Евгений Жидилов - Мы отстаивали Севастополь

— Под Дефиновкой, — продолжает Вилявский, — наш командир батальона майор Тимошенко — его многие знают в Севастополе: храбрец, ничего не боится — задумал внезапно ударить во фланг неприятельского полка. Собрал охотников, человек пятьдесят, и ночью двинулся с ними в обход. Вначале шли по балочкам да овражкам, потом поползли. И только возле самых окопов командир скомандовал в атаку. Что тут было! Каша! Фашисты опешили, заметались. А наши матросы знай бьют их и вперед идут. Вот что значит маскировка и внезапность. Многих своих вояк в то утро враг не досчитался. А майору [30] Тимошенко сам генерал Петров вручил за отвагу орден Ленина.

Между прочим, с кем ни заговоришь из бойцов, сражавшихся в Одессе, услышишь имя генерала Ивана Ефимовича Петрова. О нем говорят с большим уважением, как о человеке несгибаемой воли и беспримерной отваги. Разъезжает он на открытом «пикапе» прямо по переднему краю. Его видят на самых опасных участках, и одно уже появление генерала придает солдатам новые силы.

С любовью рассказывают и о полковнике Якове Ивановиче Осипове, который командует под Одессой полком морской пехоты. Матросы этого полка прославились своим бесстрашием в рукопашных схватках с фашистами. Их атаки наводят ужас на врага. Мы знаем, что Осипов — в прошлом матрос царского флота, активный участник Октябрьской революции и гражданской войны. Пожилой уже человек, он, как только разгорелись бои с фашистами, попросил освободить его от должности командира Одесского военного порта и послать на фронт. Командующий Одесским оборонительным районом контрадмирал Г. В. Жуков и член Военного совета И. И. Азаров охотно приняли предложение Осипова. Яков Иванович извлек из сундука черную кубанку, в которой он воевал на фронтах гражданской войны, надел серую защитную шинель и принял под свою команду полк моряков. «Наша гвардия» — так называли этот полк Жуков и Азаров и посылали его на самые ответственные участки.

О боевых действиях под Одессой нам с увлечением рассказал младший лейтенант Алексеев, зачисленный в бригаду после излечения в госпитале. Он воевал в составе второго добровольческого отряда моряков под командованием майора Деньщикова, в западном секторе обороны Одессы, на дальникском направлении. Нам, еще не встречавшимся с врагом, хотелось все знать о тактике, повадках фашистов.

— У них на вооружении много автоматов, — говорит Алексеев. — Стреляет фашист трассирующими пулями. При этом совершенно не целится: упрет приклад автомата в живот и шпарит. Действуют, мерзавцы, на психику, на эффект: создается видимость сплошного вала светящихся пуль. Дешевый прием, наши сразу его раскусили... [31]

20 сентября в состав бригады влились пулеметные зенитные части Николаевского гарнизона. Они дрались под Николаевой, Очаковом и на Кинбурнской косе. Обстрелянные, закаленные бойцы. Среди них выделяется стройный высокий грузин главный старшина Ной Адамия. Он командовал пулеметным взводом. Мы оставили его на этой должности. Матросы любят его. Во взводе Адамия образцовая дисциплина. Молодые матросы, пополнившие ряды николаевцев, быстро перенимают их боевой опыт.

В один из сентябрьских дней отправляюсь на командный пункт штаба флота, в Севастополь. Он разместился у каменной пристани, в убежище, вырубленном в скале. Здесь неопасно попадание авиационной бомбы даже самого крупного калибра. Кстати, такие убежища сооружаются в городе повсюду — и для личного состава гарнизона и для жителей. День и ночь люди долбят гранитные скалы. Теперь почти все служебные здания оставлены. Учреждения переселились в надежные укрытия.

Мне часто приходится обращаться к начальнику штаба флота контр-адмиралу Ивану Дмитриевичу Елисееву, деловому, смелому в решениях человеку. Нам он помогает во всем, а самое главное — в снабжении бригады оружием и другой техникой. Благодаря его заботам мы получили свыше трех тысяч полуавтоматических винтовок, что заметно увеличило нашу огневую мощь.

Иван Дмитриевич не любит много разговаривать.

— В чем нужда, товарищ Жидилов?

— Не хватает автомашин и артиллерии.

Елисеев снимает телефонную трубку и вызывает начальника тыла флота контр-адмирала Заяц:

— Николай Филиппович! Собери Жидилову, откуда угодно, сорок автомашин и передай приказание артотделу додать бригаде положенную по табелю артиллерию. И не медли. Жидилову скоро придется действовать.

— Ты понастойчивее будь, — дружески предупреждает он меня. — Забирай все, что тебе необходимо. Я тебе должен сказать, что немцы уже двигаются к Перекопу. Как бы не пришлось тебе выступить на помощь пятьдесят первой армии. Так что поторапливайся!

Он протягивает мне руку. Это означает, что разговор окончен.

В эту ночь, как и все предыдущие, Севастополь отбивает налеты фашистской авиации. Небо прорезано лучами [32] прожекторов. Раскатило бьют зенитки. Где-то ухают взрывы авиационных бомб. Севастопольцы привыкли к бомбардировкам и не хотят укрываться в бомбоубежища. Предпочитают быть где-нибудь на крыше или на вышке, откуда видны действия наших истребителей и зенитчиков. Всем хочется увидеть, как загорится фашистская машина и факелом ринется вниз. А это случается довольно часто. Флотскому фотокорреспонденту Борису Шейнину удалось заснять даже падение вражеского самолета, сбитого нашими истребителями. Снимок получился очень удачный. Когда Бориса спросили, как это ему удалось, он откровенно признался:

— Сам не помню, бежал в укрытие и на бегу щелкнул.

Впоследствии Шейнин снимал интереснейшие кадры на передовых позициях.

По пути в свой штаб обдумываю слова Елисеева. Значит, нужно готовиться к выступлению на Перекоп. А все ли мы сделали? Главное, чтобы во главе подразделений стояли хорошие офицеры. Мысленно еще раз взвешиваю качества каждого.

Командир первого батальона — капитан Сонин. Я его знаю еще по службе в учебном отряде флота, где он был командиром роты курсантов. Отличный строевик, но в тактике слабоват. Он может хорошо подать команду, но сумеет ли управлять батальоном в бою? К нему надо подобрать толкового комиссара.

Вторым батальоном командует капитан Черногубов. Этот силен в сухопутной тактике, но на кораблях не служил и потому плохо знает моряков. Ему тоже нужен хороший комиссар, способный найти дорогу к матросскому сердцу.

Командир третьего батальона — майор Мальцев. Знающий офицер, но с барскими замашками. Сторонится подчиненных, не проявляет о них должной заботы.

За командира четвертого батальона капитана Кирсанова я спокоен. Он закончил училище береговой обороны, был командиром батареи. Сухопутную тактику знает лучше других комбатов и людей умеет крепко держать в руках. С виду щуплый, непредставительный, и голос жидковат, но матросы его уважают и пойдут за ним и в огонь и в воду. Замечательный офицер и капитан Дьячков [33] — командир пятого батальона. Выдержанный, сообразительный, смелый, он с любым заданием справится.