Курт Циммерман - Таинственная незнакомка

«Анджей, но почему именно сегодня?»

«Потому что завтра у тебя день рождения».

Она остановилась в нерешительности. Он с улыбкой указал ей на сиденье:

«Прошу садиться!»

«Ты с ума сошел!»

«Хорошо. Я сошел с ума. Ты не сошла с ума, поэтому садись».

Хильду привлекла идея этого неожиданного приключения, этого побега от забот повседневности. Но она все еще колебалась.

«У меня нет ничего с собой».

«Ничего и не надо. Надо только сесть на мотоцикл».

И она решилась. Мотоцикл, взревев, покатился на юг. Они долго мчались на предельной скорости. Наконец сделали остановку на окраине небольшого городка.

«Мотору нужен бензин, — объяснил Анджей, — а нам с тобой хлеб с маслом и сыром. Я сейчас все достану».

Хильда ни о чем больше не спрашивала. Она наслаждалась хорошим днем, быстрой ездой, прекрасным ландшафтом и чувством свободы, К вечеру они добрались до цели своего путешествия — маленькой деревушки у подножия Бескид. Анджей остановил машину возле красивого дома:

«Здесь живут родители и невеста моего друга студенческих времен. У них сегодня свадьба, настоящая гуральская свадьба».

Хильду и Анджея приветствовали с искренностью и сердечностью, как старых друзей. Мужчины и женщины в ярких, богато украшенных нарядах смеялись, пели и угощали гостей напитками. Хильде даже показалось, что это она виновница торжества. Каждый спешил обратиться к ней, что-то рассказать, пояснить. Анджей терпеливо исполнял роль переводчика. Хильда заметила, что он переводит не все, но ее небольшие знания польского помогли ей понять, что их приняли за влюбленных. Анджея поздравляли с такой хорошенькой невестой, а этот хитрец и не думал возражать, только благодарил с сияющим лицом.

Потом он умоляюще посмотрел на нее:

«Пожалуйста, не сердись! Ты же понимаешь шутки».

Под большим навесом накрыли столы для праздничного ужина. Женщины приносили бесчисленные миски, подносы, горшки. Хозяин поставил на стол бутылки с водкой. Без перерыва играл цыганский оркестр. Хильда ела, пила, смеялась, болтала с соседями по столу, и ей было хорошо и привольно.

Молодые деревенские парни исполнили танец лесорубов. Они рассекали воздух топорами на длинных топорищах, делали акробатические прыжки и при этом еще пели. Вдруг один из парней вышел из круга и пригласил Хильду танцевать. Молоденькая девушка подошла к Анджею.

Хильда кружилась в танце со своим партнером. Она чувствовала себя легкой как перышко. Сама ли она скользила с такой легкостью по воздуху пли это водка сделала ее невесомой? Время от времени она видела среди танцующих Анджея, который подпрыгивал и скакал, стараясь подражать деревенским парням. Он кивнул ей, стянул с ног ботинки и начал танцевать босиком, вертясь как волчок. Музыканты играли все быстрее и быстрее. Хильда тоже стала делать как Анджей: она смотрела, как танцуют другие девушки, и повторяла их движения. «Жизнь прекрасна, — думала она. — Я танцую на гуральской свадьбе. Я хотела бы только кружиться под музыку и радоваться, как мои новые друзья». Партнер, разжигаемый ее веселостью, прыгал выше и выше. Его сменил другой. Он перепрыгивал взад и вперед через топор, который держал в руках. Третий танцор перепрыгивал через топоры, которыми размахивали другие.

Хильде тоже захотелось рискнуть. Она набралась смелости, прыгнула, потом еще раз, уже выше. Остальные восторженно приветствовали ее. Она задыхалась, хватала ртом воздух. Огляделась в поисках помощи, но круг танцующих был так плотен, что не было возможности выбраться. Но вот к ней подошел Анджей, теперь они танцевали в паре, и он ловко вывел ее из круга. Оба без сил упали на скамью, рассмеялись. Кто-то протянул им стакан, они пили, поглядывая друг на друга, и опять начинали смеяться.

«Ну что, Хильда? Это лучше, чем гурали на выставке?»

Хильде казалось, этой ночи не будет конца, но она чувствовала, что очень устала. Внимательный Анджей понял это:

«Идем спать, Хильда».

Она сразу насторожилась. Неужели он только для этого проехал с ней чуть ли не через всю Польшу? Что он сказал?

«Нет!» — услышала она. Он произнес просто: «Нет!»

«Неужели я что-то проговорила вслух?» — подумала Хильда.

«Идем, Хильда, — снова повторил Анджей. — Идем спать. Мы устали».

Он нашел для нее уютное местечко в сарае на мягком душистом сене. Видя его страстные глаза, она слегка покачала головой, зарылась глубже в сено, смежила веки и заснула.

Она проснулась первой. Анджей укрыл ее ночью своим пиджаком, а сам, как страж, улегся у ее ног и крепко заснул. Хильда обеими руками взяла его за голову, нежно поцеловала. Заметив, что он проснулся, она отодвинула его от себя и тихо сказала:

«Спасибо тебе, Анджей!»

Пауля Пихотку последнее время не оставляет предчувствие, что его назначение на должность старшего советника не за горами. Он несколько раз внимательно перечитал протоколы допросов и отчеты сотрудников. Его предположение подтвердилось: облава на похитителей кроликов спугнула владельца или владельцев тайного радиопередатчика. Такому стреляному воробью, как Пихотка, не составляло труда установить, не исчез ли кто-либо из жителей поселка незадолго перед облавой, кто спасся бегством и как они были предупреждены. Его указания были целенаправленными и тщательно продуманными. Результаты лежали перед ним. Один из полицейских проболтался, и теперь его отправят в составе специального отряда на Восточный фронт. Исчез в неизвестном направлении и некий житель поселка. Он был водителем грузовика на военном заводе, но со времени облавы на работе не появлялся. Этот человек был радиолюбителем. Его звали Иоганн Меллентин. Вероятно, это имя было фальшивым, как и документы, которые он предъявил, устраиваясь на работу на завод. Но его словесный портрет, сделанный полицейским и подтвержденный и дополненный несколькими свидетелями, был настоящим, подробным и точным.

Советник уголовной полиции распорядился объявить розыск Иоганна Меллентина. Через несколько часов каждый полицейский в Берлине, а немного позднее и во всем рейхе будет иметь описание этого человека: возраст примерно двадцать восемь лет, брюнет, волосы слегка вьющиеся, глаза серо-зеленые, на подбородке ямочка, слева внизу золотой зуб.

Пауль Пихотка самодовольно улыбается. Таинственный незнакомец приобретает очертания. Уже определился облик радиста. С ямочкой на подбородке. Над ней есть рот, и этот рот заговорит. «Он заговорит, — думает советник уголовной полиции, — и я узнаю имена и адреса. Это не займет много времени, и я вскоре смогу преподнести всю эту банду до последнего человека бригадефюреру на подносе. Я скажу ему только одно: «Прошу вас, бригадефюрер». Длинные речи пусть он произносит сам, пусть только не забудет о моем повышении». Охотник доволен. Он напал на след дичи. Он почти наступает ей на пятки.