Герман Вук - Бунт на «Кайне»

— О? Разве ты не свободен до полуночи?

— Мне надо заехать домой.

— Конечно, — свет померк в глазах Мэй.

— На полчаса, максимум на час. Сходи в кино. Или на дневной спектакль. Мы можем встретиться… — он вновь посмотрел на часы, — в половине шестого.

Мэй кивнула.

— Гляди, — он достал из кармана деньги. — Сто двадцать долларов. Сегодня погуляем на славу.

— Стипендия?

— Двадцать из них.

— А еще сто?

Вилли как-то сник.

— От мамы.

— Я сомневаюсь, что она одобрит такие расходы, — Мэй не сводила с него глаз. — Она знает о моем существовании, Вилли?

Тот покачал головой.

— Ты у нас очень предусмотрительный. За этим невинным личиком прячется большой хитрец, — протянув руку, она погладила Вилли по щеке.

— Где мы встретимся? — Вилли тяжело поднялся, его желудок переполняли тесто, сыр, помидоры, вино.

— Где хочешь.

— «Сторк Клаб»?

Мэй кивнула. Они расстались у дверей ресторана. В поезде Вилли заснул, но открыл глаза перед самым Манхассетом.

В Манхассете Кейты жили в большом, с двенадцатью комнатами, доме, построенном в голландском колониальном стиле, с белыми колоннами, высокой крышей и множеством окон. Дом стоял на холме, окруженный двумя акрами лужков, елей, кленов и дубов. Родственники миссис Кейт подарили ей этот дом на свадьбу, а ежегодный доход с ценных бумаг банка Род-Айленда позволял содержать его в идеальном порядке.

По кленовой аллее он подошел к парадной двери. В гостиной его ждали. Мать обняла Вилли. Родственники и знакомые, подняв бокалы, приветствовали героя войны. Лучший фарфор и серебро стояли на обеденном столе, в камине потрескивали поленья.

— Пора, Мартина, — крикнула миссис Кейт, — давайте бифштексы… Мы устроим тебе пир, Вилли. Все, что ты любишь… Устрицы, луковый суп, бифштекс, картофельное пюре, кофе по-баварски. Ты же умираешь от голода, не так ли?

— Я готов съесть целую лошадь, — ответил Вилли. Героизм может проявляться по-разному. Вилли сел за стол и начал есть.

— Не сильно ты и проголодался, — вздохнула миссис Кейт, видя, как ее сын давится бифштексом.

— Так вкусно, что я хочу насладиться каждым куском, — ответил Вилли.

С бифштексом он справился, но, когда перед ним поставили большую чашку кофе по-баварски, природа взяла свое. Вилли побледнел, отвернулся, быстро закурил.

— Мама, я больше не могу.

— Дорогой, ты же совсем ничего не съел. Мы все знаем, что у матросов зверский аппетит. Пожалуйста, выпей кофе.

Отец Вилли внимательно наблюдал за ним.

— Может, ты перекусил перед тем, как приехать домой, Вилли?

— Чуть-чуть, папа, только заморил червячка.

Миссис Кейт разрешила ему вернуться в гостиную, где пылал другой камин. Здесь наш курсант оказался в центре внимания, делясь секретами подготовки морских офицеров и анализируя ход боевых действий на всех фронтах. Три недели он не читал газет, поэтому имел весьма смутное представление о том, что происходит. Но импровизировал на ходу, и ему внимали, как оракулу.

Только в гостиной Вилли заметил, что отец хромает и ходит, опираясь на трость. Какое-то время спустя доктор Кейт прервал вечер вопросов и ответов.

— Хочу воспользоваться отцовским правом и увести от вас сына-моряка, чтобы поговорить с ним наедине.

Он взял Вилли под руку, и они пошли в библиотеку с отделанными красным деревом стенами и полками, уставленными книгами в кожаных переплетах. Окна выходили в сад. На клумбах кое-где лежал снег.

— Ну, Вилли, как тебе служба? — спросил доктор Кейт, закрывая за собой дверь.

— Нормально, папа. Я справляюсь. Что у тебя с ногой?

— Ничего особенного. Нарывает палец.

— Болит?

— Есть немного.

Вилли удивленно глянул на отца. Впервые тот на что-то пожаловался.

— Но ты обращался к врачу?

— Да, конечно. Сделать ничего нельзя. Со временем все заживет. — Взгляды отца и сына встретились. — Я не стал бы уводить тебя от компании, — доктор Кейт, хромая, отошел к окну, — но мы никогда не говорили друг с другом, не так ли? Я ведь не возражал, чтобы твоим воспитанием занималась мать. А теперь ты уходишь на войну.

Вилли не знал, что и ответить. Он чувствовал, отец хочет сказать ему что-то важное, но никак не решит, с чего начать.

— Сам я не был за океаном, Вилли, в первую войну. Может, тебе тоже повезет.

— От судьбы не уйдешь, — улыбнулся Вилли. — Флот тратит на меня немало времени и средств. Если я пройду хорошую подготовку, надо плыть за моря.

Доктор Кейт разгладил усы.

— Ты меняешься. Что тому причиной? Военная служба?

— Боюсь, я все тот же воображала.

— Тебе не пришлось играть на пианино?

— Забыл, как оно выглядит.

— Вилли, — его отец помолчал, — ты познакомился с девушкой?

Пораженный столь прямым вопросом, Вилли не смог солгать.

— Да, папа.

— Хорошей девушкой?

— Изумительной.

— Ты хочешь жениться на ней?

— Нет.

— Почему?

— Ну… она не из нашего круга.

— Не спеши с выводами, Вилли. Привези ее сюда, познакомь с нами.

Перед мысленным взором Вилли возникла маленькая фруктовая лавка в Бронксе, где он однажды побывал. Толстуха, мать Мэй, в бесформенном черном платье. Ссохшийся отец в грязном фартуке, потерявший половину зубов. Его встретили там очень тепло. Лавка сменилась новым образом: миссис Минотти и его мать пожимают друг другу руки. Вилли тряхнул головой.

— Видишь ли, я чуть было не женился на медицинской сестре, — продолжил отец. — Но я не жалею. Мы с твоей матерью жили хорошо… Ну, они, наверное, уже беспокоятся, не случилось ли чего с нами. — Однако он не двинулся к двери.

— Папа, ты хочешь сказать мне что-то еще?

Доктор Кейт помялся.

— Думаю, мы еще успеем поговорить.

— Почему бы тебе не приехать ко мне в училище? Там довольно интересно.

— У меня мало свободного времени.

— Я знаю.

— Пожалуй, я приеду. — Доктор Кейт положил руку на плечо сыну. — Не думай, что это время пройдет для тебя зря, Вилли. Я говорю про службу на флоте.

— Конечно, нет, если я вернусь целым и невредимым. Война может пойти мне на пользу.

— Может. Ну, вернемся к гостям.

Вилли взглянул на часы. Несмотря на протесты миссис Кейт, он попрощался с гостями. Она проводила сына до дверей.

— Когда я увижу тебя снова, дорогой? — спросила она, когда Вилли затянул пояс на синем плаще.

— В следующую субботу, мама, если я чего-нибудь не натворю.

— О, нет. Я приеду к тебе раньше.

Двадцать минут седьмого Вилли влетел в «Сторк Клаб». Снимая в гардеробе плащ, он заметил Мэй. Желание извиниться за опоздание сошло на нет. Она сидела за столиком с Марти Рубином, ее агентом. «И что делает здесь этот еврей?» — недовольно подумал Вилли. Поздоровался он с ними довольно холодно.