Александр Зеленский - Тайное оружие фюрера

— Пожалуй, я смогу на какое-то время предоставить вам надежное убежище, — подумав, произнес доктор Штайнер. — Это одинокая вилла в укромной бухточке, хозяин которой сейчас находится на Мадагаскаре. Он археолог, и его экспедиция завершится только через несколько месяцев. В ближайшее время я смогу передать вам видеокассету с записью последних минут жизни Сергеева…

Эти слова настолько поразили Рыбина, что он даже не сразу смог ответить на предложение доктора.

— Откуда она у вас?.. — хриплым голосом осведомился он, когда немного отдышался от неожиданного известия.

— Я выкупил ее у охранника того дома, где все последние дни держали Сергеева под неусыпным надзором. Он как раз контролировал систему видеозаписи и сделал копию видеозаписи, которую потом продал мне. Сергеев сумел расположить этого человека к себе и дал ему мой номер телефона…

— Потрясающе, — Рыбину оставалось только развести руками.

Одинокая вилла утопала в рукотворном зеленом оазисе, с любовью взращенном на скалистом берегу озера Фаакер-Зее. Здесь Рыбин провел три дня, пожалуй, самых спокойных из всей сумасшедшей круговерти дней, проведенных в Западной Европе. За это время он, работая днем и ночью, успел написать три четверти от всего объема будущей книги. Теперь ему не хватало кульминационной части и развязки. И тут он рассчитывал на то, что обретет их, посмотрев обещанную доктором Штайнером видеокассету.

Самое интересное, что ему никто не мешал спокойно трудиться, хотя он в первый же день пребывания на вилле обнаружил наблюдателей, следивших за ним со стороны водной акватории. Слежка велась профессионально и ненавязчиво с небольшой яхты, бросившей якорь на самой середине бухты. Яхта стояла там и на второй день, и на третий, но на ней не было видно никаких признаков жизни, как будто ее хозяева отправились погостить к кому-то на суше и не спешили возвращаться назад. Впрочем, все это могло быть лишь больным воображением профессионала от разведки, усматривавшего в любом человеке потенциального соглядатая.

На третий день виллу посетил пастор Бонифаций, назначивший новое место для встречи с ним через два дня: это был аэропорт города Мюнхена. Он же передал приглашение доктора Штайнера незамедлительно посетить его дом и постараться как можно скорее исчезнуть из этих мест. После этого он отбыл восвояси. Рыбин при этом проследил за отъездом священника и ничего подозрительного в плане «хвоста» не обнаружил.

Ранним утром на четвертый день Рыбин остановил машину возле уютного домика Штайнеров, где однажды он уже побывал, перед тем как познакомился с пастором Бонифацием. Как и в прошлый раз, он позвонил у входной двери, но никто на его звонок почему-то не вышел.

«Что за притча? — подумалось Рыбину. — Определенно, здесь творится что-то неладное…»

Владимир осторожно толкнул дверь, и она свободно распахнулась, приглашая гостя пройти в дом. Сначала он кашлянул и лишь чуть погодя прокричал в проем двери:

— Кто дома?

Но ответа так и не дождался. Тогда Рыбин осторожно прошел в переднюю, а затем в холл и… замер на месте. В прежде уютном обжитом помещении вся мебель была перевернута и раскурочена, а у подножия лестницы, ведущей на второй этаж, валялись тела Эрнста Штайнера и его жены. Чувствовалось, что смерть застигла их неожиданно — обоих убили из огнестрельного оружия, скорее всего, судя по количеству пулевых отверстий, из автоматического.

И в этот момент, разорвав покойницкую тишину, царившую в доме, заиграл бравурный немецкий марш на мобильном телефоне Рыбина, врученном ему несколько раньше Зиценбергом, который все эти дни не подавал признаков жизни.

— Чертов телефон! — выругался вслух Рыбин. — Кажется, я начинаю терять профессиональную сноровку… Да, слушаю вас! — проговорил он в трубку.

— Герр Рыбин, — услышал он ехидный голос старого гестаповца, — вы думали, что умнее меня? Нет! Вы будете жестоко н-наказаны за п-побег! А сейчас оставайтесь на м-месте! За вами сейчас приедут!..

«Похоже, именно из-за этого проклятого телефона гестаповец знает обо всех моих передвижениях. Какой же я идиот! Мне не может быть прощения! Теперь ясно как день, что в телефон вмонтирован электронный “жучок”… И вообще, надо уносить отсюда ноги, пока не поздно! Гестаповец здорово меня подставил!..»

Уходя из дома Штайнеров, Рыбин задержался только на мгновение, чтобы зайти в туалет и выбросить мобильник в канализацию.

Едва он сел в автомобиль и тронулся с места, как услышал сирену и увидел сразу три полицейские машины, направлявшиеся к дому, который чуть было не стал для него западней…

Мюнхенский аэропорт жил своей привычной размеренной жизнью, провожая и принимая самолеты самых разных авиакомпаний чуть ли не из всех стран мира. И это настраивало Рыбина, приехавшего сюда за час до назначенного пастором Бонифацием времени, на спокойный деловой лад. Ему казалось, что с того самого момента, как он избавился от сотового телефона с «жучком», гестаповцу и его команде стало затруднительно отслеживать его передвижения и ему наконец-то удалось оторваться от них.

Пастор Бонифаций показался в дверях зала ожидания минута в минуту, но к Рыбину подошел не сразу, а только после того, как зарегистрировал билет на один из рейсов.

— Вы знаете, что доктор Штайнер и его жена убиты? — первое, что произнес он, когда оказался рядом с Рыбиным, поджидавшим его.

— Да, и это дело рук шайки Зиценберга, — кивнул Владимир. — Он задумал отомстить мне за побег. Хотел, чтобы полиция задержала меня как подозреваемого в убийстве семейства Штайнеров.

— Чего угодно от него ожидал, но только не этого, — покачал головой пастор. — Впрочем, бедный Эрнст Штайнер гораздо лучше меня знал этого старого гестаповца и всегда повторял, что у него руки по локоть в крови невинных жертв… Но мне думалось, что время его изменило, а все его прошлые преступления поросли травою забвения, но нет, как это у вас, русских, говорят? Черного кобеля нельзя мыть шампунем…

— Черного кобеля не отмоешь добела, — поправил пастора Рыбин.

— Да-да! Именно так! Но вот что передал мне один прихожанин, хорошо знавший доктора Штайнера. Это копия видеокассеты, хранившаяся у него по просьбе самого Эрнста. Он принес мне ее, как только узнал о смерти доктора. Дело в том, что Эрнст, предвидя возможность покушения на свою жизнь, подстраховался и оставил копию важного обличительного документа у своего соседа… Я успел просмотреть то, что записано на видеокассете. На ней около получаса записи пыток и издевательств над Юлианом. И везде в кадре присутствует проклятый гестаповец! На это невозможно взирать бесстрастно!.. Этот мерзавец и его молодчики пытались узнать у Сергеева имена людей, у которых он хранил собранные для книги материалы. Они пытались заставить его работать на себя, но ему удалось ускользнуть от них. Тогда они организовали его поиски и, как это ни печально, отыскали Юлиана. Я не знаю, где и при каких обстоятельствах им удалось схватить его, но только убийцы плохо рассчитали наркотическую дозу, которую ввели ему. Эти «вечно вчерашние» думали, что под воздействием наркотических средств им удастся сломить его волю, но просчитались! У Юлиана не выдержало сердце! Но и убийцы ровным счетом ничего не узнали от него…