Богдан Сушинский - Воскресший гарнизон

— Если вы решили, что это машина штурмбанфюрера Штубера, то ошибаетесь. Штубер уже ждет вас в ресторане отеля. Скорее всего это прибыл генерал Зайнер. Тоже, кстати, весьма любопытная личность.

Только теперь Софи взглянула на своего собеседника с уважением. Нет, Зайнер ее пока что не интересовал. Как он мог узнать о том, что она прибыла сюда на встречу со Штубером? — вот что ее интриговало. «А как он вообще мог узнать, что ты прибудешь сюда? — возразила себе обер-лейтенант. — Откуда все эти сведения о тебе?».

— Хорошо, гауптман Шерн, поскольку я тороплюсь на встречу со Штубером, считайте, что ваш расстрел на какое-то время переносится.

— Случай расстрелять меня еще представится, — согласился Герман, — а теперь слушайте внимательно, не перебивая. Вы действительно все это время работали на советскую военную разведку, поскольку все ваши донесения в Лондон ваша радистка Инга старательно дублировала.

— Моя радистка Инга?! Вы хотите сказать, что?..

— Мы ведь договаривались, что слушаете, не перебивая, — с вежливой жесткостью напомнил ей Герман. — Да, Инга дублировала. При этом поставляла нам всю возможную информацию о вашей персоне. Что вас так удивляет? Правда, более достоверная развединформация порой уходила в Москву, а слегка искаженная — в Лондон, но в этих вопросах мы старались не переусердствовать. В наших общих интересах было сохранить в глазах английской разведки, и, в частности, в глазах генерала О’Коннела, ваш имидж эдакой новоявленной Маты Хари.

Это «новоявленной» прозвучало оскорбительно, именно поэтому Софи мило улыбнулась.

— То есть вы использовали меня втемную? — процедила она.

— Зато вы чувствовали себя спокойнее. А в Москве, в свою очередь, всегда считали вас своим, до поры до времени законсервированным агентом. Замечу, что три предыдущих радиста — и тот, который работал с вами в Румынии на абвер, и тот, который в той же Румынии работал с вами на «Сикрет интеллидженс сервис», как и лондонский предшественник Инги, в нужный момент перевербовывались военной разведкой России.

Услышав все это, Софи мысленно ужаснулась: чего же она стоит как разведчица, если рядом с ней работали четыре подсадных русских радиста?!

— То есть на каждого из этих радистов вы выходили благодаря неусыпной слежке за мной?

— Ну что вы, слежка была самой минимальной и предельно законсервированной. Причем радисты понятия не имели о том, что в румынской сигуранце вы, Софи, оказались по протекции одного из чекистов, подпольно работавших в Одессе, в группе Молодцова- Бадаева [54] Речь идет о реальной группе, оставленной для подпольной работы в Одессе, руководителем которой был чекист Молодцов-Бадаев. .

— Такого быть не может, — едва слышно проговорила Жер-ницки. — Я знаю, что протекцию мне составили...ну, скажем так, совсем другие люди.

— Что вам мешает назвать их — священника отца Гавриила и капитана Нику. Того самого капитана, который был затем арестован сигуранцой и умер в тюрьме, но вас так и не выдал.

— Даже так: арестован и умер? Этого я не знала.

— Что же касается отца Гавриила, то в его обществе и в его автомобиле вы относительно спокойно добрались до Бухареста, а затем жили у него в доме, будучи при этом уверенной, что он всего лишь является правоверным агентом сигуранцы, но даже не догадываясь, что при этом работает еще и на Кремль.

— Некоторым вольномыслием он, конечно, отличался, — пробормотала Софи, — но чтобы...

Она могла бы многое рассказать о своих отношениях с неутомимым любовником отцом Гавриилом, но ситуация к этому явно не располагала. Да и к чему ее исповедь некстати разоткровенничавшемуся гауптману Герману?

— Кстати, именно через него англичане благополучно вышли на вас. Причем святой отец не постеснялся содрать с англичан солидную сумму за то, что согласился буквально продать вас в английское разведывательное рабство. С нашего, естественно, согласия. Сам же он остался агентом СИС в Румынии.

И тут Софи расхохоталась, заставив самоуверенного Германа насторожиться и слегка понервничать.

— Черт возьми, а ведь все это время я мечтала наладить связь с Москвой!

— И не только мечтали. Однажды, используя радистку Ингу, вы пытались познакомиться с сотрудником словацкого полпредства, который был нашим агентом. Для нас осталось загадкой, каким образом вам удалось вычислить его, но из Берлина красного словака пришлось срочно убирать. К тому времени вами уже дорожили как уникальным приобретением разведки.

Софи беспомощно взглянула на гауптмана.

— Будем считать, что пароль я уже назвал? — с лукавой ухмылкой поинтересовался тот.

— Москву очень интересует «Регенвурмлагерь»?

— Не меньше, нежели Черчилля.

— Почему же на сей раз не «втемную»? С чего вдруг в Москве решили идти ва-банк?

— Круг наших интересов стал существенно отличаться от круга интересов СИС. Желательно было бы подсадить в этот лагерь своего человечка. За сведения о подземных объектах Центр благодарит вас. Теперь важно знать хотя бы ориентировочную схему штреков, с привязкой к ним этих объектов.

— Не так уж и отличаются запросы вашего Центра от запросов Лондона, — покачала головой Софи. — А еще вы попросите подыскать какого-либо добровольца прямо в гарнизоне лагеря.

— Считаете, что это реально?

— Есть кое-какие соображения.

— Раньше мы рассчитывали на вербовку уже известного вам майора Чеславского.

— Вербовка возлагалась на вас?

— Естественно. Обстоятельства складывались так, что хоть к дьяволу на поклон.

— Почему же не завербовали? Слишком много денег запрашивал?

— Дело не только в деньгах, хотя для разведчика они никогда не лишни. Слишком уж он был ненадежен. Ну, настолько скользкий, что гадко было руки о него марать.

— Признайтесь, что теперь вашими устами заговорил германец, независимо от того, кому он служит.

— Время от времени это у меня прорывается, — смиренно признал Шерн.

— И потом, если я не ослышалась, вы сказали: «был»?

— Теперь уже «был». Не далее как вчера погиб в составе группы польских партизан на наземной территории «Регенвурмлагеря».

— Тогда ему очень повезло. От моих рук умирать было бы труднее.

— Мы так и поняли, что захотите убрать его. Слишком уж не вовремя он объявился, хотя и передал вам довольно ценные сведения. Сужу по вашему срочному посланию в Лондон. Со мной, гад, откровенничать не хотел. Скажу больше, после знакомства с ним я по-настоящему испугался провала.

— Но теперь необходимость соперничать со мной за право на казнь этого поляка явно отпала?

— Жалко, что вместе с польскими партизанами погибла и группа наших диверсантов, которые пытались проникнуть в одну из пустот, соединенных с подземельями «Регенвурмлагеря». Направить туда еще одну группу уже вряд ли удастся, время подпирает. Так что теперь вся надежда на несравненную Софи Жерницки.