Богдан Сушинский - Воскресший гарнизон

— Пока что мы всего лишь экспериментируем, господин комендант, — привычно шепелявя, произнес носитель этого естественного прозвища, — поэтому к массовым перевоплощениям не прибегаем. Этих двоих мы готовим по офицерской программе. Нам нужны зомби-сержан гы и зомби-офицеры. Так что со временем...

— Со временем вы с удовольствием превратите в зомби всех нас, — мрачно завершил барон, без какого-либо намека на шутку.

— Все может быть, — с той же философской невозмутимостью проворчал унтерштурмфюрер Крайз, заставив бригаденфюрера запнуться на полуслове, а остальных офицеров — до предела напрячь свои нервы..

— ...И потом, — с трудом сдержал фон Риттер свое стремление тут же пристрелить это чудовище, — вы что, действительно уверены, что зомби способны будут осознавать себя офицерами, командирами подразделений? До сих пор мы придерживались того мнения, что командирами должны становиться обычные германские офицеры.

— Единственное, что я могу сказать, так это то, что эксперимент с офицерами будет интересным. — Уже в который раз комендант поймал себя на том, что томительно задерживает взгляд на ужасающе искореженных губах Фризского Чудовища, сквозь которые каждое слово прорывалось с каким-то странным шепеляво-сюсюкающим басом. — Он способен изменить всю систему подготовки руководящей и командной прослойки зомби. Незомбированные офицеры останутся у нас только в штабе «Регенвурмлагеря».

— Если таковые останутся после налаживания массового зом-бирования, — проворчал фон Риттер. Однако ворчание это было благодушным.

Комендант с трепетом относился ко всему, что касалось каких бы то ни было исследований, поэтому сейчас он был доволен и самим докладом Крайза, и деятельностью «Лаборатории призраков». Фюрер лично сможет убедиться, что сотрудники лаборатории... исследуют!

Он стоял перед светильником, поэтому огромная шлемоподобная лысина его тускло отсвечивала, окружая себя каким-то странным фиолетово-мерцающим нимбом, и представая перед офицерами то ли в виде головы святого, то ли в виде озаренного неземным сиянием жертвенника.

«А ведь когда он сказал о возможности зомбирования «всех нас», — подумал фон Риттер, — никому и в голову не пришло воспринять это как шутку. Что не может не насторожить». По «СС-Франконии», рассуждал он, уже давно блуждают слухи относительно того, что весь ее гарнизон со временем будет превращен в зомби. Включая офицеров. Только для офицеров вроде бы будет изобретен некий облегченный зомби-вариант, позволяющий, с одной стороны, избавиться от страха, сомнений и излишних переживаний; с другой — незабвенно помнить о фюрере, Германии, офицерской чести и своих командирских обязанностях.

Причем похоже, что это уже не просто слухи. Не зря же рядом с «Лабораторией призраков», по приказу Гиммлера, возникла еще одна лаборатория, получившая название «Центр по формированию гарнизона зомби». Получалось так, что с первых дней своего существования этот Центр превращался в своеобразный штаб зомби. Чем больше зомби будет появляться в составе рабочих команд и охранных отрядов, тем внушительнее будут становиться позиции начальника этого Центра штандартенфюрера СС Овер-бека.

— Но прежде чем вы превратите всех нас в зомби, — неожиданно вернулся к прерванной мысли фон Риттер, — попытайтесь показать фюреру все, что успели и что задумали. Гитлера это должно будет увлечь.

— Он будет потрясен, господин комендант, — ненавязчиво поправил его Фризское Чудовище, опасаясь превратно истолковывать суть «погребального увлечения» фюрера. — Мы раскроем перед ним все таинства «Лаборатории призраков». Великий магистр ордена зомби доктор Мартье готов будет посвятить его даже в то, во что не посвящено большинство рыцарей ордена...

— Да, посвятит? Существует еще что-то такое, чего он не поведал даже вам?

— В таком случае через пять минут Мартье еще раз исповедается, — угрожающе заверил коменданта Удо Вольраб. — Возможно, уже восседая в котле, наполненном его снадобьями.

— Вот именно, Крайз, он поведает это, даже если очередную порцию эликсира зомби придется изготовить из его собственных потрохов. Вы поняли меня, Крайз?!

— Мир — это всего лишь непогребенный скотомогильник, — как бы про себя изрек унтерштурмфюрер фразу, которая в последнее время срывалась с его уст все чаще, но всякий раз снисходила с них, как святое откровение всех двенадцати апостолов, вместе взятых.

— Да, Крайз, скотомогильник? Непогребенный? И что? — вплотную приблизился к нему фон Риттер, почти касаясь шлемоподобным нимбом своей, цвета дамасской стали, лысиной его изуродованного ожогами подбородка.

— Во всяком случае, мы попытаемся превратить этот мир в скотомогильник.

Барон молча уставился на Фризское Чудовище.

Хотя адъютант и присутствовавшие, но, как всегда, безмолвствовавшие, офицеры уже начали постепенно привыкать к подобным совещаниям, больше похожим на сатанинские экзальтации коменданта, тем не менее на сей раз и они предпогибельно замерли, понятия не имея о том, чем может закончиться очередная лавина непредсказуемости их шефа.

— Да, Крайз, да. Превратим его в таковой. Весь этот мир мы вначале превратим в непогребенный скотомогильник, а затем загоним в лабиринты регенвурмлагерей. И что?

— Только тогда сумеем убедить фюрера, что он достиг цели.

— Какой именно цели?

— Отделив избранных рыцарей СС от всеобщего скотомогильника, очистив землю от заживо гниющей падали, он первым в этом мире почувствует себя по-настоящему счастливым человеком.

Удо Вольраб хотел было что-то добавить к сказанному, но так и замер с приоткрытым ртом. Он был потрясен философской глубиной и подтрибунальной изощренностью мыслей Фризского Чудовища.

Только сейчас гауптштурмфюрер понял, что до сих пор он явно недооценивал этого вселенского урода. Прискорбно недооценивал.

— Так поведайте же об этом своему фюреру, Крайз! — ухватился за эту мысль Фризского Чудовища барон фон Риттер.

— Несомненно поведаю, — прокряхтел унтерштурмфюрер. — И не следует думать, что фюрер не станет выслушивать какое-то там регенвурмлагерное чудовище.

— Поведайте ее, черт бы вас побрал! — не стал выслушивать его дальше и комендант подземной базы СС. — Ибо такова воля Германии!

— Но предупреждаю, что после вашей беседы с фюрером все мы рискуем остаться непогребенными, — и на сей раз не отказал себе в удовольствии предаться мрачным предсказаниям Удо Вольраб.

Когда самолет «фюрера» приземлился на аэродроме «Призрак-зет», там его уже ждали две машины комендатуры «Регенвурмлагеря», в одной из которых прибыл бригаденфюрер фон Риттер. И вновь комендант был несколько удивлен, увидев, что в сопровождении фюрера пребывают всего три человека: Скорцени со своим адъютантом гауптштурмфюрером Родлем и незнакомый ему рослый, худощавый офицер СС. Этим третьим, как потом выяснилось, был лишь неделю назад зачисленный в войска СС гауптштурмфюрер барон фон Тирбах. Комендант сразу же заинтересовался бароном, вспомнив при этом, что читал о его рейде тылами красных от Маньчжурии до границ рейха. Но это будет потом, а пока что...