Дмитрий Лелюшенко - Заря победы

Бой на улицах Орла длился около трех часов, пока у наших не кончились боеприпасы. За это время они уничтожили девятнадцать танков, восемь орудий, около ста автомашин, несколько сот вражеских солдат и офицеров. Отходя, танкисты В. Гусева столкнулись с разведгруппой гитлеровцев, возвращавшейся в Орел. В течение трех минут они раздавили четыре бронетранспортера, а экипаж пятого сдался. В плену оказались офицер и восемь солдат. На карте, отобранной у гитлеровца, были помечены задачи и результаты разведки. Познакомившись с ней, мы поняли: орловская группировка противника нацеливается на Тулу и далее на Москву. Немецкого офицера вместе с картой срочно отправили в Генеральный штаб.

Приблизительно в то же время А. Бурда пробрался в тыл противника. Захватив пленных, он узнал, что на рассвете 5 октября немцы намерены двинуться из Орла на северо-восток. Старший лейтенант решил устроить на их пути засаду. Вскоре танки Гудериана с пехотой на бронетранспортерах действительно появились на дороге. Бурда подпустил их на ближнюю дистанцию и открыл огонь. Затем поставленный в засаду первый танковый взвод с ходу атаковал врага, круша все на своем пути. Заместитель политрука Евгений Багурский, находясь на броне танка, в упор расстреливал фашистов из автомата. Итог стычки: двенадцать подбитых немецких танков, три орудия и сотня убитых солдат.

Опомнившись, гитлеровцы двинули пятнадцать танков с пехотой на броне в обход разведгруппы. Но здесь их ждал новый сюрприз: кинжальный огонь двух танков под командованием Петра Молчанова. Загорелось пять вражеских машин, полегло до роты пехоты. Фашисты бросили против смельчаков авиацию. Бурда быстро отвел свою группу в район села Кофанова. Замаскировавшись в лесу, бойцы не без любопытства наблюдали, как двадцать «юнкерсов» молотили то место, где догорали танки с желтыми крестами на броне.

Бурда со своими товарищами оказался в глубоком тылу врага. Мы считали, что его разведгруппа погибла, и очень жалели отважных танкистов и их замечательного командира. Как-то в свободную минуту начальник политотдела бригады полковник Иван Григорьевич Деревянкин, хорошо знавший своих людей, обстоятельно рассказал мне биографию старшего лейтенанта.

Александр Федорович Бурда вырос в Донбассе, в семье потомственного шахтера. Рано лишившись отца (погиб в 1918 году в боях против Деникина), мальчик с девяти лет начал работать, а когда подрос, поступил на шахту «Валентиновка» учеником электромеханика. Потом был электриком, слесарем-инструментальщиком, механиком. Осенью 1932 года Александра призвали в Красную Армию. За успехи в боевой и политической подготовке его наградили нагрудным знаком «Отличник РККА» и направили на курсы средних командиров. Выпуск состоялся незадолго до войны. Александр Федорович стал лейтенантом. Первый день войны застал его в Западной Украине, близ города Станислава. Он командовал танковой ротой. Но боевых машин рота не имела. В 1940 году многие стрелковые и кавалерийские дивизии были переименованы в танковые и механизированные. Орудия и коней они сдали, а танков и автомобилей не получили. Тысячи таких «танкистов» дрались в начале войны как обычные пехотинцы, хотя на бумаге, в сводках, числились танкистами. Сражалась в пешем строю и рота Бурды…

В конце дня 4 октября в Мценск прибыли основные силы 4-й танковой бригады во главе с полковником Михаилом Ефимовичем Катуковым и комиссаром бригады полковником Михаилом Федоровичем Бойко.

— Не думал, что придется драться на родных полях… — признался комбриг, уроженец Московской области.

Маршал Шапошников сообщил по прямому проводу, что 5 октября к нам прибудут два дивизиона реактивной артиллерии, и предупредил: новое оружие не должно попасть в руки врага ни при каких обстоятельствах.

— Это очень сильное и эффективное средство, особенно для поражения живой силы. Смотрите, голубчик, используйте его умело. Держите непосредственно у себя, головой за него отвечаете! Так требует Главковерх.

— Если можно, сообщите о боевых качествах этого оружия. Можно ли из него вести огонь по точкам?

— Нет. Только по площади. К вам прибудут специалисты и подробно расскажут на месте о тактико-технических данных этой артиллерии. — Заканчивая разговор, маршал еще раз напомнил: — Дальше Зуши, голубчик, ни шагу!

— Приму все меры, чтобы выполнить ваш приказ.

— Усильте разведку на флангах. Не дайте противнику обойти вас. За пленного с картой спасибо. Почаще докладывайте.

— Понятно…

Утром 5 октября я находился на НП у Катукова. Отсюда хорошо было видно, как вражеские танки приближаются к переднему краю обороны, готовясь смять пушки и проутюжить окопы, занимаемые нашей пехотой. Огонь артиллерии заставил залечь пехоту противника, которая следовала за танками, а орудия прямой наводки подбили несколько боевых машин. Но значительное количество гитлеровцев продолжало рваться вперед, тесня подразделения мотострелкового батальона бригады и в то же время встречая стойкое сопротивление пограничников из батальонов Дрожженко и Тетюшева.

Катуков вопрошающе посмотрел на меня.

— Дайте огонь из засад! — распорядился я.

В воздух взвились две красные ракеты. Через несколько минут на поле боя уже пылали фашистские танки, пораженные в борта фланкирующим огнем гусевских «тридцатьчетверок».

Вечером б октября противник вновь нанес сильный авиационный удар по Мценску и железнодорожной станции. Загорелись жилые дома. В это время выгружались части 6-й гвардейской дивизии, только что прибывшей с Ленинградского фронта. Невзирая на сильную бомбежку, командиру дивизии генерал-майору К. И. Петрову удалось успешно и без особых потерь закончить выгрузку. В тот же день на станцию Мценск прибыли и основные силы 11-й танковой бригады под командованием подполковника Бондаря. Она так же, как и 4-я, была вооружена танками КВ и Т-34. В комплектовании корпуса очень помог и генерал А. М. Василевский.

Испытал враг и силу нашей авиации. Гудериан в своих воспоминаниях пишет: «5 октября я уже был у генерала Ломельзена (командир 4-й немецкой танковой дивизии. — Д. Л.)… В этот день я получил довольно внушительное представление об активности русской авиации… Затем авиация противника бомбила штаб корпуса… Затем я направился к дороге, по которой продвигалась 3-я танковая дивизия. Здесь мы также подвергались неоднократной бомбежке со стороны русских бомбардировщиков».

…Ночью я собрал командиров и комиссаров соединений, чтобы посоветоваться, как лучше выполнить задачу, поставленную Ставкой, — дальше Мценска противника не пропустить, преградить ему путь на Тулу.

Первым взял слово командир 6-й дивизии К. И. Петров: