного не давало, а на пятый день утром подполковник Буяк не вышел на работу. Когда была вскрыта запертая дверь его квартиры, Казимеж Буяк был обнаружен в своей постели с пулевым отверстием в виске, а под свесившейся с кровати правой рукой валялся служебный пистолет.

Что касается «пана Вацлава», то он как в воду канул. Попытка установить, с кем еще общался в министерстве «внештатный переводчик», была успешной лишь отчасти — к трупу подполковника Буяка прибавилось еще два. Оставалась, правда, зыбкая надежда на негласную агентуру — вдруг им удастся что-то выведать об этой загадочной фигуре? Генерал Речницкий не сомневался, что столкнулся если и не с британским резидентом, то с кем-то очень близким к нему. Но просвета в поисках пока не намечалось. Сплошные потемки…

Нина, разумеется, о большинстве обстоятельств этого поиска ничего не знала, да и не пыталась узнать. Не положено. Что надо — отец доведет в части, ее касающейся. Да и других забот у нее хватало — в школе, с боевкой ZWM (ах, да, теперь они именуются ZMP, но со своим прежним названием ребята не спешили расставаться) и на ипподроме. С ранней весны девушка начала вплотную заниматься подготовкой Гвяздки к соревнованиям. Хотя ей уже удалось хорошо поладить с конем при взятии препятствий, все же она предпочла испытывать его силы не в стипль-чезе, а в дерби, в так называемой гладкой скачке.

Самолюбивый, но ласковый и игривый конь превращался на беговом поле в комок стальных мышц, перекатывавшихся под тонкой кожей и стремительно несших Гвяздку к финишу. В нем все подчинялось этому порыву, как у самых лучших представителей английской чистокровной породы — Гвяздка летел вперед, выкладываясь полностью, отдавая все свои силы. Первые же пробные заезды с участием соперников только подтвердили необузданный характер жеребца, не терпевшего во время скачек впереди себя никого. И если кобылы удостаивались от него только комьев земли, летевших из-под копыт обгонявшего их Гвяздки, то при виде жеребцов он злобно храпел и норовил лягнуть или укусить соперника. Нине приходилось прикладывать немало усилий, чтобы не допускать подобных инцидентов.

Пробные заезды сразу же определили место Гвяздки как одного из фаворитов приближающихся скачек. И, вероятно, именно роль фаворита, на которую претендовал этот конь, вызвала покушение на него. Во время одного из заездов, очутившись на дальнем конце ипподрома, Нина вдруг заметила блеснувшую поперек дорожки перед самым носом у своего коня стальную проволоку. Но умный жеребец сам разглядел препятствие и перемахнул через него, не дав себя искалечить.

Между тем над головой генерала Речницкого начинали сгущаться тучи. Не следует думать, что в MI-6 сидели сплошь дураки и недоумки, проморгавшие и «кембриджскую пятерку» у себя под носом, и операцию «Цезарь» в Польше. Этих крепких профессионалов тайной войны можно было переиграть, но не всегда и не во всем. Постепенно в секретной службе Его Величества стали накапливаться сомнения и в той роли, которую играет Якуб Речницки в своих отношениях с польским подпольем, и в той информации, которую он предоставляет британской (и не только) разведке.

Но пока все предпринимавшиеся проверки не давали оснований для каких-либо конкретных подозрений. Наконец пришедшие в движение колесики и винтики MI-6 решились побеспокоить одного из самых законспирированных и ценных агентов (о факте его существования знал только его куратор, и даже сам «мистер Си» был не в курсе), сумевшего сделать карьеру в советских спецслужбах, начиная еще с 20-х годов, а уже в начале 30-х перешедшего на работу в центральный аппарат КРО ОГПУ. Ему удалось уцелеть во время массовых чисток НКВД. В Лондоне из его отчетов было известно, что с 1943 года он был внедрен советской контрразведкой в агентурную сеть, которую создавала советская же разведка в Войске Польском, сначала в России, а затем и на территории Польши. Куратора столь ценной и особо оберегаемой фигуры, конечно, не радовало, что агент оказался переведен из центрального аппарата в Москве в Варшаву. Но раз уж так получилось, британская секретная служба постаралась извлечь максимум выгод из своей осведомленности.

Если советникам из СССР и контролируемым ими польским спецслужбам удалась широкая инфильтрация в ряды опекаемого англичанами и американцами польского подполья, то и британцы не остались в долгу. Установленные агентурные звенья Советов в Польше были взяты под наблюдение, и им скармливалась тщательно подготовленная дезинформация, нацеленная на разжигание недоверия Кремля к своим ставленникам в Польше, а заодно и на провоцирование раздоров в польской политической верхушке. И вот теперь козырная карта британской разведки снова должна была сыграть: на этот раз офицеру секретной службы Его Величества предстояло поделиться итогами своих наблюдений по специальной ориентировке из Лондона — не замечалось ли контактов известной ему советской агентуры с генералом Речницки?

Между тем жизнь Нины в Варшаве шла своим чередом. Поскольку теперь она обитала в доме вместе с отцом и его семьей, неизбежно расширился и круг ее общения среди советских офицеров и генералов, служивших в Войске Польском. Вот и сегодня девушку зазвала в гости жена одного из генералов, Глафира Тарасовна:

— Ты уж дочка, постарайся, пригляди за Милкой-то, — упрашивала ее Глафира.

— Как же, станет она меня слушать! — Мила была старше Нины на год, и хотя отношения у них были вполне приятельские и даже в некоторых вопросах авторитет Нины вполне признавался, но приглядеть за этой барышней было трудновато. По примеру своих родителей она пристрастилась к рюмке, а воспитывать пьяньчужку — затея практически безнадежная.